Все, что пожелаю - Розмари Роджерс Страница 20

— Анжелика… но куда ты идешь?

Анжи с ослепительной улыбкой подхватила со столика шляпку.

— Поговорить с капитаном Брейденом, разумеется. Нужно же спросить, на какой день назначен отъезд!

Какое торжество — слышать сдавленные протесты матери, и еще слаще — наслаждение собственной победой!

Анжела взяла с собой Бетт и села в наемный экипаж прямо перед входом в отель. Все газеты кричали, что капитан Брейден остановился в отеле «Сен-Шарль», в американском квартале Нового Орлеана. Кучер кивнул и погнал лошадей по узким улицам.

— Но вы уверены, что это прилично? — прошептала Бетт, выглядевшая скорее взволнованной, чем нерешительной. — Разве можно ехать одной к мужчине?

Но девушка прильнула к окну кареты, жадно рассматривая утопавшие в цветах и листьях железные балкончики и с удовольствием вдыхая соблазнительные ароматы, доносившиеся из окон.

— Разумеется, Бетт, — кивнула Анжи, надеясь, что в голосе звучит куда больше уверенности, чем она ощущает на самом деле. Недавний триумф все больше казался поражением. Ох уж эта ее вспыльчивость! Вечно сначала сделает, а потом раскаивается! Но ведь она уже объявила о своем решении ехать с другим проводником, так что, может, все еще и обойдется!

— Мы просто поговорим в вестибюле, — заверила она горничную. — Что плохого может случиться с нами на виду у всего города?

Она поспешно вытащила из ридикюля длинную вуаль и протянула Бетт.

— Все-таки будет лучше, если я надену это. Помоги мне, Бетт. Лучше, если меня не узнают, иначе могут пойти неприятные сплетни.

Бетт со смешком повиновалась. Заговорщически подмигнув, она надежно закрыла лицо госпожи от нескромных взглядов. Анжи очень хотелось посмотреть, как она выглядит, поскольку лишь в последнюю минуту догадалась захватить вуаль, валявшуюся на кресле. В конце концов, не все ли равно, какой у нее вид! Мнение Джейка Брейдена никогда не имело для нее особого значения! Кроме того, она все еще злилась на свою лживую мамашу!

Подойдя к стойке портье, она попросила вызвать капитана Брейдена в вестибюль, но тот вежливо направил ее в другую комнату.

— Вниз по коридору и налево, мисс. Капитан Брейден велел передать, что ждет вас.

— Меня? Вы уверены?

— Конечно. Вторая дверь налево, мисс.

Какая наглость! Откуда мамаша знала, что она побежит к капитану? О, как досадно знать, что твои поступки настолько предсказуемы… но, может, она недооценила мать? Очевидно, она безошибочно предвидела все дальнейшие действия дочери! Но если Миньон ожидала, что Анжи впопыхах вылетит из номера, придется выкинуть что-нибудь неожиданное, чтобы спасти хотя бы остатки достоинства!

— Пойдем, Бетт. Мы здесь долго не задержимся, — бросила, не оборачиваясь, Анжи, и поплыла в направлении, указанном портье. В полутемном коридоре горела единственная лампа, но свет из вестибюля сюда не доходил, так что девушка двигалась почти ощупью, ничего не видя сквозь складки густой вуали.

Постояв в нерешительности перед закрытой дверью, Анжи гордо распрямила плечи и громко постучала.

— Господи, да это просто смехотворно, — пробормотала она. — Может, нам лучше уйти подобру-поздорову? Как ты считаешь, Бетт?

Она повернулась было и растерялась, не увидев рядом горничной. Но тут из открывшейся двери высунулась рука и втащила Анжи в комнату. Дверь со стуком захлопнулась.

Слишком удивленная, чтобы возразить, девушка гневно подумала, что такое поведение вполне в духе Джейка Брейдена. Только он способен на такие наглые выходки!

Она уже открыла было рот, решив высказать все, что думает о нем, но попала в стальное кольцо рук и успела услышать хриплый шепот. Он еще смеет упрекать ее за то, что надела проклятую вуаль!

Но черная шелковая сеточка словно мигом растворилась во мраке, а к ее губам властно, почти грубо прижались жесткие губы.

Анжи целовали и раньше, много раз, но никогда она не испытывала ничего подобного, как в объятиях Джейка Брейдена. Никогда мужчина не отваживался прижимать ее к себе настолько близко, так, что она ощущала все, все его мускулистое тело, словно вплавленное в ее собственное! Какое неприличие! Какой ужас! Да это просто насилие!

Он обвил рукой ее талию, придерживая другой затылок, так что Анжи не могла ни пошевелить головой, ни увернуться. Голова закружилась, и Анжи, смутно ощутив, как он перегибает ее назад, испугалась, что спина вот-вот переломится. Но тут его язык скользнул между ее полураскрытых губ, погрузился в рот, и девушка что-то невнятно, протестующе пробормотала.

Почему он это делает? И, Господи, когда же остановится?

Его губы впивались в ее рот все сильнее, безжалостно, свирепо, с нетерпеливым желанием и первобытной жаждой. У Анжи подкосились ноги. Он действовал на нее как крепкое вино, старое и ароматное: пьянил и дурманил. Безумием было отдаться ему без сопротивления, но странная летаргия проникла в кровь, лишив ее воли и способности двигаться. Только сердце с силой ударялось о ребра, так что вот-вот выскочит из груди, да дышать становилось все труднее.

В довершение ко всему где-то внизу живота возник какой-то странный трепет, непонятная пульсация, распространившаяся от бедер к потаенному местечку между ног, так что все тело загорелось от нестерпимого жара, накатывавшего на нее огненными волнами. Впервые в жизни она испытывала подобное ощущение, всепоглощающую, неотступную потребность, наполнявшую все ее существо. Эта потребность захватила ее и росла с каждым мгновением, с требовательной настойчивостью, одновременно смущавшей и возбуждавшей ее, заставлявшей стремиться, жаждать некоей таинственной кульминации, казавшейся далекой и недостижимой.

Поцелуй все длился, длился… страстный, упоительный, огненный… и девушка отчаянно, но безуспешно пыталась высвободить руки, зажатые между их телами. Только сейчас она поняла, что под ее стиснутыми кулачками не ткань рубашки, а гладкая кожа и твердые мускулы. Потрясение оказалось так велико, что отрезвление наступило мгновенно, словно ей в лицо плеснули ледяной водой.

Она сама не поняла, откуда взялись силы оттолкнуть Джейка, вырваться и вынудить его отступить. Но он, так и не выпустив ее, принялся развязывать тонкие ленты шляпки.

— Давай поскорее избавимся от этой дурацкой тряпки, Анна, — пробормотал он, — пока ты не выколола мне глаза.

Анна?! О, с каким бы наслаждением она выцарапала ему бесстыжие глаза — только не мягкой бархатной шляпкой, а острыми ногтями!

Куда девалась странная нега, так предательски прокравшаяся в ее тело! Теперь Анжи полностью владела собой. И вместе со спокойной решимостью пришло неукротимое бешенство. Джейк распустил бант, но не успел снять капор с широкими полями, как девушка размахнулась и отвесила ему звонкую пощечину. Джейк с недоуменно-гневной гримасой мгновенно стиснул ее запястье и безжалостно вывернул. Капор упал на пол, а девушка охнула от боли. В этот момент ей в глаза ударил свет лампы. Джейк негромко выругался.