Евангелие от психопатов - Людмила Старикова Страница 2

Недавно в баре резня была, потом медсестру сбил пьяный водитель грузовика и проволок двадцать метров по улице, это зрелищно, это ужасает. When it bleeds, it leads1. А твоя рана не производит впечатления.

Наш город видел многое и ко всему привык. Тебе больно? Научись наслаждаться этим. В боли есть своя красота, страдания укрепляют дух.

Иисусу тоже было больно, но, разве он пошёл жаловаться в благотворительные организации? Напротив. Он принял боль, претерпел всё, вплоть до смерти, и, в результате, обрёл бессмертие. Если тебе не нравится этот термин, можно заменить его на более подходящий: Иисус стал настоящей звездой мировой величины. Что-то типа Майкла Джексона, но ещё популярней. Кстати говоря, король поп-музыки тоже очень страдал. Пойми, страдания делают нас только лучше. А если ты думаешь о суициде, я познакомлю тебя с Покахонтас, она сто раз его пробовала, и всё как новенькая.

Оставь эти сопли. Мы живем в чудесном городе без ненужных понтов. Наш пафос – в отсутствии пафоса. Здесь можно явиться на работу или в ресторан в трико и шлёпанцах, никто не обратит на это внимания. А если от тебя разит потом, как от бомжа, это тоже никого не удивит, – скорее всего, ты просто не желаешь использовать мыло из-за вредных парабенов, входящих в его состав, или же бойкотируешь компанию, выпускающую косметические средства. Это нормально в нашем городе, это даже хорошо.

Муж отстегал тебя кнутом? Не спеши вызывать полицию. В нашем городе ему только поаплодируют. Сходи в гараж на набережной, там ежедневно проходят заседания клуба здоровой сексуальности. Ты поймёшь, что твой муж относится к тебе с особым восторгом, быть избитой кнутом – это изысканно.

В нашем городе нет места нытикам. Здесь мы защищаем права тех, кого общество притесняло веками. У насильника в нашем городе больше прав, чем у жертвы, иначе, она не стала бы жертвой. Здесь мы отводим детей на съедение монстрам, потому, что у монстров тоже есть права, и пренебрегать ими – значит, попирать конституцию.

Добро пожаловать в Сиэтл, штат Вашингтон!

Пока ты просто избита, это вполне нормально, и тебя не жаль.

Сказочные принцессы

Жаль Золушку. Она так и умерла неотмщённой. Бирюзовые глаза погасли, платиновые локоны сожжены беспощадным огнём крематория. Её пепел рассеяли над волшебным лесом, в котором она прогуливалась с подругами – Белоснежкой и Бэль. Иногда они брали с собой и Покахонтас, но, для той природа и групповая обкурка всегда были тождественными понятиями, а белые принцессы предпочитали, всё-таки, водку, а не марихуану. Вероятно, народные традиции заложены в нас на генетическом уровне; сами мы ничего особенного из себя не представляем, кроме кумулятивного опыта наших предков.

Студия Диснея никогда не покажет вам, что стало со сказочными принцессами после свадеб: читайте дальше.

Покахонтас сейчас уже под пятьдесят, она из них самая старшая. Замуж она так и не вышла, но обзавелась несколькими состоятельными любовниками. После длинного ряда пластических операций, пристрастивших её к обезболивающим средствам, Покахонтас перестала быть похожей на дочь индейского вождя, превратившись в подобие латиноамериканского трансгендера. Это когда человек выглядит так, будто его лицо сначала стёрли с головы растворителем, а потом вновь нарисовали акриловыми красками, срисовывая с надменной пластмассовой физиономии куклы «Братц». Плюс морщины возле глаз и у рта, плюс дряблая шея, минус блеск волос и сочный рот. Губы принцессы не выдержали даже двух инъекций гиалуроновой кислоты, простите, любимые куклы. Вопреки уставу её родного племени, Покахонтас увлеклась выпивкой. И, если под влиянием каннабиса её ещё можно терпеть, то пьяная она совершенно невыносима – грубит, вешается на мужчин и устраивает скандалы женщинам. Трезвая же она жалуется на жизнь и мастерит вполне подходящие для продажи европейским туристам индейские сувениры, которые, однако, оптом скупает её богатый любовник – пожилой плотник из штата Айдахо, содержащий её скорее из жалости, чем по любви. Покахонтас идёт по жизни с ощущением собственной исключительности. Она живёт на чужие деньги, считая их своими и совершенно заслуженными, канючит, притворяясь смертельно больной, шантажирует суицидом, демонстративно зовёт смерть и даже совершила семь безуспешных попыток самоубийства, среди которых превалировало отравление коктейлем из снотворного и виски, однако, также встречались повешенье на балконе, падение с крыши трёхэтажного дома и перерезывание вен в горячей ванне (после употребления вышеупомянутого коктейля). Одним словом, Покахонтас вела и продолжает себя вести как ходячая метафора к жизни североамериканских индейцев в двадцатом веке. Но, она выжила, несмотря на все попытки покончить с собой, и теперь любит порассуждать об устройстве мира, задрапировав обвисшую кожу на шее побрякушками собственного изготовления. А наша подруга, цепляющаяся за жизнь Золушка, умерла молодой и прекрасной, и в этом ирония её трагической судьбы. Что говорить о Диснее! Сам Шарль Перро безответственно оставил Золушку на произвол судьбы в роли невесты неизвестного ей мужчины и поставил точку в сказке, принявшись за другую. Будь он чуть более чутким человеком, он дописал бы, что принц был человеком добрым и относился к Золушке достойно до конца её счастливых дней. Но, нет. Перро оставил девушку из неблагополучной семьи наедине с таинственным принцем, о котором нам известно лишь то, что он был привлекателен внешне и обладал настойчивостью. А ведь так часто бедные девушки ищут любви, а находят лишь неприятности! Наша Золушка не была исключением.

