Фиалка - Джейн Фэйзер Страница 23

Джулиан не снизошел до ответа, а всего лишь развернулся и быстро зашагал по вымощенным камнями улицам, освещенным масляными лампами и одинаково оживленным вечером и днем. Армия не спала, и осадные работы продолжались при лунном свете так же напряженно, как и при солнечном.

Все присутствовавшие в комнате как один повернулись, когда Сент-Саймон и его спутница вошли.

— А, Виолетта, — сказал Веллингтон, делая шаг в ее сторону. — Надеюсь, вы отдохнули.

— Да, благодарю вас, я выспалась прекрасно. Тэмсин приняла предложенную ей руку.

— Джентльмены, беру на себя смелость представить вам легендарную Фиалку-Виолетту. — При этих словах командующий обвил рукой ее талию.

Тэмсин не сделала попытки выскользнуть из этих полуобъятий. Как ни в чем не бывало она улыбкой и кивками отвечала на поклоны офицеров. Всем была известна репутация герцога как большого любителя флирта, и она обрадовалась, что он клюнул на приманку, — это могло послужить ее целям.

Джулиан стоял поодаль, поглощая шерри и мрачно наблюдая, как мужчины толпятся вокруг маленькой обманщицы. Безусловно, Виолетта знала, как стать центром внимания. Несмотря на мужской костюм и короткие волосы, сверкающим шлемом охватывавшие ее голову, она источала очарование женственности… "Все это уловки, — одернул себя он. — Чего, черт возьми, она добивалась? Она приехала сюда торговать информацией, а вовсе не затем, чтобы превратить все командование английской армии в поклонников пресловутой Цирцеи [7].

Вошел слуга с говяжьим филеем на деревянной доске. Он поставил блюдо на стол, накрытый перед огнем, и объявил:

— Обед подан, сэр.

— Хорошо, — Веллингтон потер руки в предвкушении. — Идите сядьте рядом со мной, моя дорогая. — Он указал Тэмсин на стул справа от себя и занял место во главе стола.

Командующий взял монокль и обследовал содержимое блюд, в то время как слуги снимали с подносов и ставили на стол дымящиеся тарелки.

— Итак, что у нас здесь? Кажется, это бараньи отбивные. Позвольте поухаживать за вами… Скажите, следует ли мне называть вас Виолеттой, или у вас есть и другое имя? — Он положил на ее тарелку отбивную и несколько толстых ломтей говядины.

— Мое христианское имя — Тэмсин, — сказала она, с жадностью накладывая на свою тарелку жареную картошку с большого блюда. — Виолетта или Фиалка — под этими именами меня знают партизаны.

— У всех партизан есть прозвища? — поинтересовался бригадир, наполняя стаканы вином.

Взяв руками баранью отбивную, Тэмсин сверкнула на него улыбкой:

— Пожалуй.

Джулиан наблюдал, как ее крепкие острые зубы отрывали куски мяса. Котлету она тоже держала руками. Старательно обглодав кость, Тэмсин взяла вилку и наколола на нее картофелину. Она ела с естественностью голодного зверька, орудуя пальцами, если так ей было удобней, или ловко отделяя мясо от кости речной форели всего двумя движениями ножа. Как ни странно, ее манеры не производили впечатления отталкивающих, наверное, в силу совершенной непринужденности. Едой следовало наслаждаться, считала она, так же как хорошей постелью и любовными утехами. Сент-Саймон заметил, что она выпила несколько стаканов воды, но едва прикоснулась к вину. Как бы случайно он повернул стул боком к столу;

— Ты не любишь вино, Виолетта?

Она бросила на него мгновенный взгляд, и глаза ее были остры и зорки;

— Напротив, милорд полковник, в надлежащее время в надлежащем месте я, как и любой другой, получаю удовольствие от доброго глотка «роха», но стараюсь проявлять благоразумие, чтобы вино не ударило в голову. — Она улыбнулась. — Так же относилась к вину и Сесиль.

— Сесиль? — переспросил майор Карсон, поднося ко рту вилку с тушеными грибами.

— Моя мать, сэр. Я унаследовала ее маленький рост. Барон считал, что у нас слишком маленький рост и вес, чтобы большое количество вина могло пойти нам на пользу. — Тэмсин откусила кусочек миндального пирожного. — Думаю, это объяснение не хуже любого другого.

— Сент-Саймон сказал нам, что ваша мать была англичанкой, — заметил бригадир, пригубливая вино.

— Да, — согласилась Тэмсин. Она прикоснулась пальцами к медальону, что висел у нее на шее. — Это принадлежало моей матери, а до нее, кажется, ее матери.

— Но как ваша мать оказалась в Испании? — поинтересовался Карсон.

— Она ехала навестить каких-то друзей семьи… кажется, посла в Мадриде. В какой-то точке путешествия она попала в руки отца. — Тэмсин улыбнулась и взяла еще одно пирожное из корзиночки, стоявшей возле нее. — И не захотела его покинуть… до самой смерти.

Облачко грусти, затуманившее ее лицо, исчезло так быстро, что один только Джулиан успел его заметить. Но хотя она продолжала улыбаться, глаза оставались суровыми… Будто она задернула шторы, оставив там, внутри, самое потаенное, подумал он. Будто что-то очень глубинное и ценное оказалось вдруг в опасной близости к поверхности.

Беседа носила общий характер до тех пор, пока не убрали столовые приборы и не появился графин с портвейном. Стулья отодвинули от стола, зажгли сигары, графин начал путешествовать, переходя из рук в руки, и никому не приходило в голову, что присутствие Фиалки здесь неуместно… И меньше всех, думал Джулиан, эта мысль приходила в голову самой разбойнице. Пока Джулиан подбирал подходящие для данной ситуации эпитеты, разглядывая Виолетту из-под тяжелых век, она открыто флиртовала и шутила с Веллингтоном.

Когда она приняла из рук Веллингтона очищенную виноградину, Джулиан решил, что с него хватит. Его ждали солдаты в траншеях, ждали дела. Он поднялся, отодвинув стул.

— Извините меня, джентльмены, но пора расставлять пикеты. Я должен вернуться к своей бригаде.

— Люди в скверном настроении, — заметил полковник Уэбстер, внезапно помрачнев. — Они поносят испанцев, сдавших Бадахос французам без боя, и клянут этих чертовых французов за то, что они продолжают упорствовать, хотя знают, что Бадахоса им не удержать.

— Помяните мое слово, когда мы войдем в город, вот тогда-то и начнется черт знает что, — добавил бригадир Корнуоллис пророческим тоном, снова наполняя стакан портвейном.

— Да, удержать их в узде будет нелегким делом, — согласился Сент-Саймон. — Итак, доброй ночи, джентльмены.

Он бросил взгляд на Тэмсин и был поражен тем, как она внезапно побледнела, каким серьезным стало ее лицо. И снова, как ему показалось, мелькнуло в ней что-то потаенное, скрытое от посторонних глаз.

— Прощай, Виолетта, — сказал он осторожно. — Надеюсь, твои дела здесь закончатся успешно.

Тэмсин мгновенно вернулась к настоящему. Полковник говорил с ней так, будто они виделись в последний раз.

— Надеюсь, что так, милорд полковник. Но мы еще увидимся утром.