Звездный час любви - Кара Колтер Страница 2

– Точнее из Саскачевана, – соврала она и постаралась отделаться от неприятного чувства вины от вранья. – Вы что-нибудь слышали про Стоун-Хаус в Энслоу?

– Нет, но ничего не имею против разнообразия.

Учитывая богемную внешность незнакомца и исходивший от него резкий запах травки, Анжелика поняла, о чем он, и улыбнулась. Впервые с тех пор, как, вернувшись домой неделю назад, обнаружила, что старания Уинстона проникнуть в ее жизнь набирают обороты. Двери в ее новую квартиру были заперты, но на кровати вплотную к подушкам сидела новая плюшевая панда с красным бантом. Энжи могла поклясться, что платяные шкафы кто-то открывал. Это стало последним эпизодом в череде все больше пугавших событий, начавшихся три месяца назад, когда она имела неосторожность сказать невинное «да» на предложение выпить кофе.

Ужас, в который привел ее медведь с красной лентой, напоминавшей перерезанное горло, заставил ее обратиться в бегство. Но даже спустя неделю, где бы ни находилась, она не чувствовала себя в безопасности. Выехав из Нельсона, остановилась только раз на поляне для пикников, где уже отдыхали несколько семей, чтобы наброситься на сэндвич с арахисовым маслом. И вот теперь через полтора часа пути, следуя инструкциям, полученным в Энслоу, она остановила машину перед украшенным великолепными каменными столбами въездом на территорию нужного ей дома. Анжелика немного помедлила, но железные ворота стояли открытыми. И если она искала место, где могла бы безопасно отсидеться, – это определенно именно оно.

Она не видела дома, только длинную тенистую подъездную дорогу, исчезавшую за крутым поворотом. Энжи медленно двинулась по дороге, повернула, но дома по-прежнему не увидела. Перед ней тянулась аллея, проложенная по прекрасному старому лесу. Открыв окно, она оказалась в окружении чудесных ароматов, птичьего пения и солнечного света, игравшего на опавших сосновых иголках.

Напряжение слегка отступило, но тем сильнее ощущалась накопившаяся усталость.

Дорога, лениво извиваясь по лесу, спускалась все ниже и ниже к воде и вдруг неожиданно вывела на зеленую лужайку, откуда открывался вид на необозримое пространство озера Кутеней. А потом она снова оказалась в лесной тени.

Еще добрых пятнадцать минут езды – и вот он дом. Энжи ожидала увидеть каменное строение. Однако единственное, что могло послужить основанием, огромный природный валун серого цвета, выступавший из озерной воды, плоская поверхность которого служила фундаментом. Ворота и воображаемый образ дряхлого старика, засевшие у нее в голове, позволяли ожидать, что дом окажется старым и даже ветхим. А ей открылся настоящий шедевр современной архитектуры, вписанный в окружающую природу. Судя по виду, дом процентов на девяносто был сделан из стекла, отражавшего небо, деревья и листья, одновременно позволявшего видеть внутренний интерьер, похожий на паривший в воздухе оазис.

Благодаря огромной площади остекления дом просвечивал насквозь от белого кожаного дивана-трансформера и камина до пристроенной с противоположной стороны террасы. На ней, несмотря на огромный размер, виднелся гамак, расположенный так, чтобы наилучшим образом наслаждаться потрясающим видом на озеро.

И место, и сам дом поражали невероятной красотой. Энжи подумала, что у того, кто здесь живет, должно возникать ощущение, будто он находится одновременно и в лесу, и на озере. Теперь она уже не могла представить, чтобы в таком доме обитал скуповатый старик.

Внезапно ее охватило нелепое чувство собственной беззащитности. Она совершенно одна, и никто, кроме случайного прохожего из Энслоу, у которого она спрашивала дорогу, не знал, что она здесь. Что, если это прыжок из огня да в полымя?

Спокойно! Какова вероятность, что за столь короткое время она нарвется еще на одного неадекватного типа? Ноль!

Если рассуждать трезво, трудно представить более отчаянное положение, чем то, в котором она находилась с этим жалким хлебом и арахисовым маслом. И хотя за последние три месяца Энжи стала гораздо неуверенней и трусливей, пришлось собрать остатки мужества и сделать то, что необходимо.

Повернув на себя зеркало заднего вида, она провела рукой по волосам, одернула блузку и попыталась разгладить мятые шорты, внезапно показавшиеся какими-то слишком короткими. Но, несмотря на усилия, Энжи ничего не могла сделать с несколько помятым видом, который приобрела за неделю непрерывного бегства.

Наконец, отбросив мысли о внешнем виде, она припарковала машину под высокой сосной и направилась к дому. На случай если придется спешно убираться, она оставила ключи в зажигании и не стала закрывать дверь машины.

Шагая по продуваемой всеми ветрами дорожке к входной двери, она снова оказалась во власти птичьего пения и густых древесных ароматов.

Двустворчатая дверь была сделана из нержавеющей стали с вытравленным на ней геометрическим рисунком в виде пересекающихся квадратов. Листва соседних деревьев отбрасывала на нее густую тень. Несмотря на то что явно нуждалась в чистке, она больше походила на артобъект, чем на обычную дверь.

Решительно взявшись за стальное кольцо в центре, Энжи постучала. Звук получился чистым и громким, как гонг в буддийском храме. Пока она представляла, как он разносится внутри дома, дверь бесшумно открылась. Чувствуя, как отпала челюсть, она поспешила закрыть рот.

Стоявший перед ней человек не имел ничего общего со старым скрягой. Он был поразительно красив и выглядел лет на тридцать с небольшим. Высокий, с атлетической фигурой. Каштановые волосы, напоминавшие расплавленный темный шоколад, довольно длинные, слегка растрепанные. Они касались незастегнутого ворота белой джинсовой рубашки, которую не помешало бы погладить. Добавить к этому лицо пирата, только что сошедшего с корабля, с двухдневной щетиной на щеках и подбородке. Мужчина стоял, широко расставив длинные ноги с крепкими мышцами, проглядывавшими под выцветшими голубыми джинсами, босиком, что наверняка выглядело сексуально, если бы Энджи не волновалась. Поспешно оторвав от них взгляд, она посмотрела мужчине в лицо.

У него были поразительные серо-голубые глаза, как беспокойные воды озера, которое она видела сквозь стеклянную стену у него за спиной. Только озерная вода выглядела в этот жаркий день весьма дружелюбно, чего нельзя сказать о выражении его лица и особенно глаз. И все же их очевидную сексуальность невозможно было не заметить.

Пару секунд мужчина смотрел на нее, сдвинув брови и удивленно опустив уголки губ.

– Нет, – сказал он. Всего одно слово. Но, несмотря на откровенную недоброжелательность, голос заставил Анжелику с особой остротой ощутить его опасную привлекательность.

Мужчина, очевидно, не разделял ее настроения, потому что закрыл дверь. Замок щелкнул с металлической неотвратимостью.

– Нет.

Резкий отказ еще долго звенел в ушах. Странно, но первой реакцией на то, что у нее перед носом захлопнули дверь, стало облегчение. Она напомнила себе, что больше не хочет казаться привлекательной в глазах мужчин. Это опасно. Кроме того, если бы он оказался неадекватным, мог воспользоваться уединенностью этого места и затащить ее в дом. А он прогнал. Хотя, вспоминая его мужественное лицо, умные глаза, уверенную манеру держаться, Энжи понимала, что неадекватность здесь совсем маловероятна.