Игра жизни - Эмили Джордж Страница 22

Лейси одним взглядом оценила ситуацию и отправилась искать веник.

— Я подмету здесь. Не двигайся, а то наступишь на стекло и поранишь еще другую ногу.

Она нашла веник и быстро смела стекло и остатки салата.

— Что произошло? — наконец спросила она, заметив еще огромный синяк на его лбу, а другой — на левой руке. Его шорты и футболка казались неуместными в разгар рабочего дня. Что же случилось?

Она подошла поближе, прислонив веник к стойке.

— Может быть, тебе лучше сесть? — спросила она.

Он сердито взглянул на нее, затем, закрыв глаза, тяжело вздохнул.

— Чертовски трещит голова!

— Может быть, приляжешь? — Она робко и нежно дотронулась до его руки. — Я посижу здесь с тобой.

— Не нужна мне ничья помощь. — Он постарался выпрямиться и поковылял на костылях к стулу, стоящему у кухонного стола. Тяжело опустившись на стул, он, казалось, не знал, что делать с костылями.

Лейси взяла костыли и прислонила их к стене.

— Ты хотел приготовить ужин? — спросила она.

— Ну да! Но, оказывается, я не могу даже удержать чертову миску с салатом!

— Трудно передвигаться, когда обе руки заняты костылями. Я что‑нибудь приготовлю тебе. Ты хоть расскажи, что случилось?

— Я упал на работе с каменной лестницы, у меня трещина в щиколотке.

— И, похоже, ударился головой о каменные ступени?.. — Лейси неожиданно с ужасом осознала, что он мог даже погибнуть. На какое‑то мгновение ужас от того, что могло случиться, промелькнул в ее сознании, и ей стало не по себе. Но она, тряхнув головой, отогнала от себя эти мысли и отправилась готовить ужин.

— Так, теперь ты будешь потрясать меня своими кулинарными способностями, — пробормотал он, хмуро глядя на нее.

Лейси радостно улыбнулась, не обращая внимания на его ворчание, и стала шарить по кухонным шкафам.

— Если я могу потрясти тебя сандвичами с ореховым маслом и желе, то конечно. Что касается чего‑либо большего, то боюсь тебя слегка разочаровать.

Выражение его лица слегка смягчилось, он откинулся на спинку стула, наблюдая, как она тянется к верхней полке за банкой орехового масла.

— Ты опять без бюстгальтера, — прокомментировал он, когда она закрыла дверцу шкафа.

— Ага, слишком жарко. А что, ты считаешь, я должна его постоянно носить? — Лейси повернулась к нему с лукавым выражением лица.

Он пристально смотрел на ее грудь, пока не заметил, как румянец вспыхнул на ее щеках. Тогда язвительно улыбнулся и медленно покачал головой.

Рассердившись на себя за то, что вновь позволила ему вывести себя из равновесия, она повернулась лицом к стойке и шлепком соединила две половинки сандвича. Сама напросилась, подумала она про себя, чувствуя, как горят ее щеки. Но зато Джейк хоть ненадолго забыл про боль… На мгновение у нее перехватило дыхание, теплая волна колыхнулась где‑то под сердцем. Она глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки, и закончила готовить сандвич. Найдя в шкафу тарелку, она положила на нее сандвич и поставила перед ним.

Затем она налила ему из холодильника стакан молока и принесла к столу, наклонившись над ним, чтобы поставить возле тарелки. Он сидел, не двигаясь, наблюдая за ней, глаза его блестели.

— Подвинь стакан, пожалуйста, поближе, — попросил он.

Лейси снова нависла над столом и подвинула стакан, поймав его взгляд уголком глаза. Он заглядывал под ее майку, край которой отставал от ее груди, когда она наклонялась.

Она выпрямилась и строго взглянула на него, но Джейк спокойно улыбнулся и протянул руку за сандвичем.

Лейси подвинула себе стул и плюхнулась на него.

— Сколько пробудешь на костылях? — спросила она.

— Доктор говорит, около двух недель. Потом, если все будет о'кей, мне поменяют гипсовую повязку, и я смогу получше передвигаться.

— Как это тебя угораздило полететь с лестницы? — спросила она с широко раскрытыми от любопытства глазами.

— Не твое дело! — огрызнулся он, нахмурившись и жуя сандвичи. Лейси встала.

— До свидания, мистер Уэйнрайт, — холодно сказала она.

Однако прежде чем она сдвинулась с места, Джейк выбросил вперед руку и схватил ее за локоть.

— Не уходи. Извини меня. — Он помолчал, глядя в ее глаза. Они потемнели от обиды, гнев боролся в них с сочувствием. Она всего лишь хотела помочь, а он в знак благодарности нагрубил ей.

— Черт, ненавижу постоянно извиняться. Я думал о чем‑то важном, отвлекся, а нужно было бы быть повнимательнее. Ступеньки на лестнице крутые, выщербленные и неровные. Я оступился, упал и покатился с верхней ступеньки до самой нижней. Представляешь, какое зрелище! — Большой палец его руки ласково гладил бархатную нежную кожу ее ладони.

— Мужчины становятся такими капризными, когда им нездоровится, — вздохнула Лейси. — Мой отец и брат всегда ведут себя точно так же. Может быть, тебе прилечь?

— Может быть. У меня жутко болит голова. Но мне трудно будет сейчас подняться по лестнице.

— Ведь здесь есть диван. Можно лечь и здесь? — произнесла она, чувствуя, что его близость вновь вызывает в ней прилив желания. Она вдруг заметила, как ее затвердевшие соски выступили из‑под тонкой ткани майки. Нужно хоть чуть‑чуть отодвинуться от него, пока и он не успел заметить этого! Она попробовала высвободить руку, и он отпустил ее и взял стакан с молоком.

Лейси с удовлетворением отметила, что он съел почти весь сандвич и выпил молоко. Она улыбнулась, вспомнив его слова о ее кулинарном искусстве.

— Я принесу тебе чего‑нибудь на ужин, — предложила она, отходя спиной к кухонной двери.

— Я и сам могу о себе позаботиться.

— Ну да, конечно, например, снова захочешь приготовить себе картофельный салат, — напомнила она ему.

— Пока ты не ушла, подай мне, пожалуйста, костыли.

Лейси подала, и он неуверенно поднялся и заковылял через прихожую в переднюю часть дома. Лейси шла рядом с ним, желая убедиться, что он дойдет до дивана и не упадет опять.

Он остановился, и Лейси подняла голову вверх, чтобы взглянуть на него — он стоял к ней почти вплотную. Она чуть отступила назад и оказалась спиной у стены, рядом с лестницей, ведущей на верхний этаж. Прежде чем она успела о чем‑либо подумать, губы Джейка нашли ее губы, и она забыла обо всем на свете…

— Можешь оттолкнуть меня, чтобы я упал, если хочешь, — наконец выдохнул он, терзая своими чувственными губами ее губы, и она ощущала их тепло и мягкую нежность.

— Почему ты все время ведешь себя так? — прошептала она, на секунду оторвавшись от его столь желанных для нее губ.

— Я ничего не могу поделать с собой, — прошептал он ей на ухо. — Мне было так спокойно, пока ты не появилась здесь…