Тонкой нитью - Татьяна Тэя Страница 2

–Я в формате этого города.

–Ну, а я только переехал.

Я уставилась в темноту, в его сторону, но разглядеть ничего не могла, однако вердикт вынесла:

–Не притрёшься.

–Я и не стремлюсь.– Теперь, кажется, я могла видеть, как в темноте поднялись и опустились его плечи, а, может, мне показалось.

–А то не похоже,– вырвалось у меня.– Давно в Сиэтле?

–Недавно.

–Хочешь, прогуляемся, покажу город?

Молчание, а затем твёрдое:

–Нет, спасибо.

Докурив, он ушёл.

–Не очень-то и хотелось,– пробормотала я, скорее себе самой, чем его спине, скрывшейся за балконной дверью.

А посреди ночи меня разбудил его очередной кошмар, и на утро, поддавшись порыву, я перед выходом из дома налила кофе в термос и просунула его через прутья решётки, делившей длинный балкон на две половины: его и мою территорию.

Нацарапав на клочке салфетки «С утром добрым!» ипририсовав следом криво улыбающийся смайлик, я поставила поверх маленькую бутылочку с виски, по типу тех, что выдают в самолётах.

Кажется, я и прихватила её в один из своих длительных перелётов.

Вечером получила свою посуду обратно. Пустой.

А чуть позже, когда я снова сидела в кресле и размышляла над очередным прожитым моими героями днём, мужчина показался из своей комнаты, появившись так же бесшумно, как и прежде.

Теперь же нарушать мой покой стало у него почти доброй традицией, вот и сейчас он просто молча курил, отвечая короткими междометиями на мои реплики.

–Дурацкая погода,– я соскочила с кресла и подошла к краю балкона.– Я жду дождя. Знаешь, мне кажется, когда он прольётся, вместе с ним из моей забитой ненужной информацией головы полезут более светлые мысли.

–А сейчас, что лезет?– спокойно и без всяких эмоций спросил он.

«Вот он спрашивает меня потому, что ему интересно, или просто из вежливости?»– Который раз я задавала себе этот вопрос.

–Ничего хорошего. Я запуталась,– признание вырвалось само собой.– Я пишу, знаешь ли…

–Знаю.

–Откуда?

–Слышу, как днём ты лупасишь по клавиатуре своего лэптопа.

–И что?– возмущённо выдохнула я.

Сделав последнюю затяжку, он покрутил фильтр сигареты между пальцами и кинул его в темноту за ограду балкона.

–Спасибо за кофе.

Я посмотрела вниз, с моей стороны у решётки стоял, как я догадываюсь, опустошённый термос.

–Не за что.

–Ты хорошо его варишь, я знаю, это кофе, сваренный на огне, не в машине, у него особый вкус.

–Спасибо,– каков знаток.

Мой сосед развернулся и направился к себе, но прежде чем скрыться в квартире, добавил:

–Да, дождь не помешал бы. Под него хорошо спать.

Балконная дверь не сделала «фьюить», но он ушёл, оставляя меня одну.

Чертыхнувшись, я подошла и подняла с каменного пола свою посуду, отнесла на кухню, аккуратно вымыла, затем вернулась к себе в комнату, попутно стягивая вдруг отяжелевший свитер через голову.

Тёмно-зелёные стены, увешанные чёрно-белыми фотографиями олд-скульных джазовых исполнителей и саксофонистов, большая белая кровать, на которой можно легко разместиться вчетвером, и одинокий комод – вот и всё убранство моей спальни. Обычно в ней я и писала, забравшись с ногами на высокий матрас, поставив лэптоп на колени.

Проделав привычные манипуляции перед сном, я решила ещё немного подёргать своих героев.

Вслух перечитав главу, на которой остановилась, я поменяла несколько заставивших меня поморщиться фраз, в паре мест выделила текст жёлтым, пообещав себе завтра вернуться к этим отрывкам. Мне что-то не нравилось, но я не могла понять что.

Последние сроки, когда я должна была отнести текст Альфреду в редакцию, уже прошли, но тот, зная меня, терпеливо ждал. Я ненавидела подводить людей. Я ненавидела зависать подолгу над книгой, но именно в этот раз слова мучительно не хотели складываться в красивые предложения. А я ненавидела некрасивые предложения.

Написав за час не больше полстраницы, я перечитала добавившиеся абзацы и решительно стёрла их. Завтра… завтра с утра ко мне вернётся и желание, и мастерство, а сейчас я устала и раздражена пустым днём и меланхолией большого города.

Решительно закрыв крышку лэптопа, я выключила свет и откинулась на подушки.

Стоило глазам закрыться, как сон одолел меня.

«Бывало, мне снилась оригинальная сюжетная линия, нечасто, конечно, но случалось, может, и на этот раз повезёт»,– проскользнула в голове последняя перед погружением в темноту, мысль.

А следующее, что я осознала – я сижу на кровати. Соскользнув на пол, посмотрела на электронные часы на комоде, показывающие чуть больше четырёх часов утра. Не понимая, что меня разбудило и заставило подняться, я потянулась в сторону постели, намереваясь вернуться в неё и в устраивающий меня сон без сновидений, когда это снова случилось.

Громкий вскрик, удар, затем ещё один, тишина, и голос, тот, что доносился до меня из-за стены теперь каждую ночь.

Остатки сна улетели безвозвратно. Я замерла, прислушиваясь, затем, чертыхнувшись, выбежала на балкон, из соседней квартиры слышалось приглушённое бессмысленное бормотание. Я вцепилась в перила балкона так, что побелели костяшки пальцев. Это мучительно – слышать его кошмары каждую ночь и не знать, как помочь. А могу ли я вообще чем-то помочь?

Не долго думая, пока решимость не оставила меня, я подошла к решётке, разъединяющие наши половины, подёргав за неё, оценила надёжность. Немного шатается, но мой вес выдержит.

–Не смотри вниз,– пробормотала я, чувствуя, как ладони становятся влажными.

Ухватившись крепко за металлическую рейку повыше над головой, я поставила босую ступню на перекладину и, зажмурившись, перелезла на соседскую половину.

–В тёмной комнате было темно,– бормотала я, проникая в соседскую квартиру через дверь балкона, и усмехалась.

–Она шла по тёмному коридору навстречу неизвестности,– рука взлетела вверх, пальцы коснулись тонкой ткани невесомой занавески и откинули её в сторону.

–Бу!– выдохнула я, но ничего не произошло.

Под пятками ощущалась выложенная плиткой разделительная полоса между балконом и комнатой.

Я могла сколько угодно храбриться и подбадривать себя, но тот факт, что я шагнула в неизвестность – был неоспорим. Где-то там внутри меня уже дребезжал противненький голосок: «а не поторопилось ли ты, дорогуша». Но мозг – это то, что часто включалось у меня в последнюю очередь. Сначала – импульс, потом всё остальное. Импульс погнал меня вперед, прежде чем я успела всё хорошенько обдумать.