Милая чаровница - Барбара Картленд Страница 22

– Мистер Вирдон решил, что может обой­тись без меня, – ответила Зария. – Завтра вместе с мадам Бертин приезжает человек, ко­торый умеет говорить по-арабски. Кроме того, мистер Вирдон решил, что ему вообще не нуж­на секретарша.

– Удивительно, – сказал стюард, почесывая в затылке. – Мистер Патерсон писал капитану, как трудно было найти секретаря, чтобы удов­летворить все требования мистера Вирдона. Мы получили подробную инструкцию – по­ехать в Марсель, взять вас и все такое. Странно, что теперь, когда вы здесь, вы, оказывается, не нужны ему.

– Ну, мистер Вирдон имеет право решать, с кем он хочет работать, – сказала Зария. – Од­нако я очень огорчена. Мне так хотелось снова побывать в пустыне.

– Я тоже огорчен, мисс, – поддержал ее стю­ард. – Извините меня за такие слова, но нам всем приятно иметь на борту англичанку. Поч­ти все гости миссис Кардью были англичанами, и, честно говоря, я не понимаю этих янки.

– Тем не менее они заплатили большую сум­му за аренду яхты, – заметила Зария.

– Да, я знаю, – ответил стюард. – Но на на­шем судне всегда была домашняя атмосфера. За исключением двух молодых матросов, все мы служим на «Колдунье» уже больше десяти лет. Миссис Кардью всегда этим очень гордилась. «Будто у нас семейное предприятие, Джим», – часто говаривала она. Стюард вздохнул. – Ну да ладно! Наверное, мы все слишком привыкли к определенному порядку и не лю­бим, чтобы нас беспокоили. В этом-то все и де­ло. Но все же эти американцы какие-то стран­ные. Не знаешь, как и услужить им. Они не об­ращают внимания на еду, не хотят, чтобы их обслуживали, даже яхта их не интересует. Я, ко­нечно, понимаю, эта нация не привыкла к мор­ским путешествиям, но сегодня я своими уша­ми слышал, как мистер Морган сказал, что ему надоело сидеть взаперти в курятнике.

При этом воспоминании стюард даже по­бледнел от гнева.

– Это точные его слова, мисс, только он еще добавил ругательство.

Зария еле сдержала смех, боясь обидеть Джи­ма. Он так гордился яхтой, которую считал сво­им домом.

– Может быть, следующая аренда будет более удачной, – предположила она.

– Надеюсь, – мрачно ответил Джим и доба­вил: – Мне очень жаль, что вы уезжаете, мисс, и мистер Танер тоже. Он очень приятный джентльмен, если вы извините меня за мою смелость. Надеюсь, что вы с ним будете счаст­ливы.

– Спасибо, – робко поблагодарила его За­рия, чувствуя, что с ее стороны было дурно об­манывать этого милого, искренне сочувствую­щего ей человечка.

– А теперь принимайтесь за чай, мисс, и по­больше ешьте, – заботливо сказал Джим. – А перед ужином я принесу вам отвар. Миссис Кардью принимала его как раз в это время. По ее словам, он лучше любого коктейля.

Он вышел из каюты, бесшумно прикрыв за собой дверь, и Зария налила себе чаю.

Однако когда пришло время одеваться к ужи­ну, Джим сообщил ей, что море очень неспо­койно, и все ужинают в своих каютах.

– Вам не стоит выходить, мисс, – сказал он, – Я принесу вам что-нибудь поесть.

– Мне неловко так затруднять вас, – возра­зила Зария.

– Благослови вас Бог, мне это совсем не трудно, – отозвался Джим. – Сам-то я привык к шторму. Меня он не беспокоит. Что касается остальных, то, гарантирую вам, мало кто из них будет в состоянии съесть свой ужин.

Он проказливо улыбнулся, словно эта мысль приводила его в восторг.

– Мистер Вирдон сказал, что не будет ничего есть, а мистер Морган попросил только еще одну бутылку виски.

– А мисс Гановер?

– О, в четыре часа она приняла снотворное и распорядилась, чтобы до завтрашнего утра ее никто не беспокоил. Она очень не любит море. Сказала мне, что у нее на него аллергия.

– Что ж, если вы считаете, что мне необязательно вставать… – начала Зария, которой не хотелось покидать уютной кровати.

– Оставайтесь в постели, – посовет Джим. – Вы не привыкли к морю. Будет большой ошибкой разгуливать по палубе в шторм. Дело даже не в тошноте, можно получить синяк или сломать себе что-нибудь, если не удержишься на ногах. Так что лучше оставайтесь в каюте.

Он уже собирался уходить, когда Зария остановила его вопросом:

– А как… как мистер Танер?

– С ним все в порядке. Он на мостике, разговаривает с капитаном. Они так надымили, что мы рискуем не увидеть маяк, окажись он хоть в пятидесяти ярдах.

Джим хихикнул и добавил:

– Это шутка, мисс. С мистером Танером все в порядке.Не беспокойтесь о нем.

– Не буду, – согласилась Зария.

После изысканного ужина, из которого, несмотря на упреки и увещевания Джима, ей удалось съесть лишь очень немногое, Зария приняла витамины, чтобы сделать ему приятное, и снова легла спать.

Ей хотелось увидеть во сне Чака, чтобы его голос говорил ей о любви, а руки обнимали за плечи. Ей так необходимо было почувствовать, что на свете существует мужчина, который считает тебя привлекательной. Но то ли морской воздух, то ли ужин, то ли теплая м мягкая постель были тому причиной, но она погрузилась в глубокий сон без сновидений. Он как рукой снял ее напряжение, и поутру она почувствовала себя счастливой.

Зария просила Джима принести ей чай за час до завтрака, но он явился только к девяти с подносом в руках.

– Никто еще не поднимался, кроме мистера Танера, – удовлетворенно сообщил он. – Все рассказывают, какую провели ужасную ночь.

– Ночью был шторм?

– Средниземноморский шквал, – поправил Джим. – Судно слегка потрепало. Без привыч­ки самое неприятное – это качка. Будь волна посильнее, все было бы лучше, но тряска их до­била.

Он явно был в восторге от мысли, что мистер Вирдон и Эди Морган сдались так легко.

– Капитан говорит, к полудню мы будем в гавани, – добавил он. – Не спешите, мисс; море стихает. Когда мы окажемся под защи­той берега, вы будете чувствовать его не боль­ше, чем младенец чувствует покачивание сво­ей колыбели.

Зария рассмеялась и приступила к завтраку с гораздо большим аппетитом, чем в предыдущие дни. Ей стало понятно, почему ее тетя так лю­била яхту и провела на ней последние годы жизни.

Бедная тетя Маргарет! Жаль, что у нее оста­лись лишь смутные воспоминания о ней. На­сколько яснее в памяти сохранились проклятия отца, которые он посылал всем родственникам, включая свою сестру!

«Змеи, ехидны, спекулирующие на челове­ческих чувствах! – однажды разбушевался он. – Глупые сантименты по поводу того, что кто-то случайно имеет тех же родителей! Напи­ши ей, пусть она убирается к черту, и чем быст­рее, тем лучше».

Он бросил Зарии письмо и выскочил из ком­наты, громко хлопнув дверью. Она привыкла отвечать на все его письма и развернула листок, недоумевая, почему тетя вообще написала ему после двух лет молчания.