Люси Салливан выходит замуж - Мэриан Кайз Страница 2

При первом же взгляде на Хэтти становилось понятно, что она стильная женщина. И не только потому, что она была похожа на лошадь, но и потому, что ужасно одевалась. В свои тридцать пять лет от роду она носила безобразные твидовые юбки и платья в цветочек, выглядевшие так, словно достались ей в наследство от прабабушек. Она никогда не покупала новую одежду, и это было очень плохо, ведь ничто так не сплачивает сотрудников одного офиса, как демонстрация покупок на следующий после зарплаты день.

— Скорее бы эта австралийская сучка уехала. — Это Мередия поделилась с Хэтти наболевшим.

— Уже недолго осталось, — успокоила ее Хэтти.

А потом Хэтти сказала стильную вещь. Она сказала:

— Крепись.

— Когда ты наконец уйдешь от нас? — спросила Мередия у Меган.

— Как только, так сразу, толстуха, — ответила Меган.

Меган совершала большое путешествие по Европе, однако в настоящее время у нее возникли финансовые затруднения. Но как только она скопит достаточно денег, постоянно напоминала нам Меган, то немедленно отправится дальше: в Скандинавию, или в Грецию, или в Пиренеи, или на запад Ирландии.

Пока же нам с Хэтти приходилось тушить регулярно вспыхивающие ссоры.

Лично я их враждебность объясняла тем, что Меган была высокой, стройной и красивой, тогда как Мередия была невысокой, толстой и некрасивой. Мередия завидовала красоте Меган, а Меган презирала Мередию за избыточный вес. Когда Мередия не могла найти себе подходящие по размеру платье или блузку, то, вместо того чтобы посочувствовать ей вместе с нами, Меган рявкала: «Перестань ныть, ведро с салом, а лучше сядь на диету!»

Но Мередия не садилась на диеты, хотя когда она шла по улице, машины сбивались с курса. Вместо того чтобы скрыть свой объем вертикальными полосками и темными тонами, она, похоже, всеми силами старалась подчеркнуть его. В одежде она больше всего любила многослойность и укутывала себя множеством разнообразных тканей. Я имею в виду множеством. Она наматывала, подкалывала, завязывала и скрепляла на себе акры бархата и ярды вельвета, увешивала их брошками, украшала шарфиками, соединяла булавками и собирала складками вокруг своих внушительных телес.

И чем больше цветов, тем лучше. Алый, пунцовый, солнечно-оранжевый, огненно-красный, пурпурный… И это только волосы. Мередия была очень неравнодушна к хне.

— Или я, или она, — проговорила Мередия, с ненавистью уставившись на Меган.

Но с ее стороны это была лишь пустая бравада. Мередия работала в нашем офисе уже очень давно — с начала времен, как говорила она сама, а точнее, восемь лет, но найти себе другую работу так и не смогла. И у нас ее ни разу не повысили. В этом она горько винила начальство, притесняющее полных людей. (Хотя в компании было много примеров того, как упитанные люди добивались успеха и достигали высочайших вершин менеджмента.)

Короче, я, известная слабачка, не смогла долго сопротивляться напору Мередии. Более того, я даже попыталась убедить себя, что отсутствие денег будет полезно для меня — две недели без обеда сделают мою вечную диету хоть немного эффективней.

К тому же Мередия напомнила мне еще кое о чем.

— Ты же только что разошлась со Стивеном, — сказала она. — Тебе так или иначе надо идти к гадалке.

Признавать это мне не хотелось, но, пожалуй, она была права. Теперь, когда я обнаружила, что Стивен не был мужчиной моей мечты, то раньше или позже мне пришлось бы обратиться к паранормальным силам, чтобы узнать, кто же этой мечтой является. И я, и мои подруги всегда так поступали, хотя все делали это только ради смеха и никто не верил гадалкам. По крайней мере, никто в этом не признался.

Бедный Стивен. Как ужасно я в нем разочаровалась!

Особенно обидно, что начало было многообещающим. Я считала его красавцем — в моих глазах его довольно средненькая внешность поднялась до уровня Адониса благодаря светлым волосам, черным кожаным брюкам и мотоциклу. Он казался мне диким, опасным и беззаботным — да и всем бы так показалось, правда? Ведь мотоциклы и кожаные штаны были не чем иным, как униформой диких, опасных и беззаботных мужчин, не так ли?

Конечно, я и не надеялась на то, что привлеку его внимание. Я считала, что столь неотразимого мужчину, как он, всегда окружают толпы прекрасных женщин и что на столь обыкновенную девушку как я, он никогда и не посмотрит.

Потому что я была самой обыкновенной. Во мне не было ничего необыкновенного. У меня были обычные кудрявые каштановые волосы, из-за чего я тратила слишком много денег на различные средства для их выпрямления. Наверное, стоило бы перечислять большую часть моей зарплаты прямо на счет соседней аптеки — так было бы экономичнее. У меня были обычные карие глаза и еще, в качестве наказания за родителей-ирландцев, около восьми миллионов обычных веснушек — по одной за каждого ирландца, умершего в год неурожая картофеля, как говорил мой отец, когда бывал немного пьян (в подвыпившем состоянии он впадал в сентиментальность и любил порассуждать о «былых временах»).

Однако, несмотря на всю мою ординарность, Стивен стал встречаться со мной и вел себя так, как будто я ему нравилась.

Сначала я никак не могла понять, почему такой сексуальный парень хочет иметь со мной что-то общее.

И, естественно, я не верила ни одному его слову. Когда он говорил, что я единственная девушка в его жизни, я считала, что он врет. Когда он называл меня красавицей, я тут же начинала прикидывать, что ему от меня надо.

Не то чтобы я сильно возражала. Нет, я просто сделала вывод, что таковы условия, на которых только и возможно встречаться с мужчиной вроде Стивена.

Мне потребовалась некоторое время, чтобы понять, что он искренен и не говорит то же самое всем другим девушкам.

И тогда я осторожно решила, что счастлива, но на самом деле я растерялась. Ведь я была уверена, что у него была другая, тайная жизнь, о которой мне не полагалось знать (он выглядел как человек, который по ночам ездит на «харлее» куда-то к морю, чтобы заниматься сексом с незнакомками, и совершает другие сумасшедшие поступки).

Я ожидала, что у нас будет краткий, страстный, со взлетами и падениями роман, что нервы мои будут разрываться в ожидании его звонка и что когда он наконец позвонит, волна экстаза будет затапливать все мое тело.

Но он всегда звонил мне именно тогда, когда обещал позвонить. И что бы я ни надевала, он всегда говорил, что я выгляжу великолепно. Но вместо того, чтобы быть счастливой, я испытывала лишь неловкость.

Оказалось, что я имела ровно то, что видела, и, как ни странно, я почувствовала себя обманутой.

Он стал любить меня слишком сильно.

Как-то утром я проснулась и увидела, что он оперся на локоть и смотрит на меня. «Ты прекрасна», — сказал он, но прозвучало это ужасно неправильно.

Когда мы занимались сексом, он повторял «Люси, Люси, о боже, Люси» миллионы раз так горячо и страстно, что я считала себя обязанной тоже быть горячей и страстной, но вместо этого лишь чувствовала себя глупо.