Мой желанный и неприступный маркиз - Александра Хоукинз Страница 2

Собеседник Матиаса раздул щеки, как будто не выдохнул, а выпустил горячий пар. Лицо его пошло красными пятнами, он сжал кулаки, готовый сию же минуту отомстить за Маркрофта. Но тут его внимание привлекло какое-то негромкое шарканье, взгляд переместился с лица Матиаса на источник звука за спиной. Блондин остановился настолько резко, что его едва не занесло.

— Долго же вы ходили, — произнес Матиас, даже не потрудившись взглянуть на двух джентльменов по обе стороны от него. Появление его двоюродного брата лорда Кемпторна и их общего доброго друга лорда Бастрелла означало, что обмен любезностями с Маркрофтом подошел к концу. — Пока вас не было, я оказался беззащитен и в меньшинстве.

— Да уж, вижу, — брат ухватил Матиаса за подбородок, чтобы получше рассмотреть кровоподтек на щеке. Убедившись, что полученные травмы угрозы не представляют, он убрал руку и, прищурившись, посмотрел на человека, лежащего без сознания на полу. — Наказание ты мое! Это Маркрофт?

— Боюсь, что да, — ответил Матиас, пытаясь придать голосу хоть нотку раскаяния. — По-моему, он не слишком меня любит.

— Да уж, тут трудно спорить — определенно «не слишком», — согласился с этим утверждением Кристиан Лион, виконт Бастрелл. Все звали его Сент-Лион, видимо потому, что многочисленные романы с дамами из высшего света без слов говорили, что для этого обаятельного джентльмена нет ничего святого. С каменным выражением на красивом лице он смотрел на лежащего Маркрофта. — И очень сомневаюсь, что эта встреча поможет рождению ваших добрых отношений. Между прочим, лошади уже готовы. Полагаю, нам пора.

— Разумное решение, — ответил Матиас. Он открыл свой кошелек и вытащил гинею. Обращаясь к джентльмену, который называл себя приятелем графа Маркрофта, Матиас сказал: — К сожалению, нам пора идти, не дожидаясь, пока твой друг придет в чувства, пусть и те немногие, что у него есть. Поэтому давай сведем счеты.

Небрежно щелкнув большим пальцем, он подбросил монетку вверх. Когда посетитель шагнул ближе, чтобы перехватить эту монету, Матиас справа кулаком стукнул его прямо в живот. Матиас поймал золотую гинею и хладнокровно наблюдал, как соперник со стоном согнулся.

Матиас спрятал монету в кармашек своего жилета.

— Это тебе за то, что заламывал мне руки, — я вижу, ты уже научился у Маркрофта нечестным приемам. Думаю, на досуге тебе наверняка захочется еще раз оценить все преимущества дружбы с графом. Если нет, следующая наша встреча состоится на рассвете, на травянистой лужайке.

Матиас поднял голову и заметил изумленные лица своих спутников.

— По счетам уплачено. Может, уже пойдем?

Все молча наблюдали, как трое джентльменов направились к ожидающим их лошадям.

Матиас положил затянутую в перчатку руку на луку седла и пытался отдышаться, а его спутники грациозно запрыгивали на коней. Плечи Матиаса ломило из-за того, что ему грубо заламывали назад руки, а мышцы живота, защищающие его внутренности, болели от жестоких кулаков Маркрофта. Матиас размышлял о том, сможет ли он взобраться на коня без посторонней помощи.

— Сильно досталось? — приглушенным голосом поинтересовался его двоюродный брат.

— Со мной все в порядке, Торн, — заверил Матиас, обращаясь к кузену по прозвищу. И все же даже не сделал попытки запрыгнуть на коня.

Сент-Лиона, казалось, не убедили слова приятеля.

— Стоит минут на десять оставить тебя одного, как тебе удается найти человека, который готов стереть усмешку с твоего лица. Что, черт побери, произошло? Судя по всему, Маркрофт не только изукрасил тебе лицо.

