Любовь без преград - Моника Маккарти Страница 20

Джанет плотнее запахнула плед на своих плечах, хотя в комнате неожиданно стало слишком тепло. Просто воздух нагрелся, не так ли? Однако она не могла объяснить прилив тепла в тех местах своего тела, где никогда не ощущала его прежде. Казалось, повсюду вспыхивали предупреждающие сигналы. Она должна держаться подальше от этого мужчины.

Должно быть, он тоже почувствовал возникшую напряженность, потому что внезапно решил выйти из комнаты.

— Если вы дадите мне свою одежду, я отнесу ее вниз хозяйке, чтобы та повесила ее посушить у огня. Вам не обязательно оставлять свечу зажженной; я найду нужную дверь, когда вернусь.

Джанет закусила губу, испытывая желание спросить, через сколько он вернется, но удержалась, чтобы не вызвать подозрений. Потому что она решила, что ее уже не будет в этой комнате, когда он проснется.

В отличие от отца, который любил выпить, Юэн не испытывал особой страсти к виски, но иногда ценил притупляющий эффект крепкого напитка. Последнее время он пил довольно много, после того как один из его друзей-гвардейцев Уильям Гордон был убит в битве в Гэллоуэе. Это произошло до того, как Юэн и Маклин наконец оказались в безопасном месте, пережив бойню при Лох-Райане, в результате которой люди Брюса попали в руки Макдауэлла.

Но в этот вечер не боль от потери друзей привела его к спиртному. Это была боль другого рода — чувственная боль. Зная, что не уснет всю ночь, Юэн решил провести время за бутылкой виски, желая охладить свой пыл. Он испытал соблазн, когда появилась другая возможность укротить свою чувственность с помощью миловидной служанки, однако кокетливые прикосновения и бесстыдные взгляды девицы не возымели своего действия.

К тому времени, когда Юэн вернулся в комнату, он был уже достаточно пьян, а источник его беспокойства крепко спал, укрывшись одеялами. Он бросил свою накидку на пол и рухнул на нее с затуманенным сознанием, даже не заметив, каким жестким было его ложе.

Однако и во сне мечты о спутнице не оставили его. В своих беспокойных грезах он видел ее высокие груди и округлые ягодицы. Он представлял, как прикасается к ней, как обхватывает ладонями упругие груди, как ласкает руками ее обнаженную нежную плоть. Его тело пылало, кровь бурлила, нос чувствовал возбуждающий запах женщины. Эти ощущения были такими явственными, что он проснулся. По крайней мере, так ему показалось. И когда он открыл глаза, его рука держала ее запястье, и над ним неясно вырисовывалось ее лицо с широко раскрытыми, полными ужаса глазами.

Затем он понял, что все это ему снится, потому что он чувствовал нежное поглаживание волос и слышал тихие, убаюкивающие звуки ее голоса. Его тело расслабилось. Прежнее напряжение в конечностях исчезло благодаря успокаивающим прикосновениям. Как хорошо. Юэн не помнил, как в детстве мать убаюкивала его, но подозревал, что это было так же приятно, как сейчас. Последнее, что он почувствовал, — это нежное прикосновение женских губ к его щеке.

Юэн проснулся в холодной комнате с первыми лучами зари, проникавшими сквозь трещины в ставнях. Эти лучи, подобно кинжалам, пронзали его отяжелевшую голову. Он закрыл глаза, прислушиваясь к мирным звукам… тишины. Абсолютной тишины.

Охотник снова резко открыл глаза. Не обращая внимания на головную боль, он устремил свой взгляд на спавшую рядом женщину. Точнее, туда, где должна была спать женщина. Однако, еще не успев вскочить на ноги и откинуть свернутый плед, Юэн все понял.

Это был не сон. Его так называемая «жена» исчезла.

Сердце Джанет замирало от волнения, пока она не оказалась на полпути к Роксборо.

Когда ей удалось вновь убаюкать Юэна, она забрала свои вещи внизу и проскользнула мимо спящих обитателей постоялого двора в холодный полумрак утра, уже не так волнуясь. Перед этим, когда она попыталась перелезть через Юэна, а он открыл глаза и схватил ее за запястье, она думала, что сердце ее выскочит из груди.

Проснулся ли он или пребывал в полусне, она не знала, и в какой-то момент ей показалось, что он хочет притянуть ее к себе. Сознание того, как сильно она желала его, вызвало у нее панику. Надо было что-то делать.

Джанет не задумываясь протянула руку и погладила Ламонта по голове, стараясь успокоить его так, как делала это в юные годы с Мэри, когда сестру посещали ночные кошмары. Однако прикосновение к этому мужчине было совсем не похоже на прикосновение к сестре.

Даже спешно двигаясь через лес по дороге, соединявшей Траус с Роксборо, Джанет все еще ощущала шелковистость его густых волос, скользящих между ее пальцев. Неужели мужчина — особенно солдат, который, казалось, был рожден на поле боя — мог иметь такие мягкие волосы? Темные блестящие волны скользили между ее пальцев, подобно нежнейшему шелку. Она все еще чувствовала твердость мышц его спины и рук, когда старалась успокоить его и заставить снова уснуть. Но больше всего ей запомнилось ощущение его бороды, когда она прикоснулась губами к щетинистой щеке.

Что заставило ее поцеловать его? Джанет до сих пор не могла поверить, что осмелилась сделать это. Она шептала успокаивающие слова ему на ухо, и его щека была такой близкой и такой притягательной…

От него исходил запах виски и леса, и его кожа была такой приятной: загорелой и свежей, с привкусом пряностей. Джанет охватило странное чувство. Ее пульс участился, она ощутила внезапный прилив крови внизу живота и легкое покалывание кожи, ее конечности отяжелели, и груди набухли. Соски напряглись, и она вдруг испытала непреодолимое желание прижаться всем телом к его телу.

В какой-то момент ей захотелось прильнуть к нему в темноте, почувствовать, как он обнимает ее и делает то, что мужчина обычно делает с женщиной. Она много об этом слышала, но до настоящего момента у нее не было желания испытать это на себе.

Ни один мужчина прежде не вызывал у нее таких чувств. Джанет была смущена, обескуражена и испугана в одно и то же время.

Джанет ускорила шаг, как можно быстрее удаляясь в направлении Роксборо к тому будущему, которое ждало ее. В этом будущем не было места чувственным мыслям и увлечению мужчиной. Она останется монашкой, Бога ради!

Именно этого она хотела, разве нет? Джанет ощутила легкое теснение в груди, но не придала этому значения. Конечно, она останется монашкой. Носить головную накидку — единственно возможный выбор для нее. Как иначе она могла продолжать делать то, что делала? В качестве монашки она имела определенную свободу. И цель. Ей нравилось работать на Ламбертона, и она гордилась тем, что помогала Роберту.

Какой у нее был выбор? Для благородной женщины существовало два варианта: замужество или принятие монашеского сана. И Джанет поняла, что замужество не для нее. Она была ранее дважды помолвлена, и оба раза помолвка закончилась гибелью ее женихов. Война погубила много молодых благородных шотландцев, и для Джанет это послужило знамением, что выйти замуж ей не суждено.

Она была счастлива, а исходя из ее жизненного опыта, счастье и замужество — несовместимы. Ее отец обращался с ее матерью как с невольницей, девичья влюбленность сестры Мэри в графа Атолла обернулась для нее страданием, а Дункан и Кристина постоянно ссорились.