Постельный режим - Сара Билстон Страница 23

Только у одной женщины-партнера в моей фирме есть дети, но у нее нянька на полный день. Отвезти ребят на футбольную тренировку? И не мечтайте. Она заказывает им такси.

4.30

Вся беда в том, что при нашем с Томом образе жизни быть родителями нереально. У нас нет времени на воспитание ребенка. О чем, ради всего святого, мы думали? Зачем вообще ввязались в это дело? Неужели с перепуга, после той длинной, леденящей кровь статьи, которую нам прислала мать Тома, с описанием кошмаров, грозящих парам, не торопящимся обзавестись потомством? Или оттого что каждый раз, когда я проходила мимо детских магазинов со всякими малюсенькими штучками в витринах, у меня сжималось горло? А может, просто где-то внутри начало зреть смутное беспокойство: ты замужем, тебе скоро тридцать, не пора ли?

Но теперь я начинаю думать, что нам следовало подождать. С нашей жизнью, с нашими обязанностями и амбициями — какие мы, к черту, родители?

15.00

Чудный сегодня денек — солнышко, небо чистое, ни облачка, беспредельная синь. Глядя на белый свет отсюда, через тройные рамы окна, можно подумать, что уже лето, пока не увидишь жалкие голые деревца вдоль улицы, еще по-зимнему бледные тени, прохожих в шубах и пуховых куртках. И все же есть сегодня в небе что-то весеннее — синева глубже, гуще, чем в прошлом месяце, в феврале, когда начался мой постельный режим.

Джамала, еще одна из здешних медсестер, только что сообщила новость: поскольку за последние сутки серьезных сбоев в сердечном ритме не отмечалось, меня решено выписать, но до конца беременности я буду наблюдаться амбулаторно.

Не пойму, радоваться или нет. Боязно. Вдруг что-то пойдет не так, а я не замечу? С другой стороны, в больнице я как-то очень остро ощущаю угрозу преждевременных родов. Пока я здесь, на этой узкой койке, я — проблема, от которой врачам, естественно, хочется избавиться; они глядят на меня с сомнением и прикидывают — не пора ли вмешаться, вызвать схватки и извлечь ребенка прямо сейчас? Когда мне было шесть лет, у нас была кошка Марго. В одно летнее утро она исчезла, а несколько дней спустя я нашла ее в темном углу сарая — она лежала, свернувшись клубочком, в окружении целого выводка пестреньких, отчаянно пищащих котят. Вот и я сейчас такая же Марго: хочется забраться в тихое местечко, подальше от всех, и устроить для нас с малышом уютное гнездышко.

И плевать, подходящее сейчас время, чтоб обзавестись ребенком, или не подходящее! Он мне нужен! Я так хочу взять его на руки, почувствовать его теплую тяжесть.

Уплетая обед, перечитала то, что написала прошлой ночью; я была на хорошем взводе, от страха и отчаяния даже живот сводило. «За час до рассвета все кажется особенно скверным», — говаривала мама, когда в детстве меня по ночам вдруг охватывал непонятный ужас. Однако на этот раз меня терзал не ночной кошмар, пугала не темнота… Когда я отсюда выберусь, нам с Томом предстоит серьезный разговор. Трещина между нами — посмотрим правде в лицо — увеличивается.

16.00

Мой парень лягается со страшной силой, будто хочет дать знать: со мной все в порядке, мамуля. А чуть раньше он долго икал, что является знаком «благополучия плода», как объяснила моя новая лучшая подруга Джамала, с теплой улыбкой взбивая мне подушку в скрипучей синтетической наволочке. Заглянула дежурная по отделению. Сказала, что ребенок наверняка родится раньше срока, однако оптимизм врачей в отношении его здоровья крепнет. В общем, я успокоилась и даже разрешила Джамале выключить монитор. Палату наполнила тишина. От солнышка тепло и очень покойно.

21.00

Пишу лежа на своей собственной пестрой тахте, под своим собственным серо-голубым пледом, в своей собственной желтой гостиной. Вряд ли я отсюда куда-нибудь двинусь в ближайшие пять недель. Но я дома!

Вторник, полдень

Утром заходила меня проведать миссис Гианопуло, с целым обедом: сочные сосиски, паста из красного перца и домашний хлеб. Дух свежеиспеченного хлеба наполняет комнату, смешивается с согретым солнцем воздухом, льющимся из открытого окна напротив моей тахты. Печатаю и с наслаждением принюхиваюсь.

Стоило миссис Г. переступить порог комнаты, как я вспомнила про письмо, которое, как предполагалось, напишу Рэндоллам. Черт! Со всеми моими заботами напрочь вылетело из головы. Я пустилась в извинения, но миссис Г. замахала руками:

— Пожалуйста, пожалуйста! Не страшно. Маленький больше главный.

Но я твердо обещала сегодня же днем кое-что набросать. А завтра вечерком они с Алексисом зайдут и посмотрят, что вышло. Отлично, мелькнуло у меня в голове, хоть будет на что поглазеть. Интересно, он снова придет в тех узких черных джинсах?

Звонила Брианна, извинялась, что не смогла навестить меня в больнице (я и то удивлялась — что с ней приключилось, обычно такая внимательная). Оказывается, у нее захворала бабушка и она три дня прожила у старушки в округе Вестчестер. Похоже, короткая разлука с городом пошла ей на пользу. Бри поостыла, поуспокоилась насчет Марка, или «ЖМ», как мы продолжаем называть его (я еще не призналась, что в курсе, кто он такой). Впрочем, причиной этого безучастия вполне может быть зарождение новой страсти — к Алексису. Она поинтересовалась — между делом, — часто ли заглядывает «этот твой жутко привлекательный сосед».

— Собственно, он зайдет завтра вечером, — заметила я. — По поводу письма, которое я как раз составляю для него и его тети.

— Правда?

— Сущая.

— Угу, — многозначительно хмыкнула она.

И Элисон позвонила, полчаса назад. Собирается меня проведать — может быть. Так я и поверила. Ведь она тут же, без паузы, сообщила, что Грегори идет на повышение и сейчас всячески ублажает босса. Через две-три недели запланирован воскресный выезд на гольф («С Аланом и Сью!»), а в эти выходные у себя в Пимлико Элисон устраивает для них скромный ужин в узком кругу (еда и обслуживание от «Фортнамз» [19]). Я сильно сомневаюсь, чтобы в ближайшее время что-либо оторвало мою сестрицу от массированной атаки на Алана Аткинсона (по прозвищу Я-в-родстве-с-герцогом-через-жену). Встречала я его как-то на очередной выставке Элисон. Омерзительный тип. В Лондоне таких банкиров пруд пруди — выпускник частной закрытой школы, жирный, напыщенный и липкий, в буквальном смысле: общаясь с молоденькими женщинами, придвигается почти вплотную. Сью тоже отлита по шаблонной заготовке: тощая, угловатая, в седеющих кудряшках, с привычкой визгливо трещать без умолку и непостижимой (типичной для среднего класса) слабостью к Лоре Эшли [20], на что не повлиял даже переход в очень состоятельное сословие. Грег лет через двадцать благополучно станет точной копией Алана, зато Элисон, слава богу, обратиться в Сью, скорей всего, не грозит. И я, попрошу заметить, теряюсь в догадках, как сие скажется на их супружеской жизни.