Бессмертная и недооцененная - Мэри Дженис Дэвидсон Страница 22

— Это не приемо-передатчик, а ты не дальнобойщик, — буркнула я раздраженно. — И как же сильно это вас напрягло? Вы же начали прошлой ночью.

— Эй, в следующий раз сама будешь искать этого Дамиена (прим. Дамиен — имя сына Сатаны в фильме «Омен»). Чье имя, между прочим, Лаура.

Мы все, кроме Джессики, сидели на кухне, и мне сообщили сенсационную информацию о моей потерянной — теперь найденной сестренке. Все троим надоело кричать через закрытую дверь Джессики, поэтому Марк нашел устройство радионяни. Занес его в комнату Джессики, пока она отсутствовала, а остальные из нас дрыхли.

Судя по всему, она не была против, так как мы не нашли в мусорном баке вдребезги растрощенный монитор.

Минуточку.

Лаура?

— Дитя Санаты зовут Лаура?

— Лаура Гудман, — захихикала Тина.

— Довольно тупо.

— Практически так же нелепо, как и имя Бетси для Королевы вампиров, — прокомментировал Синклер.

Что это — язвительное замечание или смягченный упрек? Да и почему меня это так сильно волнует? Он обычно у меня в списке тех, кого я не переношу.

Должна заметить, не особо люблю меняться ролями. Но что я могу поделать? Было ощущение, что извинения за секс с ним только усугубят ситуацию. Спасибо, но и так все достаточно хреново.

— Итак, что еще вам удалась выяснить?

Как оказалось, разузнали достаточно. Лаура была удочерена через десять секунд после того, как Ант бросила ее, слава Богу, супругами, которые жили рядом с ней в Фармингтоне, где она выросла. Это даже лучше, Лаура теперь студентка Университета в Миннесоте и снимала квартиру в Динкитауне. Моя мать со своими связями там, вероятно, могла бы быть полезной.

— Добыть эту информацию было не так уж и сложно, — добавил Марк. Он обернулся к Тине. — Кстати, у меня завтра проверка. Не поможешь?

Она закатила глаза и снова засмеялась:

— О, Марк.

— Ну я и предполагала, что это будет не сложно, — я согласилась. Я преклонялась перед коварным талантом Тины. Эй, попытка убить ее может рассматриваться как комплимент! Печальный и тупой комплимент.

— Если кто-то отсутствует, Тина не может наложить на него вампирские чары. Я с таким еще не сталкивалась.

— Понадобилось значительно меньше волшебства, чем ты можешь себе представить. Все очень охотно выкладывали информацию про…ну, про все. Рассказали об удочерении, о том, где она сейчас и чем занимается. У нас даже есть ее телефонный номер.

— Ну, замечательно, — я полагаю. Ведь это здорово, правильно? Правильно! Пора брать собрание под свой контроль. Если я когда-либо вообще его контролировала. — Итак, я предполагаю, мы…что? Отправимся на встречу к ней? Разыщем ее в этом пристанище зла — Динкитауне, так? Скажем, что мы знаем о ней, что ей лучше не следовать предназначению своей судьбы, иначе мы сделаем… что?

— Все сразу. — Сказал Синклер. Так как последние дни он практически молчал, я была рада его оживлению. — Мы должны первые ее найти.

— Вместе?

Он пронзил меня своим мрачным пристальным взглядом. Видеть такой взгляд было так же неприятно, как и ощущать его на себе.

— Тебе не следует самой общаться с Сатаниским отпрыском. Конечно, я поеду с тобой.

— Конечно. — Я улыбнулась, но он не ответил мне тем же.

— Собрание окончено, — объявил Марк в радионяню. — Конец.

— Она добровольно помогает в церкви, — воскликнула я. — О. Мой. Бог! Она помогает в церкви!

— Какая разница, сколько раз ты это проорешь, — рявкнул Синклер. — Это все равно будет правдой.

Мы наблюдали за группой девчонок-подростков последние два часа. Я не знала точно, кто из них моя сестра — три блондинки, две брюнетки и одна рыжеватая блондинка. Они вернулись из университета (мама с целью помочь предоставила расписание занятий Лауры, нарушив при этом раз двадцать школьные правила) домой в Динкитаун, а теперь всей толпой зашли в местную Пресвитерианскую церковь.

— Ведут себя как стадо, — заметил Синклер.

— Обычное поведение девочек в таком возрасте. — Черт возьми, в любом возрасте. — Перемещаются группами. Как табун лошадей.

— Прелестно.

Мы сидели в пассате (прим. модель Фольксвагена) Синклера. Знаю, знаю… король и королева вампиров катаются на синем Пассате? У него были по-настоящему хорошие машины — кабриолет (как ни странно Мустанг кабриолет), Спайдер (прим. предположительно кабриолет Альфа-Ромео), и куча других симпатичных автомобилей, названия которых я не знала и которые он держал в тайне.

Возможно, он раньше уже показывал наилучшие из них, чтобы впечатлить меня, а теперь, когда покончено с ухаживаниями, пришло время Пассата.

Смешно.

Не так ли?

— Пошла в церковь. — Предложила я. Ждала, что он предупредит меня, попросит не совершать необдуманных поступков, будет настаивать, чтобы я подождала, пока дьявольское дитя не окажется там, куда и он мог бы зайти.

Вместо этого я услышала:

— Звучит, разумно. Нам, и правда, необходимо узнать побольше про эту девчонку.

— Хорошо, ну я пошла. Ждите меня здесь, ок?

— Мммм, — он снова с подозрением смотрел на церковь. Даже если бы я начала раздеваться, вероятнее всего, он бы все равно не сводил с нее глаз.

— Эй, а как так получилось, что дитя дьявола может войти в церковь, а ты нет?

— Вот у нее и спроси, — предложил он.

— Думаю, я поработаю в этом направлении, — ответила я и выбралась из Пассата, чтобы перейти улицу.

Открыла дверь и вошла в церковь, надеясь, что Синклер заметил, как эффектно я смогла это сделать. Ура, королева!

Ох, опять, ну почему королеве не наплевать! Была ли королева в глубине души жалкой неудачницей, отшившей парня, который не давал ей прохода, но с первой же минуты, а как он начал ее игнорировать, не переставала думать о нем? И почему королева обращается к себе от третьего лица?

Должна признать, что настолько сосредоточилась но том, чтобы злиться на Синклера за его прегрешения против меня, что почти привыкла, что он всегда рядом. Переживая за меня, он всегда был готов пожертвовать собой — в этом был весь Синклер. Но только не тогда, когда вел себя как подлец или пытался что-то скрыть.

Сосредоточься, идиотка. Вместо обычно церковного интерьера — зала со скамьями — я попала в столовую — куча столов и стульев. Группа девочек, болтая и смеясь, стояли в дальнем углу; одна из них — самая высокая, светлая и самая красивая — указала на меня, сказала что-то подружкам и направилась через зал в мою сторону.

Слишком поздно; я поняла, что у меня нет никакой вымышленной истории. Абсолютно никакой.