Думая о тебе - Джил Мансел Страница 23

— Разумеется, — подтвердила Джинни. — На сто процентов.

Широкая улыбка осветила его лицо.

— Отлично, тогда, прежде чем я снова начну нервничать, как насчет завтрашнего вечера?

— Великолепно. — Джинни кивнула, подчеркивая, как ей нравится его предложение.

— Прекрасно, мы пойдем в «Пенхалигон».

— Может быть, не туда? Я только сегодня утром была у них по поводу работы официантки.

— Правда? Так это замечательно для вас! У них фантастически вкусная еда! Хорошо, а как насчет «Грин рум» на Тейт-Хилл? Я встречу вас там в восемь часов.

— Хорошо, в восемь. — Джинни снова кивнула, и радость наполнила ее душу. Она даже не могла предположить, что простое приглашение на обед способно так подействовать на нее.

— Обещаете, что не заставите меня ждать?

— Я обещаю. И вы тоже не опаздывайте.

— Ни в коем случае. — Перри улыбнулся, взял ее руку и тихонько сжал пальцы. — Вы потрясающая. Неудивительно, что Лорел так счастлива, что живет у вас. Она бы страшно расстроилась, если бы ей пришлось переехать.

О Господи, это была правда! Ее сознание прояснилось. Джинни потянулась к стакану и сделала глоток.

— Что она сделала? Она не убирает за собой?

— Нет.

— Может быть, не помогает вам по дому?

— Нет, и не это.

— Много шумит?

Джинни лишь пожала плечами. Нет, шума немного. Она тихая, задумчивая, можно сказать, образец квартиранта, без вредных привычек или каких-либо антиобщественных тенденций.

— Она что-то разбила? Не экономит горячую воду? Слишком много смотрит телевизор?

Лорел не делала ничего из перечисленного. Она просто очень много говорила о Кевине — мужчине, который разбил ее сердце.

— Ладно, — сказала Джинни. — Пусть живет.

Облегчение, читавшееся в глазах Перри, сказало все.

— Спасибо… тебе. Правда, Господи. Я готов… но… может быть, не здесь? Ты…

— Почему же, попробуй. — Джинни игриво улыбнулась.

— Это вызов? — Он поднялся, поднял ее и притянул к себе. В следующий момент он целовал ее, целовал по-настоящему, прямо здесь, в центре паба, на глазах у всех.

Боже, не такой уж он цыпленок.

— Фу, противно, если хочешь знать мое мнение. — Старый рыбак, сидевший за стойкой, поморщился от отвращения.

— Bay… смотрите-ка, старички разошлись! — хихикнула девица в ярко-розовом коротком топе.

Официантка, появившись из кухни с двумя высоко поднятыми тарелками, крикнула:

— Одна овощная запеканка, одна копченая колбаска!

Намек вызвал общий смех.

Быстро придя в себя, Джинни отступила назад.

— Уйдем отсюда.

Перри с изумлением смотрел на нее.

— Это ты виновата. Побудила меня сделать это.

Господи, мужчины хороши только в маленьких дозах.

— Только потому, что думала, ты не осмелишься.

Когда Джинни приехала в ресторан, Иви Саттон приветствовала ее как родную сестру, которую давно не видела. Было три часа дня, и ленч уже закончился. Они сидели за чашкой кофе в пустом зале, обсуждая обязанности Джинни и время ее работы. И она заполняла необходимые анкеты.

— График может быть гибкий, да? Я могу надеяться, что можно будет поменяться, если неожиданно возникнет такая необходимость? — Извиняющимся тоном Джинни пояснила: — Дело в том, что моя дочь поступила в университет в Бристоле. Если она решит приехать на уик-энд, будет ужасно, если мне придется работать с утра до вечера. — Не то чтобы Джем сообщала о скором приезде, но Джинни все равно жила этой надеждой.

— Без проблем. — Иви кивнула, показывая, что она понимает. — Трое моих детей разъехались по стране, у них своя собственная жизнь. Но когда мне выпадает возможность увидеть их…

— Как я вас понимаю! Я так скучаю по Джем, что просто стыдно, — почувствовав родственную душу, сказала Джинни. — У меня есть пара ее фотографий.

— У меня тоже. — Иви достала сумку из стола и вынула фотографии своих детей. Когда они обе склонились над ними, Джинни задумалась, кто из них больше похож на Иви — или, может быть, лучше Иви ответит ей?

Зазвонил телефон. Иви, прервав забавный рассказ о младшем сыне, пошла в офис ответить. Минутой позже дверь ресторана открылась, и вошел Финн Пенхалигон. Увидев Джинни, он удивленно приподнял брови:

— Это вы? Рад вас видеть.

— Здравствуйте. — Джинни почувствовала, как ее рот пересох, ей было все еще трудно смотреть на него, не думая о широкой постели под балдахином цвета слоновой кости, на четырех столбиках, и о том, как балдахин колышется на ветру. Она хотела выбросить эти фантазии из головы, вспоминая, что всего лишь два часа назад другой мужчина целовал ее на глазах изумленной публики.

— Где Иви?

— В офисе. Я приступаю к работе в среду. В моем расписании значатся три ленча и четыре вечерних дежурства. — Джинни указала на заполненные анкеты и наблюдала, как он взял одну из них.

— Хорошо. Все правильно. — Пробежав анкету глазами, он кивнул, затем перевел взгляд на фотографии, лежащие на столе.

— Моя дочь Джем. — С Иви она чувствовала себя свободно, сияла от гордости и превозносила добродетели Джем, но на этот раз она придержала язык. Мужчины другие, никогда не знаешь, какова будет реакция.

Финн смотрел на фотографию в полном молчании. Наконец он заговорил:

— Что с ней случилось?

— Случилось? Ах да, ее волосы! Она блондинка, но взяла и покрасилась в розовый цвет.

— Нет. Я не о том… — Он нахмурился. — Это не та, что умерла?

Что?

— Я не понимаю, о чем вы. — В полном замешательстве Джинни продолжала: — Джем — моя единственная дочь. И она жива, слава Богу.

Он покачал головой:

— Но вы говорили, что она… в тот день в магазине. И поэтому продавщица решила не звонить в полицию.

— Господи, я никогда бы не могла сказать такое! И зачем?

— Кто знает? Сыграть на чувствах других и снять с себя вину за воровство.

— Вы снова начинаете! — Ее брови взлетели вверх, и, не сдерживая себя, Джинни вскрикнула: — Это жестоко — говорить такое!

— Вы были в истерике. Вы рассказали, что похоронили собаку в то утро. — Он пожал плечами. — Может, это тоже неправда?

— Это правда. Я любила моего пса.

— И потом, когда вас спросили, можно ли кому-то позвонить, вы сказали, что у вас никого нет и что вашей дочери тоже больше нет с вами…