Всё не серьёзно - Марина Дианова Страница 24

К началу танцев мы с Машкой уже успели в достаточной мере испробовать шампанского, поэтому на танцпол вышли в первых рядах, как и большинство.

Быстрые, энергичные танцы сменялись лиричной музыкой, во время которые мы уходили обратно к столикам освежиться, не желая танцевать с вспотевшими, перебравшими мужиками.  Что примечательно, вести себя некорректно позволяли лишь ИТР, в то время, как обычные работяги вели себя в стократ приличнее.

Лишь единожды я замешкалась, не успевая до начала медленного танца скрыться с танцпола.  На талию сразу опустились крепкие руки.

- Потанцуем? – шепнул в ушко обладатель знакомых конечностей.

- Андрей Станиславович, - улыбнулась я, сразу отмечая недовольные взгляды окружающих.  – С удовольствием.

- Не стесняешься больше меня? – спросил он, после того как я устроила руку на таком знакомом плече, жаль нельзя положить голову ему на грудь.

- Я тебя и не стеснялась, - воспротивилась я.  – Ты новый человек в нашем коллективе, а тут связь с сотрудницей – тебе это нужно?

- Мне нужна ты, - как само собой разумеющееся ответил мужчина.  – Мне все равно на слухи и сплетни.

- Андрей…

- Алин, - он чуть нахмурился, - Если я для тебя лишь ничего не значащее развлечение, то давай лучше расстанемся прямо сейчас.

Остаток танца мы провели молча.  Я не знала, что ответить, он больше не заводил разговоров о нас.

После танца каждый вернулся за свой столик, чтобы с разницей в пять минут покинуть украшенный зал, оставляя остальных развлекаться.

Лерку привезли ровно ко времени, а Ромка не стал задерживаться на занятиях, поэтому на елочный рынок мы приехали вместе и практически без задержек.

Самая красивая елка встретилась на нашем пути, перед самым выходом.  Пушистая, с широкими лапками сосна стояла на задворках рынка, как потерянный ребенок.  Смуглый продавец сначала даже не заметил нашу находку, а когда увидел – заломил цену в троекратно превышающую любые мыслимые пределы.

Андрей бы заплатил и названную стоимость, но мерзкий экономный человечек внутри меня не согласился на такое расточительство, так что битый час и я, и продавец наслаждались экзекуцией торговлей.

После покупки елка была торжественно водружена на крышу машины.

- Андрей, - позвала я мужчину, прочно закрепившего сосну веревками.  – Закинешь нас с Ромкой домой?

- Это из-за сегодняшнего разговора? – он недовольно отряхнул руки и повернулся ко мне.

- Нет, это из-за того, что сейчас уже поздно.  Ромке надо ложиться спать, - я нерешительно приблизилась, опуская руки на плечи.  В заднем окне автомобиля сразу показались две мордочки, с интересом наблюдающих за нами.

- Хорошо, - спокойно ответил Андрей проводя ладонью по моей спине.  Даже сквозь теплый пуховик я чувствовала его прикосновения.

А вот дома меня ждал скандал.  С сыном.  Который недовольно упер руки в бока едва разделся.

- Мама! – воскликнул он.  – Почему ты прогоняешь Андрея?

- Я… эм… С чего ты взял? – я изумленно застыла с одним сапогом в руках.

- Он делает к тебе шаг, а ты два от него! – не унимался ребенок, заставляя меня удрученно качать головой.

- Где ты этого набрался? – все же вспылила и я.  – Мы взрослые люди и сами решим, что и как нам будет лучше.

Мои слова определенно не понравились сыну.  Надувшись, он направился в свою комнату, лишь на мгновение останавливаясь.

- Я хочу, чтобы ты была счастлива.  Андрей делает тебя счастливой, а ты бежишь от него.

- Ром, - я шагнула к сыну, но он, словно не обращая на это внимания скрылся в своей комнате.

Долго, очень долго я ходила из угла в угол в своей квартиры.  Устало присаживалась на кресло, но через секунду вскакивала и вновь начала мерять комнату шагами, пока не решилась.

- Ром, - я вошла в комнату к сыну, который против обыкновения сидел не за компьютером, а лежал на кровати играя с мячиком, подбрасывая его под потолок и ловя одной рукой.  – Я хочу, чтобы ты понял и принял то, что я хочу тебе сказать.  Я люблю тебя.  – Ромка вновь подкинул мяч, продолжая игнорировать мое присутствие.  – И я боюсь нарушать нашу с тобой размеренную жизнь присутствием в ней еще кого-то.

- Но Андрей итак уже в нашей жизни… - остановив свою игру, сын наконец поднял на меня взгляд и сказал ровно тоже самое, что я сегодня слышала от подруги. Он уже там...

- Да, - я ухмыльнулась.  – Он совершенно бесцеремонно вторгся в наше личное пространство.  Мне страшно, - чуть слышно прошептала я, - Что ты к нему привыкнешь.  Ты так плохо пережил наше с папой расставание.

Ромка долгое время молчал: поднялся повыше, облокачиваясь на подушку, сжимал мячик, но все же решил продолжить разговор:

- Мам, я знаю, что в вашем, взрослом мире, все намного хуже, чем в детстве, но я начал готовиться к появлению отчима раньше, чем узнал, что Деда Мороза не существует, - я шутливо подняла бровь намекая, что подарки и от нас, и от Деда Мороза он принимает с удовольствием.  – В моем классе из тридцати человек в полных семьях живет всего десть.  Мой папа самый лучший и я люблю его, но мне не хочется, чтобы ты оставалась одна, когда я уеду учиться.

- До этого еще надо дожить, - отмахнулась я, но наткнулась на недовольный взгляд сына.

- Мне нравится Андрей.

- Мне тоже, - с трудом призналась я, - но на одной симпатии далеко не уедешь.

- Хорошо, - как-то обреченно сказал сын.  – Я не хочу, чтобы в твоей жизни появился мужчина, который не будет бить и тебя, и меня, как это произошло с Леркой.  – Я испуганно подняла глаза на сына.  Стало до боли неловко, что за столько времени я так и не узнала у Андрея, что же произошло в тот день, когда мы забирали его дочь в крови из квартиры бывшей супруги.  Почему-то я была уверена, что это сделала мать. – Вера Александровна предполагает, - меж тем продолжил сын – что появление в нашей жизни Андрея сделало меня более ответственным, а тебя – спокойнее.

- Ты обсуждал это с Верой Александровной? – я удивленно смотрела на сына, потому что психолог даже не обмолвилась, что наличие в моей жизни мужчины стало темой для разговоров.

- Конечно, - как само собой разумеющееся ответил сын.  – Мы обсуждали саму возможность, появления в твоей жизни кого-нибудь.  И поверь, я был категорически против.

- Что же изменилось?

- Я повзрослел, - с печалью в голосе произнес сын, а я сначала изумленно распахнула глаза, а потом постаралась скрыть смешок за кашлем.  – Мне уже одиннадцать…

- Почти одиннадцать, - поправила я его.

- Почти одиннадцать, - покорно согласился сын.  – Я уже взрослый человек.  И да, через несколько лет я уеду учиться…

- До этого еще семь лет, - опять перебила сына, недовольного родительским произволом.