Её принца звали Бенджамин, он представлялся настоящей мечтой сиэтловской азиатки, – белокурый и сероглазый владелец бухгалтерской фирмы, трёх элегантных автомобилей и коллекции соковыжималок. Последняя деталь вовсе не является саркастической ремаркой; Принц был перфекционистом, и, ощущая свою привилегированность, не доверял качеству соков в обычных супермаркетах. Чтобы поддерживать своё здоровье и великолепную физическую форму, Принц ежедневно выжимал для себя соки из свежих фруктов и овощей.

Равных ему не было. Он купил Золушке сумочку за тысячу долларов на первом свидании, а на годовщину дня их знакомства подарил ей приличный внедорожник. Принц и Золушка жили в его прекрасном дворце в богатом пригороде Сиэтла. Они кормили уток, готовили стейки, пили шампанское и целовались. Золушка примеряла наряды, а Принц выжимал соки.

Но, Шарль Перро не упомянул ещё одно обстоятельство, – характером Принц обладал скверным, и, подвыпив, любил распускать руки, оставляя на нежном лице Золушки синяки, а иногда даже ссадины. Нет, конечно же, просто терпеть такое было невозможно, нужно было что-то предпринимать. Золушка маскировала побои тональным кремом своей любимой фирмы, принимала обезболивающие, попробовала антидепрессанты, а несколько раз даже решалась уйти от Принца и начинала собирать свои шикарные фирменные вещи в коллекционный чемодан из кожи аллигатора. Принц неизменно являлся к ней с букетом экзотических цветов и убеждал остаться. Там, где убедительности не хватало ему, вступал всемогущий доллар. Нежность ,подарки, побои и снова романтический ужин, – какая знакомая картина, – цикличная природа домашнего насилия. Статистика жестока – каждая четвёртая принцесса испытывает на себе этот невротический кошмар избиения собственным супругом. Ужас, оцепенение, медный вкус крови вот рту, её горячий душный запах в носу. Звёздочки перед глазами – тысячи серебряных фейерверков – это травма, а не мультфильм, это – ушиб затылочной части головы, где располагаются зрительные центры головного мозга. Сначала ты ощущаешь физическую боль, а чуть позже приходят страх и неверие. Это когда ты ешь и не понимаешь, что именно ты кладёшь себе в рот, потому, что вся пища на вкус как песок. Когда ты сидишь часами, не способная сдвинуться с одной точки, парализованная этим состоянием, – ты точно знаешь, что тебе нельзя с ним оставаться, но так же отлично понимаешь, что, если ты сейчас уйдёшь, он настигнет и убьёт. Можно не верить статистике, но, шансы выжить в первые две недели после побега от своего мучителя действительно невелики. И есть ещё одно чувство, которое не даёт пошевелиться и выйти из оцепенения, – ты помнишь, как сладко он любит. Как нежно он целует, как крепко он обнимает и держит в своих руках, какие слова он умеет шептать, какую симфонию чувств дарит близость с ним. Ах, если бы он всегда был так добр. Как объяснить боль, причинённую руками, которые были призваны обнимать? Куда бежать, если в тылу на тебя напали?