— Ну, ты же сам знаешь, что за человек Маркрофт. Зачем наносить один удар, если можно нанести несколько… Хватит меня опекать, со мной все будет в порядке. — Матиас поморщился, вставив ногу в стремя. Затем, охнув, быстро перебросил ногу через круп лошади и уселся в седло.

— Почему ты не послал за нами слугу? — гневно вопрошал Торн, рассердившись на своего двоюродного брата.

Слава богу, что его брат-близнец, Гидеон, был сейчас за границей. Вместе братья были угрозой для любого противника. Но когда дело касалось членов семьи Брант, помощь была не нужна.

— И спугнуть Маркрофта? — фыркнул Матиас. — Я рассчитывал, что он наверняка воспользуется численным преимуществом.

Глаза виконта понимающе блеснули, когда он искоса взглянул на Матиаса.

— Значит, именно поэтому ты отослал из таверны нас обоих? — произнес Сент-Лион, недоверчиво покачивая головой. — Надеюсь, нашлась весомая причина, чтобы позволить графу оттачивать мастерство на твоем лице?

Матиас коснулся припухшей щеки и поморщился.

— Ты хочешь меня обидеть. Только не забывай — это не я остался без сознания на грязном полу таверны.

— Черт побери! — пробормотал Торн. — Ты спровоцировал его, заставил напасть на себя, чтобы потом избить? — По голосу кузена было слышно, что его изумила подобная стратегия.

Матиас в ответ пожал плечами.

— Я же не утверждал, что действовал разумно. Кроме того, я уже не в первый раз теряю голову, когда вижу Маркрофта. Как же я его презираю!

— В этом вы с ним похожи! — сухо заметил Сент-Лион.

— Я тоже этого мерзавца не жалую, но было бы лучше, если бы ты избегал встреч с ним.

Родители, герцог и герцогиня Блекберн, уже множество раз повторяли ему то же самое. Между родителями Матиаса и родителями Маркрофта, маркизом и маркизой Норгрейв, задолго до его рождения случилась какая-то неприятная история. И несмотря на то что он не знал всех подробностей, Бранты были его врагами.

— Отличный совет, но практически невыполнимый. Маркрофт был для меня занозой в заднице с самого детства. И с годами его характер лучше не стал.

Матиас с Маркрофтом обменивались как физическими, так и словесными ударами с самой первой своей встречи. И никто не верил, что что-либо в их будущих встречах сможет поменяться к лучшему. Только шпага или пуля в сердце графа могла остановить докучливого джентльмена от вмешательства в дела Матиаса.

— Если уж мы вспомнили о скверном характере Маркрофта… Наверное, нам стоит уехать, пока он не очнулся, — заметил Торн, кивая в сторону таверны. — Твой отец и так расстроится, когда узнает, что на тебя напал один из Брантов. Да еще рядом с домом.

Матиас крепче вцепился в поводья.

— Сколько раз повторять? Никто на меня не нападал. И, по-моему, победителем из стычки вышел я. — Он вздохнул. — Позволь мне самому поведать эту историю, договорились? — Он пришпорил коня.

Сент-Лион расхохотался за спиной у приятеля.

— Думаю, их обмануть не удастся, друг мой. Как ты намерен объяснить родителям побитое лицо?

Виртуозную брань Матиаса заглушил громкий хохот его приятелей. Лошади скакали во весь опор, и расстояние между маркизом и его врагом все увеличивалось.

Через несколько часов после примечательной встречи в таверне Матиас подходил ко входной двери, подходил в одиночку. Сент-Лион и его кузен задержались в конюшне, давая маркизу возможность оправдаться перед родителями. Молодой человек раздумывал, как объяснить родителям, почему он явился домой в столь поздний час. Мало того что он явился на несколько дней позже, он к тому же на три часа опоздал к завтраку. С тех пор как Матиас достиг зрелости — двадцати двух лет — он считал, что обязанность представать перед родительскими очами в образе блудного сына оскорбляет его достоинство. Впрочем, если все пойдет по намеченному плану, ему сегодня придется это делать в последний раз.