Обними меня крепче - Николь Майклз Страница 21

Застонав, Линдси скатилась с кровати, подняла с пола спортивные штаны, одной рукой осторожно натянула, а в коридоре едва не столкнулась с мужем сестры.

– Ох, Линдси, слава богу! Сделай одолжение! – Он кивнул в сторону своей спальни, одновременно поправляя галстук. – Я катастрофически опаздываю. Иден не спала всю ночь.

Линдси улыбнулась ему с максимальной приветливостью, на какую была способна в такую рань.

– Никаких проблем. Где Мэл?

– В душе, – бросил он через плечо, даже не обернувшись. Забинтованную руку он не заметил, а настроения что-то объяснять у нее не было. – Спасибо, Линдс. Увидимся позже.

– Позже, – проворчала Линдси и прошествовала в хозяйскую спальню.

Иден была еще очень мала, поэтому ее колыбелька стояла рядом с кроватью родителей. Ребенок, красный от натуги, оглушительно вопил, и Линдси, прикинув, как сподручнее взять девочку на руки, предпочла наклониться и поднять ее снизу, как футбольный мяч. Не очень грациозно, зато надежно. Только теперь, с поврежденной левой рукой, она с удивлением обнаружила, что для выполнения обычных повседневных манипуляций эта рука используется чаще, чем кажется.

Иден притихла и покрутила головкой в поисках ближайшего источника еды.

– У меня ничего для тебя нет, юная леди, так что потерпи: мама сейчас придет.

Линдси заглянула в колыбельку в поисках соски-пустышки, но та, вероятно, завалилась под одеяло. Чтобы ее найти, пришлось положить малышку на кровать сестры, что было непросто. Наконец она обнаружила соску и сунула малышке в ротик.

– Возьми, моя хорошая.

Иден поняла, что во рту что-то есть, и принялась яростно сосать. Прошло несколько секунд, она осознала, что резиновая соска не наполняет пустой желудок, и вот-вот должна была разразиться катастрофа. Тут Линдси услышала, что в ванной перестала течь вода, и крикнула:

– Мэл, поторопись!

– Я уже почти готова, – ответила сестра через дверь.

Линдси села на кровать и улыбнулась своей маленькой племяннице. Превращение в тетю стало одним из главных и самых лучших событий в ее жизни. Она втайне надеялась, что когда-нибудь у нее будут свои дети – возможно, – а пока нянчилась с Иден и получала от этого большое удовольствие.

Линдси жила у сестры временно и была безмерно благодарна им с мужем за терпение и щедрость: они не брали с нее долю арендной платы. Если все будет нормально с работой, она рассчитывала когда-нибудь приобрести собственное жилье – возможно, что-то вроде студии в одном из старых зданий делового центра Престона или любую другую небольшую квартирку. Это была ее мечта, и она намеревалась ее осуществить, отдавая себе отчет, что придется очень много работать. Рассчитывать ей не на кого. Она хотела иметь собственную небольшую фирму, которая занималась бы дизайном и реставрацией строительных объектов.

А пока у нее имелся маленький интернет-магазин, где продавались мелкие вещицы вроде отреставрированных светильников и арматуры. Для более крупных вещей она использовала антикварный магазин в Уэст-Боттомс. Линдси и здесь мечтала о большем. Ей хотелось иметь собственную студию, где можно было бы встречаться с клиентами, и витрину в большом магазине. Вот почему для нее так важна была газетная статья, которая могла бы дать старт ее бизнесу.

Дверь ванной распахнулась, и на пороге показалась Мэлони, окутанная клубами пара: на голове – тюрбан из полотенца, халат распахнут.

– Мама уже здесь, крошка! – Она уселась на кровать и взяла дочь на руки, чтобы покормить.

Линдси не могла бы точно сказать, что именно чувствует, глядя на родную сестру, ставшую матерью: ревность, радость, гордость. Всю свою жизнь Мэлони была любимицей фортуны. Свою экзотическую красоту – кожу цвета миндаля, чуть раскосые темные глаза и роскошные каштановые волосы – она унаследовала от своей матери Гери. У самой Линдси черные волосы и сросшиеся брови были прощальным подарком от ее собственной матери, чистокровной итальянки, которая неожиданно исчезла, когда дочери было три года. Воск и пинцет помогли решить проблему бровей, а мать она так больше никогда и не увидела. Девочка осталась с беспокойным заполошным отцом, за которым ей приходилось следить больше, чем ему – за ней. Отца она любила больше всех на свете. Благодаря ему в ней тоже были некоторые черты Мэл: темные волосы и отличная фигура, – однако всю жизнь она посматривала на старшую сестру с тайной завистью.

Тем не менее детство Линдси прошло не без присутствия женщины. Гери иногда приглашала ее вместе с Мэл к себе на выходные и относилась к ней очень хорошо. Линдси обожала эти визиты. От Гери она узнала, каково это – быть гордой мексиканкой, сильной женщиной, и, даже став взрослой, не забыла эти уроки.

Голос Мэл вернул ее к реальности.

– Я даже не видела тебя вчера. Когда мы вернулись домой, ты уже спала. – Она наконец взглянула на сестру, и глаза ее изумленно расширились. – О господи! Что случилось с твоей рукой?

Линдси рассеянно улыбнулась.

– Ничего страшного: растяжение и разрыв связок.

– Ты уверена? Шина – или как это называется – выглядит устрашающе. И где тебя угораздило?

– Каталась на санях с горы.

– Линдс! Больно?

– Да, но у меня есть обезболивающее, так что терпеть можно.

– Я даже не знала, что ты собираешься на гору.

– Я и не собиралась, все произошло случайно: составила компанию Анне и Клэр.

– Ты была в больнице? – Голос Мэл был полон тревоги.

– Да, мне сделали рентген, и, слава богу, перелома нет. Надо просто немного поносить эту штуку.

– Как же ты будешь теперь работать?

Линдси рассеянно погладила Иден по головке и поморщилась от боли.

– Полагаю, будет не слишком удобно, но я справлюсь. Уверена.

Только думала она при этом о другом. Накануне Дерек предложил ей свою помощь. Она поблагодарила, хотя не была уверена, что жаждет эту помощь принять. Должен же быть какой-то другой выход. Перспектива работать часами вместе с Дереком вовсе не радовала: наоборот, представлялась самым легким и быстрым способом сойти с ума.

Мэл укоризненно покачала головой.

– Ты должна была позвонить мне. Не могу поверить: сестра оказалась в больнице, а я ни сном ни духом.

– Ничего страшного не произошло, да я и не так уж плохо себя чувствовала.

Линдси не знала, стоит ли рассказывать сестре о Дереке. Мэл наверняка встревожится, учитывая, что восемь лет назад она была готова разбить его машину, забросать тухлыми яйцами дом и продать его личные данные всем желающим, готовым заплатить за это хотя бы цент. Узнав, что Дерек снова появился на сцене – в любом качестве, – Мэлони не обрадуется. Эта сильная женщина никогда не позволяла мужчинам решать за нее или помыкать ею. Линдси всегда восхищалась силой и уверенностью сестры.