Призрак тайны - Даниэла Стил Страница 24

— Так и есть, — кивнула она. — А вас какзовут? Она посмотрела на него строго, словно школьная учительница, ожидающаяответа, и Чарли не сдержал улыбки. Он еще не знал ни кто она такая, ни чемзанимается, однако ему было совершенно ясно, что эта женщина ему оченьнравится.

— Чарльз Уотерстон, — представился он, протягиваяей руку, и она ответила ему легким пожатием. Ее ладонь была мягкой и гладкой,как у молодой женщины, ногти были ухожены и накрашены, а на безымянном пальцеЧарли заметил тонкое обручальное кольцо. Это кольцо и нитка жемчуга на шее былиее единственными украшениями. Очевидно, все свои свободные деньги онавкладывала в антикварную мебель и картины, которые Чарли видел на стенах, и,надо сказать, это были довольно старые и, видимо, дорогие картины.

— И откуда вы приехали, мистер Чарльз Уотерстон? —поинтересовалась миссис Палмер, быстро и ловко собирая на стол. Чарли пока ещене знал, приглашен ли он только на чай или его оставляют на ночлег, а спроситьне решился. Если миссис Палмер не собиралась сдать ему одну из своих комнат,следовательно, ему нужно было торопиться дальше, чтобы найти мотель, покадорогу не занесло окончательно, однако он так и не решился спросить ее об этоми смотрел, как она осторожно ставит серебряный заварной чайник на вышитуюльняную скатерть.

— Это очень непростой вопрос, — ответил он сулыбкой, усаживаясь в удобное кожаное кресло у камина, на которое миссис Палмеруказала ему. Перед креслом стоял низенький резной столик эпохи Георга III, иЧарли подумал, что она, наверное, любит пить чай именно за этим столом.

— Дело в том, что последние десять лет я жил в Лондоне,и после праздников я намереваюсь вернуться туда. Наверное… — Чарли ненадолгозадумался, потом продолжил уже более веселым тоном:

— Ну а к вам я попал прямиком из Нью-Йорка. Я прожилтам два месяца, и, признаться откровенно, мне там до чертиков надоело. Впринципе, я должен был прожить в Нью-Йорке год, однако обстоятельстванеожиданно изменились.

Он объяснил ей свою ситуацию так просто, как мог, невдаваясь в подробности, но миссис Палмер улыбнулась ему так ласково, словнокаким-то чудесным образом поняла, что стояло за его сдержанностью.

— Вы передумали? — спросила она.

— Можно сказать и так. — Чарли замялся и, чтобыскрыть смущение, погладил по голове собаку, которая подошла к его креслу иположила морду ему на колени. Потом он снова поднял взгляд на хозяйку. Она какраз выкладывала на блюдце лимонное печенье, причем проделывала это с такойнепринужденностью, словно в ее дверь каждый день стучались потерпевшие крушениев океане жизни незнакомцы.

— Не позволяйте Глинни хватать печенье со стола. Онаего любит, — предупредила миссис Палмер, и Чарли рассмеялся. Потом оннеожиданно подумал о том, что его положение, как ни верти, довольно нелепое.Время было довольно позднее, но вместо того, чтобы спокойно поужинать, миссисПалмер грела ему чай и возилась с печеньем.

Кроме того, зимой она не принимала постояльцев. Тем не менееему почему-то казалось, что она рада, что кто-то заглянул к ней на огонек.

— Глинни очень любит лимонное печенье с корицей, но отовсяных бисквитов она тоже не отказывается, — добавила миссис Палмер, исобака, как бы в подтверждение ее слов, облизнулась и умильно покосилась всторону стола. Чарли снова засмеялся, одновременно гадая, кто его хозяйка исколько времени она тут живет. Казалось, она провела в этих стенах всю своюжизнь, однако в ней не было ничего провинциального. Напротив, она выгляделавполне светской дамой, образованной, прекрасно воспитанной и вполнесовременной.

