Осень Атлантиды - Маргарита Разенкова Страница 21

— Ну, и чего ты хихикала? — Климий несильно толкнул ее в бок.

— Он так смешно разглядывал меня. Будто я какое-то диво морское!

— Говорят, — протянула Рамичи задумчиво, — он видит судьбу человека. А еще — какие и когда ты совершил хорошие и дурные поступки.

— Я тоже слышал это, — подтвердил Нэфетис. — Хотя он даже не жрец. А некоторые его работы, кажется, даже засекречены.

— Почему? — Рамичи опередила вопрос Таллури.

— Есть в работе наших ученых серьезные и довольно опасные области. Например — контроль над сознанием, расширение человеческого потенциала, биоэнергетическое воздействие на эволюцию расы. Да многое!

— А почему это засекречено? — теперь Таллури опередила Рамичи.

— Нам пока трудно вам объяснить, — Климий предупреждающе взглянул на брата, он явно не хотел продолжения разговора на эту тему. — Если говорить проще и короче: все эти темы интересуют не только Университет, но и тех, кто мало печется о моральной стороне вопроса — кто и по какому праву может воздействовать на сознание и подсознание людей. Это шаг к управлению массами. Здесь требуется полный контроль над применением результатов. А когда поле исследований столь обширно, это сложно.

— Сложно, — согласилась Таллури. — А господин Куэн-Ворк заботится о применении результатов?

— Он бывает небрежен… — начал было Нэфетис, но под суровым взглядом брата смешался и воскликнул: — А о его работе и общении с китами и дельфинами ходят легенды!

— Какие? — тут же спросила Таллури.

— Не все ли равно?

— Как это «все равно»? Мне интересно — море, дельфины. Я их никогда не видела, только много слышала о них. А все его работы засекречены?

— Нет, — улыбнулся Климий. — Очень известны и популярны его программы по подготовке супружеских пар к рождению детей, например — в море с дельфинами, а еще плавание малышей.

— Тоже с дельфинами? — Таллури пришла в восхищение.

— Обязательно! Кто адаптирует человеческое существо к воде и научит плавать лучше, чем дельфины, — высокоразвитая акватическая раса.

— А девушки в его работе участвуют? — Таллури даже дыхание задержала.

— Участвуют, участвуют. Уж кого-кого, а девушек в его морской резиденции предостаточно! — уверил Климий.

— Но лично я бы тебя предостерег, — с наигранной озабоченностью вступил Нэфетис. — Ты видела, как он красив и обаятелен? Говорят, все его ученицы просто повально… ой!

Климий ловким ударом молниеносно опрокинул брата в траву.

— Я не поняла, Нэф, что говорят? — Таллури с удивлением наблюдала за возней в траве.

— Ну… — Нэфетис наконец встал, отряхиваясь и оглядываясь на брата, — говорят, что он сведущий ученый, очень любит и хорошо знает море и своих хвостатых подопечных, а еще… — он плавно и туманно повел ладонью в воздухе, — …свою работу.

— Мы здесь машины смотрим или сплетничаем? — мрачно осведомился Тэрч.

— Машины! — тут же встрепенулась Таллури. — А внутрь, через окна, мне можно посмотреть?

— Давай, только быстро. Все-таки машины наставников. А к белым лучше совсем не подходи.

— Не буду. Я быстро.

В салонах валликс, в отличие от студенческих латуф, все было чисто и аккуратно. Ни одного лишнего предмета.

В некоторых посередине салона стояли узкие корзины с рукописями, какие-то коробки и футляры. Внутри одной валликсы (синей, со стилизованными рисунками животных по борту) билась о стекло крупная пестрая бабочка. «Потерпи, не трать силы, — сказала ей Таллури, положив ладонь на стекло снаружи, — скоро придет хозяин машины и выпустит тебя!» Бабочка, с той стороны, замерла, уцепившись тонкими лапками за стекло и чуть дрожа усиками.

Таллури опять повернулась к Тэрчу:

— А все — таки, как же они летают?

Хотела ли она узнать техническую подоплеку? Скорее, нет. Просто так замечательно было говорить и спрашивать о летающих машинах!

— Как я уже говорил, — Тэрч откашлялся, — передача энергии на расстоянии, а также ее аккумулирование и переработка специальным кристаллом машины, обеспечивает бесперебойную работу двигателя. В функционировании же самого двигателя заложена идея резонанса. При этом происходит…

— Ну-ну, — перебил Климий. — Так ей всё и объяснишь?

— Мне кажется, она сможет понять.

— Кажется! — безжалостно уверил Климий. — Она даже на первой ступени еще не училась.

— Пойдемте лучше дальше! — позвал Нэфетис.

— А разве есть еще площадки? — удивилась Рамичи. — Я думала, что для летательных аппаратов всего две.

— Есть еще одна, там, — Тэрчтитлон махнул рукой в сторону пирамиды Университета. — Особая.

— Ах, да, точно! — воскликнула Рамичи. — Для почетных гостей, на подиуме. Я же ее видела.

— Постойте, — остановил всех Нэфетис. — Ее и смотреть незачем: ни праздников, ни торжеств — ни единого гостя в Университете. Времени жалко — пойдемте лучше к озеру!

— К озеру! К озеру! — с готовностью подхватила Рамичи. И Климий кивнул.

Все оглянулись на Тэрчтитлона, который и не подумал двинуться с места. Переступал с ноги на ногу и теребил свой нос. Наконец, помявшись, проворчал:

— Надо бы завершить осмотр.

По зависшей паузе Таллури догадалась, что Тэрч выступил с чем-то неожиданным и для него несвойственным.

Нэфетис прокомментировал:

— Дорогой Титлон, или Тэрч, как ты наименован сегодня нашим младшим другом Таллури, при твоей способности и охоте бросать на полдороге любое начатое дело, какое ты сочтешь хоть мало-мальски неинтересным, такая скрупулезность вызывает, по крайней мере, вопрос! — и он посмотрел на Тэрча с подозрением.

И все остальные стали смотреть на Тэрча с подозрением. Он вздохнул.

— Утром я проходил там, мимо… — Тэрч сделал паузу, хмыкнул, потянул себя за нос. Опять повисла пауза.

— Мимо, и…? — в голосе Климия просквозили менторские нотки.

— Что-то стоит, — не витийствуя, закончил «отличный механик».

«Еще что-то! — сердце Таллури подпрыгнуло. — Еще какая-то прекрасная летучая машина! А может, и не одна. И если Тэрч хочет взглянуть, то мне-то уж точно надо», — она посмотрела на Климия умоляюще: решение, идти или нет к почетной площадке, сейчас зависело только от него.

— Что-то! — ворчливо поддел Климий, уже, впрочем, готовый сдаться. — А что именно?

— Это и хотелось бы уточнить, — смиренно ответил Тэрч.

— Очень хотелось бы! — пискнула Таллури.

— И эта туда же! Ладно, идемте, здесь недалеко. Да только зря всё это: почетная площадка, или площадка для почетных гостей, устроена как подиум. Высоко. Там лестница в несколько локтей высотой, снизу толком ничего не разглядишь.