Ребенок моего мужа - Елена Чалова Страница 2

Ей показалось, что она наконец попала в десятку, когда встретила Андрея. Молодой человек начинал дипломатическую карьеру, следуя по стопам отца. Он был холост, хорош собой, и Ниночка почти влюбилась. Впрочем, что значит почти? Она и влюбилась, но голову — в отличие от многих — не потеряла. Дело в том, что Андрюша оказался заядлым ходоком. Ухаживал он красиво, но настойчиво тянул любой объект в кровать. Помучившись некоторое время над вечным вопросом «спать или не спать?», Ниночка приняла решение пойти ва-банк. Пусть это и плохо сочетается с понятием «девичья гордость» — признаться в любви мужчине, но... но отношения следовало прояснить. И вот после очередной длительной прогулки по Москве, когда они ели мороженое, болтали и целовались в скверике среди сиреневых кустов, Андрей — очередной раз — ненавязчиво спросил:

— Зайдешь?

Ниночка кивнула. Глаза мужчины вспыхнули, и ей на минуту стало страшно, но она уверена была в двух вещах: его порядочности и своем упорстве, а потому смело вошла в прохладный подъезд сталинского дома, а потом и в просторную квартиру. Родители Андрея пребывали в очередной командировке, и он наслаждался полной свободой. Впрочем, как юноша разумный и будущий дипломат, Андрей прекрасно понимал, что в ведомственном доме его свобода всегда была объектом пристального внимания соседей, и вел себя довольно осторожно.

Он провел гостью по квартире, показал коллекцию отца — трости, которые он привозил из всех стран, где работал. Честно говоря, сначала коллекция была просто стратегическим ходом, молодому дипломату посоветовал его кто-то из стариков:

— У человека должно быть хобби. Рыбалка, например. Коллекция чего-то... не очень дорогого, чтобы не обвинили во взяточничестве. Это избавляет родных, друзей и коллег от множества проблем: они всегда знают, что дарить. А у тебя всегда будет тема для разговора и повод для отлучки.

Молодой человек совет принял, а основой будущей коллекции стала хранившаяся в доме трость деда. Очень скоро он действительно увлекся процессом собирательства, обзавелся соответствующей литературой и постепенно стал настоящим, увлеченным коллекционером. Теперь друзья не ломали головы над подарком — и везли трости, тросточки, палки и набалдашники с разных концов Советского Союза и всего мира.

Андрей показал своей гостье самые интересные экспонаты и церемонно спросил, не хочет ли гостья чаю. Ниночка кивнула, и он, оставив ее в гостиной, отправился в кухню.

К концу чаепития разговор практически сошел на нет. Молодые люди ощущали напряжение, повисшее в комнате. Андрей колебался, но в конце концов решил пойти по привычному пути: подсел на диван и, бормоча какие-то ласковые глупости, принялся целовать девушку, подбираясь к воротничку блузки.

Однако Ниночка не дала слабой плоти взять вверх над духом и заявила ухажеру, что если он ее не любит, а хочет приятно провести время, то отношения их должны ограничиться совместными прогулками, и не больше. Должно быть, у девушки все же имелись актерские данные. Она прекрасно сознавала, как трогательно и беззащитно выглядела, когда сидела с распущенными волосами на уголочке дивана и, прижав кулачки к груди, смотрела на растерянного молодого человека огромными, полными слез глазами.

— Пойми меня, Андрей, — говорила она дрожащими губами. — Я люблю тебя... действительно люблю и знаю, что твое чувство ко мне не так серьезно... Если ты настаиваешь — я согласна... на все. Только ты... не предай меня, пожалуйста.

Молодой дипломат, привыкший к легким отношениям, проникся уважением к девушке. Они остались друзьями. Он даже познакомил ее с мамой. А потом встречи их становились все реже и реже, и было понятно, что дружба скоро кончится совсем... Нина страдала, но что было делать? Стать игрушкой на время? Так глупо она не собиралась завершить свой проект. Похоже, надо начинать поиски нового варианта. Но тут в жизни Андрея произошли некоторые перемены. Отец объявил, что через год молодой человек отправится в первую в своей жизни загранкомандировку... если в этом году женится.

— Но почему я должен жениться? — растерянно спрашивал сын.

— Потому что такова политика нашего правительства. Неженатому меньше доверяют, он ненадежен. И даже я не смогу составить тебе протекцию для получения назначения в приличную страну.

Родители заметались, подыскивая невесту. Андрей пребывал в прострации. И вдруг вспомнил Ниночку: ее огромные, полные слез глаза и то, как она говорила: «Я тебя люблю». Как он мог так легкомысленно отвергнуть чувство порядочной, чистой девушки! И ведь она нравилась ему. Андрей бросился к телефону. Молодые люди встретились, и угасшее было чувство вспыхнуло с новой силой. Теперь Андрей чуть ли не с порога объявил о своем желании жениться, но торопить с близостью Ниночку не стал: зачем, раз он и так свое получит. В конце концов, это даже забавно — первая брачная ночь и все такое.

После того как родители молодых познакомились между собой, мама тихонько сказала Ниночке:

— Тяжко тебе придется, детка. Свекровь суровая женщина.

— Ничего. Это ведь только здесь, а уж в командировках я буду сама себе хозяйка.

У Нины хватило ума не ссориться с властной женщиной. Больше того, она охотно училась у нее, часто копировала ее манеры и с возрастом все больше становилась похожа не на свою собственную мать, а на свекровь.

И вот теперь, когда Нина Станиславовна сама стояла перед фактом, что ей волей-неволей все же придется обзавестись невесткой, она попыталась играть роль ментора: учить провинциалку манерам, кулинарным премудростям и прочему, что так необходимо хорошей жене. Но вот поди ж ты — эта выскочка не желала смотреть ей в рот и благодарно кивать, выслушивая поучения! По этой причине отношения невестки со свекровью не заладились с самого начала.

Был солнечный сентябрьский денек, и молодые женщины решили пройтись по Кузнецкому Мосту. Каблучки стучали по булыжнику, солнце отражалось в витринах, пуская зайчиков в глаза прохожим. Мужчины провожали подружек восхищенными взглядами. Они совсем разные, и каждая по-своему хороша. Иришка — мечта восточных мужчин. Высокая пепельная блондинка, очаровательное кукольное личико, яркие губы и широко распахнутые голубые глаза.

Катерина относилась к другому типу женщин — невысокая, с очень женственными формами и пышной грудью. Ее лицо нельзя было назвать красивым в классическом смысле — чертам недоставало правильности. Но мало кто мог остаться равнодушным, увидев карие глаза с золотыми искорками, ровные дуги бровей и большой рот с чувственными губами. Чудесные каштановые волосы, вьющиеся от природы, завершали облик, имя которому — очарование.

Подружки шли через прозрачный воздух золотого осеннего дня, окруженные сиянием молодости, красоты, заинтересованными взглядами мужчин и завистливыми — женщин.

Поход по магазинам и бутикам ГУМа доставил массу удовольствия, но порядком утомил обеих подруг. Наконец Катерина не выдержала:

— Все, больше не могу. Давай где-нибудь посидим немножко, а потом поедем домой.

— Хорошо-хорошо, я тоже устала. Давай только еще в «Штальман» зайдем, и все.