— Скажите, вы еще вернетесь в Нью-Йорк или полетите вЛондон через Канаду?

— Ни то, ни другое, — улыбнулся Чарли. —Правда, я еще ничего не решил окончательно, но в Нью-Йорк я скорее всего невернусь. Я прожил там достаточно долго, и, должен сказать откровенно, этотгород городов не стал мне милее. Наверное, это жизнь в Европе меня избаловала…В Лондон ведь можно вернуться и через Бостон, правда? Ну а пока я просто хотелпровести пару недель в Вермонте — покататься на лыжах, погулять в лесу, простовыспаться, наконец.

Садясь напротив него, миссис Палмер одарила Чарлигостеприимной и ласковой улыбкой.

— Мой муж тоже был из Англии, — сказалаона. — Было время, когда мы навещали его родственников почти каждый год,но жить он предпочитал здесь. Когда вся его родня умерла, мы пересталинаведываться в Англию. Муж часто повторял, что здесь, в Шелбурн-Фоллс, у негоесть абсолютно все, что нужно для счастья, и даже немножко больше.

Она опять улыбнулась, но Чарли заметил в ее глазах что-тоневысказанное, затаенное. Была ли это печаль, навеянная воспоминаниями, илинеугасающая любовь к человеку, с которым она прожила целую жизнь?

Интересно, спросил себя Чарли, какие будут глаза у него,когда в ее возрасте он будет вспоминать Кэрол?

— А сами вы откуда? — поинтересовался он, отпиваяглоток чаю из высокого стакана в серебряном подстаканнике. Он всегдапредпочитал чай кофе и мог в полной мере оценить вкус и аромат мастерскизаваренного «Эрл Грей».

— Отсюда, — просто сказала миссис Палмер, ставя настол свой стакан. — Всю свою жизнь я прожила в Шелбурн-Фоллс, в этом самомдоме. Он принадлежал еще моим родителям, а до этого — их родителям. Мой сын ходилв школу в Дирфилде.

Чарли удивленно посмотрел на нее. Шелбурн-Фоллс был типичнымзахолустьем, и хотя он никогда не был снобом, ему было трудно поверить, чтоутонченная и светская миссис Палмер не только родилась в этих краях, но ипровела здесь всю свою жизнь. Не считая, конечно, визитов к родственникам мужав Англию.

Миссис Палмер как будто поняла, о чем он думает.

— Когда я была совсем молоденькой девушкой, я прожиладва года в Бостоне с моей теткой. Мне там очень понравилось, к тому же вБостоне я познакомилась с моим мужем — он тогда читал курс лекций в Гарварде.После свадьбы мы сразу переехали сюда — это было ровно пятьдесят лет томуназад, тоже под Рождество… — Она печально улыбнулась. — Будущим летом мнеисполнится семьдесят.

Чарли вдруг захотелось поцеловать ее, но он не посмел.Вместо этого он рассказал ей о своем отце, который преподавал в Гарвардеамериканскую историю, о том, как они вместе ездили в Дирфилд и бродили по егоокрестностям и как ему — маленькому мальчику — нравилось рассматриватьстаринные дома и отыскивать на берегах рек и склонах холмов следы ледника,который в древности покрывал всю территорию Новой Англии.

— Я до сих пор хорошо помню эти прогулки, — сказалон, пока миссис Палмер наливала ему второй стакан чаю. — А может быть, выдаже знали моего отца?

Она отрицательно покачала головой и, выйдя на кухню,принялась хлопотать там, несильно гремя посудой. Незнакомец, сидящий в еегостиной, нисколько не пугал Глэдис Палмер. Она уже поняла, что Чарли —вежливый, хорошо воспитанный молодой человек, который умеет себя вести. Большетого, с ним она чувствовала себя так, как будто это ее сын вернулся наконецдомой… Правда, ее немного удивило, что накануне Рождества Чарли путешествуетодин, но расспрашивать его она не спешила.