Я верю в любовь - Морин Гу Страница 2

Или – в моем случае – с наблюдениями за очередным школьным мероприятием вроде осеннего карнавала. Добавьте к этому нудному зрелищу немного реальной рвоты.

Энди Мейсона рвало в мусорный бак, а я осторожно хлопала его по спине. Это определенно была одна из тех пикантных сцен, которые не войдут в окончательную версию фильма о моей жизни.

Капитан команды по теннису шести футов четырех дюймов ростом выпрямился.

– Все хорошо? – спросила я.

Он осторожно утер рот и застенчиво кивнул.

– Спасибо, Дез.

– Да не за что, но, может быть, не стоит ходить на мозгоплавильную викторину по три раза подряд?

Этим ноябрьским субботним вечером в учебном комплексе Монте-Виста, который раскинулся у моря на отвесном склоне округа Ориндж и был выстроен по последнему слову архитектурного искусства, осенний карнавал был в самом разгаре.

Энди нетвердой походкой направился прочь, пройдя мимо моей лучшей подруги, Фионы Мендозы. Та посторонилась и наморщила нос.

– Наблевал? – уточнила она.

На Фионе были мешковатые тренировочные штаны, накрахмаленная мужская сорочка, туристические сандалии и шарф с узором из молний. Ее сильно подведенные, янтарного цвета глаза смотрели на меня, медленно моргая. Она бы выглядела как принцесса-мексиканка из мультфильма Диснея, если бы не оделась как бродяга и не накрасилась дешевой косметикой.

– Вот всегда у крупных парней такой нежный желудок, – вздохнула я.

– Повезло тебе, – подмигнула Фиона.

Я фыркнула.

– Да ты обожаешь больших мальчиков, – продолжила Фиона, которая предпочитала крошечных девочек.

Еще раз фыркнув, я зашлась кашлем, от которого сложилась вдвое, а когда распрямилась, обнаружила, что подруга держит термос.

– Твой отец просил тебе передать, – сказала она.

К крышке скотчем были примотаны две таблетки от простуды и гриппа. Увидев приклеенный здесь же стикер, я улыбнулась. Корявым почерком отца на нем было выведено: «Ешь побольше, даже если чувствуешь себя дерьмово!». Повсюду виднелись черные пятна от пальцев – «подпись» автомеханика.

Я открыла термос, запахло соленым супом из морских водорослей.

– М-м, спасибо, Фиона.

Мы подошли к скамье и сели.

– На здоровье, но объясни, какого черта ты здесь делаешь? Разве у тебя не антракоз [2]? – воскликнула она.

– Эй, может, потому что я отвечаю за это мероприятие? И вообще, это не антракоз, а обычная пневмония. Которой у меня, кстати, тоже нет.

– Ты отвечаешь за все! Не хочу тебя обидеть, Дези, но это всего лишь школьный карнавал, – Фиона разлеглась поперек скамьи. – Неужели какая-нибудь мелкая сошка из руководства школы не могла бы взять это на себя?

– Кто, например? Джордан? – Джордан был моим вице-президентом, но за него проголосовали только из-за прически. – Он показался бы здесь только завтра. Ни в коем случае. Я не для того потратила на планирование несколько недель, чтобы какая-нибудь скотина могла погубить репутацию карнавала Монте-Висты!

Фиона с ухмылкой посмотрела на меня, как бы позволяя этому странному заявлению остаться в нашем разговоре. Решив, что я достаточно наказана ее презрительным взглядом, подруга продолжила.

– Дез, тебе надо остыть. Мы в старшем классе, успокойся уже. – Поза Фионы говорила о полной расслабленности: она сидела на скамье, скрестив ноги, опершись рукой на подлокотник и положив на нее подбородок.

Прежде чем ответить, я отхлебнула супа.

– Интересно, меня уже приняли в Стэнфорд?

Фиона выпрямилась, выпучила глаза и и указала на меня длинным ногтем, покрытым блестящим лаком.

– Нет. Нет! После того как ты подала туда заявление, я больше не желаю слышать об этом ни слова до конца года. – Она выдержала паузу. – Даже нет, до конца жизни.

– Да, плохо дело. – Я забросила таблетки в рот и запила водой.

Фиона снова уставилась на меня, и от ее взгляда мне сделалось немного страшно.

– Дез, тебя точно примут. Если такую зануду – Мать Терезу, Мисс Америка подросткового возраста – не возьмут, то кого же тогда примут?!

Я снова закашлялась, отхаркивая мокроту с таким звуком, будто приближался конец дней моих. Фиона тут же отодвинулась.

Прежде чем заговорить, я похлопала себя по груди.

– Знаешь ли ты, у скольких человек такая же анкета, как у меня? Средний балл – 4,25, председатель правления учащихся, член школьной спортивной команды, отличный результат отборочного теста, миллиард часов, добровольно отработанных на благо общества…

Услышав эту знакомую песню, Фиона спросила почти скучающим голосом:

– Так разве не поэтому ты записалась на собеседование? – Мимо нас проходила группа девушек, и Фиона проводила их глазами. Будучи моей лучшей подругой со второго класса, она выучила наизусть балладу о стэнфордской мечте Дези Ли, как только я начала распевать ее в десятилетнем возрасте.

– Да, но собеседование в феврале, через месяц после подачи заявления. Я нервничаю, потому что срок ранней подачи [3] уже прошел, – пробормотала я.

– Дез, мы уже миллион раз об этом говорили. Ты решила не отдавать заявление раньше, потому что шансы будут выше и все такое.

Я зачерпнула суп.

– Да, знаю.

– Так что не парься, договорились? – Фиона похлопала меня по руке.

Когда с супом было покончено, Фиона ушла искать нашего друга, Уэса Мэнсора. Я снова вернулась на карнавал, чтобы убедиться, что ребята из школьной бейсбольной команды не раздают симпатичным девочкам лучшие призы, а народ не толкается, стоя в бесконечной очереди за мягким мороженым. Направляясь к туалету, я столкнулась с мальчиками из младших классов: они были в безупречно выглаженных стильных футболках, так что я едва их узнала.

– Привет, босс. Как дела? – спросил меня один из них, чьи искрящиеся глаза были полны очарования. Такого типа парни рождаются со способностью влюбить в себя кого угодно. Почувствовав на себе их взгляды, я покраснела.

– М-м, неплохо. Желаю хорошо повеселиться! – Я неловко махнула им руками с растопыренными пальцами и ушла. Бога ради. Желаю повеселиться! Да кто я им, мамочка?! Я мысленно ругала себя, как вдруг кто-то схватил меня сзади за плечи.

– Что происходит, босс? – насмешливо произнес он в нескольких дюймах от моего уха. Уэс. Густые черные волосы, зачесанные назад и идеально зафиксированные лаком (прическа в стиле «помпадур»), безупречно гладкая коричневая кожа, сонные глаза, обрамленные густыми ресницами. Девушки любили его. Да, красавец друг и красотка подруга постоянно напоминали мне о моей непривлекательности.