Танцы с огнем - Нора Робертс Страница 2

— Выходи на три тысячи футов, — громко скомандовал пилоту Картежник.

Высота выброски. Роуан встала, поскольку была ведущей в первой связке, оглянулась.

— Снос около трехсот ярдов, — крикнула она Джиму. — Держись против ветра.

— Я не новичок.

Он улыбнулся уверенно, даже нетерпеливо. И что-то промелькнуло в его глазах, но так быстро, что Ро не успела понять, а разбираться не было времени. Картежник уже занял место выпускающего справа от дверцы.

— Готовы?

— Готовы, — подтвердила Ро. — Цепляйся. — Роуан защелкнула карабин вытяжной стропы парашюта. — Исходное положение!

Плюхнувшись на пол, Ро свесила ноги в коварный воздушный поток, отклонилась назад. Все вокруг ревело. Под ее ногами дрожало золотисто-кровавое зарево.

Она осталась наедине с ветром и пламенем. Приятное возбуждение и страх не заставили себя ждать. Эта гремучая смесь чувств каждый раз охватывала ее перед прыжком, но так и не перестала удивлять.

— Следила за пристрелками?

— Да.

— Площадку видишь?

Ро кивнула, мысленно повторяя полет разноцветных пристрелок.

Картежник почти слово в слово повторил то, что она сказала Джиму. Она лишь снова кивнула, не сводя глаз с горизонта, размеренно дыша, представляя полет, маневрирование при спуске к центру площадки.

Пока самолет завершал круг и выравнивался, Роуан повторила про себя четыре пункта предпрыжковой проверки.

— Внимание, — скомандовал Картежник.

«Внимание, приготовиться», — словно наяву услышала Ро голос отца, ухватилась обеими руками за боковые края проема, глубоко вдохнула и, когда ладонь выпускающего шлепнула ее по плечу, бросилась вниз.

Ничто, по ее мнению, не могло сравниться с этим безумным мгновением прыжка в бездну. Роуан отсчитала про себя секунды — процесс такой же естественный для нее, как дыхание, — и, перевернувшись, проводила взглядом самолет, увидела Джима, прыгнувшего вслед за ней.

Преодолевая силу ветра, Роуан развернулась ногами вниз. С резким рывком раскрылся основной парашют. Она снова поискала взглядом Джима и почувствовала облегчение, увидев купол его парашюта, зависший в бескрайнем, жутковатом безмолвии. В этот краткий миг не было слышно ни рева двигателей самолета, ни воя бушующего внизу пожара.

Ро крепко сжала клеванты [1]. Ее сносило к северу, резкие порывы ветра дергали парашют, пытались закружить, запутать стропы, но она с неменьшим упрямством держалась мысленно проложенного курса и следила за приближающейся землей.

Турбулентность, не наигравшаяся с пристрелками, не желала выпускать новую жертву, уже чувствовалось жаркое дыхание лесного пожара. Если ветер победит, она проскочит намеченную для приземления полянку и зависнет в густых деревьях. Это в лучшем случае. А в худшем ее швырнет к западу прямо в огонь.

Роуан изо всех сил потянула клеванту, оглянулась и успела заметить, как нисходящий ветер подхватил и закружил Джима.

— Тяни правую! Правую тяни!

— Понял! Понял!

Однако, к ее ужасу, он потянул левую клеванту.

— Правую, черт побери!

Джим как будто не слышал, беспомощно болтаясь под дрейфующим к западу парашютом. Удовольствие от плавного скольжения мгновенно сменилось паникой, но земля стремительно приближалась, и Ро пришлось отвернуться. Она приземлилась на полянку, перекатилась, вскочила на ноги, не испытывая никакого облегчения, думая только о Джиме. И через мгновение посреди бушующего огня она услышала… она услышала пронзительный вопль напарника.

Роуан резко села в кровати и замерла, уронив голову на подтянутые к подбородку колени. В ушах все звенел тот пронзительный вопль.

«Прекрати, прекрати, прекрати!» — приказала она себе, пытаясь восстановить дыхание.

Бессмысленно. Бессмысленно вновь и вновь переживать те мгновения, перебирать все детали и в сотый раз спрашивать себя, могла ли она хоть что-то сделать иначе.

Бессмысленно задаваться вопросом, почему Джим замешкался с прыжком, почему потянул не ту клеванту. Почему, черт побери, он потянул не ту клеванту.

И влетел прямиком в горящий лес.

Прошли уже месяцы, напомнила себе Ро, прошла долгая зима. Пора бы успокоиться и смириться с происшедшим. И вроде бы почти удалось, но с возвращением на базу ночные кошмары возобновились.

Ро потерла лицо ладонями, как гребенкой, провела пальцами по коротким волосам. Эту удобную, не требующую особого ухода стрижку она сделала всего несколько дней назад.

На носу пожарный сезон, через пару часов начнутся восстановительные тренировки. Воспоминания, сожаления, скорбь — неизбежная расплата за возвращение, однако сон — хотя бы еще час сна — необходим, чтобы накопить силы для контрольного трехмильного кросса.

Она прекрасно засыпает в любом месте и в любой момент. Она научилась есть и спать не когда захочется, а как только почувствует, что организм на пределе, или во время краткой передышки в безопасной зоне посреди лесного пожара, или в дребезжащем самолете.

Однако, закрыв глаза, Роуан увидела себя в том самом самолете, увидела широкую улыбку Джима и пулей слетела с кровати. Душ, немного углеводов и легкая разминка помогут избавиться от непрошеных видений. И, разумеется, кофеин. Правда, Роуан пила кофе, только если не было ничего другого, что до сих пор озадачивало ее друзей. Но что поделать? Она любила холодное и сладкое.

Роуан оделась, достала из своих запасов банку кока-колы, энергетический батончик и покинула комнату.

База была окутана предрассветной прохладной тьмой, обычной для ранней весны в Западной Монтане. В небе мерцающими свечками одна за другой догорали звезды, и в этом тихом сумраке Ро находила пусть слабое, но утешение.

Не пройдет и часа, как база проснется, забурлит тестостероном. Так сложилось, что Ро предпочитала общество мужчин — для разговоров, для дружбы — и ничего не имела против их численного превосходства. Но во время пожарного сезона спокойные минуты одиночества выдавались безумно редко — бесценный дар, сравниться с которым мог лишь крепкий сон перед тяжелой работой.

Если честно, ее тревожили не только страшные воспоминания. Ро могла сколько угодно уговаривать себя, что нечего волноваться из-за теста по физподготовке, но это ни черта не меняло. Да, она не забывала зимой о тренировках и находилась сейчас в лучшей за всю свою жизнь физической форме, однако случиться могло что угодно. Подвернутая лодыжка, ошибка в расчетах, судороги или просто нелепое стечение обстоятельств… С другими случалось. Кто-то справлялся с неудачами и возвращался, кто-то — нет. А дурные мысли уж точно не помогут.

Ро жевала батончик, подстегивая организм кофеином, и не сводила глаз с розовеющих в первых лучах солнца снежных пиков к западу от базы, а когда через несколько минут заглянула в спортзал, поняла: блаженное одиночество закончилось раньше, чем предполагалось.