В поисках любви - Кэтрин Кинкэйд Страница 2

– Ты слишком много на себя берешь, Оливер. У меня есть друзья.

– Неужели? Очень рад за тебя. Предоставляю тебе возможность погостить у них всю оставшуюся жизнь. Тогда мне не придется испытывать угрызений совести. Ведь все-таки я собираюсь изгнать тебя.

Эмма понимала, что угрызения совести ему не грозят. Сын полностью пошел в отца и даже, несмотря на молодость, успел превзойти его безжалостностью.

– Три месяца, Эмма. Ни дня больше.

Он оставил Эмму в библиотеке, предоставив ей в одиночестве размышлять о предстоящей участи. У нее действительно были друзья, но мало кто из них принадлежал к ее кругу. Она помогала этим людям, не жалея на них ни времени, ни денег. Но богатых среди них не было, поэтому ей было неоткуда ждать помощи. В свете был один-единственный человек, к которому она могла обратиться, – ее ближайшая подруга Розамунда, Рози, как звала ее Эмма. К несчастью, три года назад Рози вышла замуж и уехала в Индию с мужем, чиновником на государственной службе.

Эмма со вздохом встала и побрела в покои матери – единственное место во всем доме, где она могла в прежние времена надеяться на тепло, любовь, улыбку и понимание. За десять лет Эмма так и не перестала тосковать по матери. Если бы не дружелюбие и преданность слуг, она бы не смогла остаться под одной крышей с отцом и братом.

В материнской гостиной с потертым синим ковром на полу и тяжелыми золотистыми гардинами уже горел камин. Кто-то – не иначе старый дворецкий – догадался, что она станет искать утешения в этой полной родных запахов комнате, все еще украшенной любимыми матерью вазами, картинами и гобеленами.

Эмма опустилась в кресло у огня. После смерти матери ей еще ни разу не приходилось плакать. Она считала, что слезы были напрасной тратой времени и сил и являлись уделом слабых. Эмма же считала себя сильной. Правда, сейчас она вступила в мрачную полосу своей жизни. Она чувствовала невыносимое одиночество. Собственное будущее представлялось ей в таком же унылом свете, как и тем несчастным, которых она защищала. Эмма могла бы обратиться за помощью к старым друзьям ее матери. Однако гордость мешала ей унизиться и выступить в роли просительницы.

Но разве у нее был выбор?

Чье-то покашливание за спиной заставило ее оторвать невидящий взгляд от камина. Вестон, старый дворецкий, протягивал ей трясущимися руками маленькую резную шкатулку.

– Простите мое вторжение, мисс Эмма, но вам настало время получить вот это.

Судя по прихотливой резьбе на крышке шкатулки, она была изготовлена в Индии. Эмма не помнила, чтобы она попадалась ей на глаза прежде. В комнатах ее матери хватало предметов из далеких стран, поскольку отец в свое время занимал пост вице-короля в штате Мадхья-Прадеш в Центральной Индии. Сэр Генри всегда твердил, что ненавидел свои обязанности и не мог дождаться возвращения в Англию, зато леди Джейн Энн вспоминала Индию с ностальгической любовью и баловала дочь рассказами о чудесных краях, непроходимых джунглях, свирепых тиграх, могучих слонах, о зное и тропических ливнях. Эмма сохранила в своей душе восторженное отношение к Индии и нередко мечтала о путешествии в эту страну.

– Что это, Вестон?

Дворецкий благоговейно подал ей ящичек с великолепной инкрустацией на крышке:

– Подарок, мисс Эмма, подарок вам от любящей матери. Много лет назад она поручила мне хранить его и наказала отдать вам только после смерти вашего отца. Такова была ее последняя просьба ко мне.

Эмма осторожно взяла шкатулку – ее руки дрожали не меньше, чем у старика Вестона. Подарок умирающей матери! Через столько лет!

Поклонившись, дворецкий покинул комнату так же незаметно, как появился. Эмма не сразу набралась храбрости, чтобы открыть шкатулку. Справиться с золотым затвором не составило труда. Поставив ларец себе на колени, Эмма приподняла крышку. На алой атласной подкладке красовалась нить восхитительных, отборных жемчужин. Рядом лежал расшитый золотом шелковый мешочек, перехваченный шнурком.

Жемчужины наверняка стоили целое состояние! С отчаянно бьющимся сердцем Эмма открыла мешочек, и из него выпал ей на ладонь крупный рубин, ослепив кровавым мерцанием.

Эмма никогда прежде не видела ни этого жемчуга, ни рубина. После смерти матери отец забрал все ее драгоценности.

«Что толку украшать скромную паву павлиньими перьями? – заявил он, имея в виду Эмму. – Ей все равно ничто не поможет. Рано или поздно придется либо посадить ее под замок, либо вырвать ей язык».

Знал ли отец об этих сокровищах? Может быть, они принадлежали матери еще до замужества? С другой стороны, они определенно происходили из Индии, где леди Джейн Энн была со своим мужем…

Только сейчас Эмма заметила на дне ларца несколько свернутых листков. Отложив камни, она развернула листки и сразу узнала бисерный, с наклоном почерк матери.

«Дорогая Эмма! – писала она. – Твоим настоящим отцом был майор Йен Кастлтон – бесстрашный и умный, великодушный и полный любви. Я встретила его в Индии. Он служил офицером британской армии и был страстным охотником и любителем лошадей…»

«Так вот откуда моя любовь к лошадям и охоте! – с волнением подумала Эмма. – Ни отец, ни брат, ни даже мама никогда не разделяли этих моих увлечений».

«Любимая доченька, я ни в чем не раскаиваюсь. Я не хотела обманывать сэра Генри, к тому же в том, что я полюбила твоего отца, отчасти был виноват он сам».

Во время одного из путешествий сэра Генри по огромному штату Мадхья-Прадеш леди Джейн Энн заболела. Сэр Генри был крайне раздосадован из-за неудобств, причиняемых ему состоянием жены. Оставив ее бороться с недугом в придорожной хижине, он отправился на охоту на тигров среди холмов Махадео. Как раз в это время разразилось восстание 1857 года, приведшее к хаосу во всей стране и помешавшее сэру Генри вернуться за женой. Спасать ее пришлось майору Йену Кастлтону. Леди Джейн Энн грозила смерть от рук взбунтовавшихся местных жителей. Майор отвез ее на маленькую плантацию посреди джунглей, где она пробыла некоторое время. Там зародилась и расцвела их любовь. Настал момент, когда оба уже не могли противиться взаимному влечению.

«Это время было самым счастливым в моей жизни, Эмма. Увы, восстание продолжалось, и вскоре майор Кастлтон погиб в перестрелке, оставив мне воспоминания о нашей любви, а также дары: жемчуг, рубин и бумагу на владение своей плантацией Уайлдвуд. В этом чудесном, затерянном в глуши уголке он собирался попытать счастья, добывая в окрестных джунглях тик, черное и красное дерево и другие ценные породы».

Эмма еще раз прочла эту часть письма и ознакомилась с документом – доверенностью на владение Уайлдвудом. [1]

Уайлдвуд… Какое прекрасное название! Эмма представила себе чащу, полную разноцветных крикливых попугаев и черных пантер, притаившихся среди листвы.

«Обнаружив, что беременна, я была вынуждена вернуться к законному супругу и попытаться наладить совместную жизнь. Я никогда не рассказывала ему о случившемся и не показывала ни драгоценностей, ни бумаги, однако он видел происшедшую со мной перемену и подозревал о причине. Он так и не простил меня, Эмма, и его гнев неминуемо должен был обрушиться на тебя».