Секреты прошлого - Барбара Картленд Страница 2

И вот теперь, месяцем позже, они вынуждены были в панике переезжать из одной гостиницы в другую, а Франк Коннолли преследовал их по пятам.

В конце концов, после ужасной недели в Париже, где он угрожал покончить жизнь самоубийством, если Луэлла не пообещает немедленно выйти за него замуж, они решили поехать в Англию и вернуться в свой шотландский дом в Пертшире.

Сунув ридикюль под мышку, тетя Эдит последовала за посыльным к ожидающему экипажу, и ночной портье поспешил распахнуть перед леди двери.

– Bon voyage [3], мадам графиня, мадемуазель Риджуэй, – с поклоном промолвил он. – Будем ли мы иметь счастье вскоре снова увидеть вас?

– Я так не думаю, – высокомерно заявила в ответ графиня. Затем, повернувшись к кучеру, она нетерпеливо бросила: – Depechez-vous, monsieur. La Gare Saint Lazare, s’il vous plait [4].

Поскольку обе женщины разместились вполне благополучно и все их вещи были уложены в экипаж, карета сорвалась с места, после чего Луэлла вздохнула с облегчением.

Она знала – тетка права. Франк Коннолли наверняка просидит за игорным столом до самого утра, а к тому моменту они уже успеют сесть в поезд до Дувра, график следования которого согласован с пароходным расписанием.

Пока экипаж мчался по парижским улицам, Луэлла откинулась на спинку сиденья, погрузившись в мысли о Шотландии.

Минул уже год с той поры, как нога ее в последний раз ступала на землю Британии, и девушка с нетерпением ожидала возвращения.

– Мы не станем задерживаться в Дувре, – заявила тетя Эдит, когда карета уже подъезжала к вокзалу. – В Гастингсе я знаю одну приличную гостиницу, где мы и остановимся, перед тем как направиться в западную часть страны.

– В западную часть страны! – воскликнула Луэлла. – Но разве мы не поедем в Лондон на поезде из Инвернесса? А мне так хотелось пройтись по магазинам и полюбоваться столичными достопримечательностями.

– Нет, – негромко, но решительно отрезала графиня. – Лондон – первое место, где нас станет искать Коннолли. Нет-нет, мы должны сбить его со следа, и потому сначала отправимся в Корнуолл, а уже оттуда потом поедем на север, но только после того, как я сочту, что горизонт чист.

– Однако почему именно в Корнуолл, тетя?

– Потому что неподалеку от Буда живет моя хорошая подруга, с которой я давно не виделась. Я уже написала ей, чтобы она ожидала нашего прибытия. Отделаться от Франка Коннолли будет не так-то легко – как, впрочем, и от всякого одержимого. Я не обрету покоя до тех пор, пока мы не сядем на пароход и я не буду полностью уверена в том, что Коннолли нет на борту.

Экипаж остановился, кучер распахнул дверцу, и Луэлла увидела, что к ним спешит носильщик с тележкой для багажа.

– Да, чем скорее мы доберемся до Кале, тем лучше, – согласилась она, следуя за носильщиком. – От всей души надеюсь, что мы расстались с Франком Коннолли навсегда!

* * *

– Очень хорошо, Кеннингтон, – открываемся.

Рыжеволосый мужчина с аккуратно подстриженными усиками затянулся сигарой, дым от которой колечками завивался кверху, и еще раз взглянул на карты, поднеся их к самому лицу. Сидящий напротив него Дэвид, виконт Кеннингтон, вздохнул и небрежно швырнул свои карты на стол.

– Пара семерок, – с отвращением пробормотал он, видя, как его напарник придвигает к себе сложенные кучкой в середине стола монеты и банкноты. – Все, с меня хватит, старина.

– Как, ты выходишь из игры?

– Увы, боюсь, что так, – вздохнул виконт Кеннингтон, поднимаясь со стула. Проведя рукой по густым черным волосам, он с наслаждением потянулся.

Галстук с ослабленным узлом болтался у него на шее, когда он сгреб со стола маленькую кучку монет, лежавшую перед ним, после чего выпрямился во весь рост и подхватил сюртук, висевший на спинке стула.

– Что ж, в следующий раз тебе непременно повезет, – сказал лорд Чалмерс.

– В последнее время карты вызывают у меня отвращение, – устало отозвался виконт.

– Какой вздор, дружище. У тебя – всего лишь черная полоса, и тебе надо попытать счастья в чем-нибудь другом.

Виконт, вяло улыбнувшись, поправил галстук. Было уже два часа ночи, и он смертельно устал. Правда, при этом надеялся, что кучер его не уснул на облучке кареты, стоящей на Ганновер-сквер.

– Что ж, до встречи, Кеннингтон. Увидимся на следующий уикенд в «Реформе», да? Намечается небольшая пирушка со Стратфордами – женится их сын и наследник.

– Посмотрим. Спокойной ночи, Чалмерс.

– Спокойной ночи, Кеннингтон, и смотри, не разочаруй нас! Стратфорд чертовски огорчится, если ты не приедешь.

Виконт улыбнулся ему сквозь клубы сигарного дыма и начал застегивать сюртук, после чего направился к выходу, двигаясь с легкой, изящной грацией, выдававшей склонность к занятиям спортом, коим он увлекался в юности.

В Кембридже его считали звездой команды по регби, равно как и выдающимся гребцом.

Но те славные деньки давно миновали, как, впрочем, и страсть к архитектуре, которая, собственно говоря, и привела его в университет.

Многие из преподавателей виконта надеялись, что он станет успешным архитектором, между тем после возвращения в Лондон он лишь бездарно убивал время в игорных домах да клубах столицы.

Начало сезона принесло с собой множество развлечений – а ведь был еще и театр «Гейети» с его прелестными и доступными женщинами.

Виконт весьма разочаровал своего отца тем, что не выказал ни малейшего желания продолжить род и жениться. Собственно говоря, он прилагал все усилия к тому, дабы избежать подобной участи.

– Я не придаю особого значения любви как таковой, – однажды вечером за ужином в особняке лорда Честната заявил Дэвид своим приятелям. – Вполне естественно, каждый должен получать от жизни удовольствие. Но женитьба? Это для глупцов, лишенных права выбора в данном вопросе.

Собравшиеся за столом лорды, графы и баронеты с умудренным видом покивали головами, при этом все до единого в свое время заключили «выгодные» браки, что отнюдь не мешало им искать развлечений в объятиях других женщин.

Виконт сел в собственный экипаж и зевнул, радуясь хотя бы тому, что поездка от Ганновер-сквер до Саут-Одли-стрит будет недолгой. Он уже мечтал о своей уютной постели в доме, приобрести который ему позволил его скромный доход.

«Ах, если бы только отец не решил наказать меня», – подумал он.

Дэвид изрядно огорчился из-за того, что отец на корню пресек его надежды возродить и отремонтировать заброшенный особняк, о котором ему рассказал лорд Чалмерс.