Грешная жизнь герцога - Лора Ли Гурк Страница 24

– Мне так жаль, – пролепетала Пруденс и прижала пальцы колбу, – но у меня ужасно заболела голова. Мне лучше пойти в свой номер и немного полежать, если вы не возражаете.

– Конечно, дорогая. – Эдит отставила чашку, с беспокойством вглядываясь в нее. – Иди. Ты ведь не хочешь пропустить сегодняшний спектакль.

Стараясь показать, что ее мучает головная боль, Пруденс улыбнулась каждому из присутствующих слабой улыбкой и вышла из комнаты, удерживая себя от того, чтобы не кинуться бежать к лифту.

– Четвертый этаж, пожалуйста, – сказала Пруденс мальчику-лифтеру, и не успела железная решетка двери закрыться, как она полезла в карман. Лифт дернулся и пришел в движение, а вместе с ним запрыгало в груди ее сердце, когда она прочитала слова, написанные герцогом.

Я должен увидеть вас снова. Встретимся на Ринмонд-Стейшн. Завтра в полдень.

Пруденс взвизгнула от радости и поймала на себе удивленный взгляд мальчика-лифтера. Она усмирила свое ликование, с тем чтобы со спокойным видом выйти на четвертом этаже. Но как только лифт скрылся из вида, она еще раз перечитала записку, и ее сильнее прежнего охватил восторг.

Он хотел ее видеть снова.

Идя по коридору к своему номеру, Пруденс громко смеялась. У нее было чувство, словно она танцует в воздухе.

Необычно приподнятое настроение Пруденс не ускользнуло от внимания Нэнси Уоддел.

– Кажется, вы хорошо провели сегодня время, мисс, – произнесла горничная. Ее хорошенькое, усыпанное веснушками лицо расплылось в улыбке, когда Пруденс со счастливым вздохом упала на свою кровать.

– Это было замечательно, Уоддел. Надеюсь, вы тоже довольны?

– Да, мисс, спасибо. От мадам Марсо прислали несколько платьев, очень красивых. Не хотите ли взглянуть?

Пруденс тут же стала прикидывать, какое из новых платьев она наденет завтра на свидание с герцогом.

– О да, принесите.

Горничная исчезла в гардеробной и вскоре вернулась с двумя вечерними платьями.

– Одно из них вы можете надеть завтра в театр, – сказала она, поднимая и демонстрируя платье из дамаста цвета слоновой кости и другое – из иссиня-черного бархата.

Они оба были хороши, но Пруденс совсем не занимало, какое платье выбрать для посещения театра.

– А как насчет черно-белого платья для прогулок? Оно мне идет?

– В полоску? – удивилась Уоддел. – Да, мисс, оно тоже вам идет.

– Прекрасно! – Пруденс села. – Принесите его, хорошо? И шляпку. Из красной соломки, если помните, с черными, красными и белыми лентами. Она ведь красная, я не путаю?

– Да, мисс, но… – Горничная колебалась, сбитая с толку. – Сегодня ведь вы идете в театр, я правильно поняла?

Пруденс не думала о театре.

– Как жаль, что я не заказала платье для прогулок в красную полоску, – пробормотала она. – Но красная шляпка – то, что надо.

– Мисс?

Пруденс подняла глаза и рассмеялась, заметив замешательство горничной:

– Все в порядке, Уоддел. Я не сошла с ума. Да, сегодня вечером я иду в театр. Но завтра собираюсь на пикник и хочу проверить, достаточно ли хорошо сидит на мне новое платье для прогулок. Кстати, завтра днем я буду отсутствовать, так что, когда вы сделаете все, что нужно, остальную часть дня можете быть свободны.

– Спасибо, мисс, – сказала горничная, унесла вечерние платья и тут же вернулась с платьем, которое захотела примерить хозяйка.

Вскоре Пруденс уже стояла перед высоким зеркалом в новом очаровательном платье для прогулок и в шляпке. Она не могла удержаться от восторженного вздоха. Платье с его простыми линиями и вертикальными полосками прекрасно сидело. Так приятно было надеть что-то, не ею самой сшитое, а какое блаженство ощущать тонкое шелковое белье и шелковые чулки! Никогда еще она не чувствовала себя так хорошо.

Довольная, она велела Уоддел унести платье. Надев белье под вечерний туалет, она попросила горничную приготовить черное бархатное платье и села за туалетный столик.

«Красный – мой любимый цвет».

Пруденс улыбнулась, но прежде чем она успела отдаться грезам о некоем герцоге, дверь ее спальни распахнулась и вошла тетя Эдит.

– Моя дорогая племянница, я так расстроена. – Эти слова не сулили ничего хорошего.

– Неужели? – пробормотала Пруденс, начиная прилежно копаться в туалетных принадлежностях на столике. – Мне очень жаль это слышать. Я чувствую себя гораздо лучше… я немного подремала. Может быть, вам нужно последовать моему примеру и прилечь?

Такая забота, судя по всему, не произвела на Эдит должного впечатления. Она торопливо прошла по ковру в малиновых, кремовых и золотистых тонах и остановилась у туалетного столика.

– Роберт сказал мне, что когда сегодня вы были в Национальной галерее, тебе докучал Сент-Сайрес. – Ее рука, прижатая к сердцу, дрожала. – Подумать только, этот ужасный человек смеет снова навязываться тебе. Что же нам делать? Может быть, Стивену следует поговорить с ним?

– Это не так, тетя. Я случайно встретила герцога в галерее, и мы какое-то время прошлись вместе. Почему это так расстроило вас?

Лучше бы она не спрашивала.

Эдит взялась за ближайший стул, резной, золоченый, с прямой спинкой и сиденьем из бархата изумрудного цвета, придвинула к туалетному столику и села рядышком с Пруденс.

– Миллисент рассказала мне о нем много любопытного. После того как он проявил к тебе такой интерес, она почувствовала себя обязанной навести справки, и то что она узнала, подтвердило наши худшие подозрения. Моя дорогая, это очень дурной человек. Связи с женщинами, азартные игры. – Она взглянула в открытую дверь, ведущую в гардеробную, наклонилась ближе и понизила голос до шепота: – Притоны, где собираются наркоманы.

Пруденс сжала губы, кивала и еле сдерживала смех.

Эдит со вздохом откинулась на спинку стула.

– Ты смеешься надо мной. Нет, нет, не отрицай, – добавила она, видя, что Пруденс собирается протестовать. – Ты не принимаешь всерьез того, что я говорю. Боюсь, я плохая чаперон. Все сейчас стало таким сложным. Когда начинали выезжать Берилл и Перл, было проще.

Эдит, очевидно, забыла обо всех мучениях и скандалах, которые ей пришлось вынести, когда Берилл и Перл начали посещать балы и вечеринки. Пруденс пробормотала что-то в ответ и протянула руку к щетке для волос.

– О, дай мне помочь тебе, дорогая. – Эдит отобрала у нее щетку, поднялась со стула и встала за спиной. – Когда девочки стали выезжать, это ведь был не Лондон, – объяснила она, как бы читая мысли племянницы. Она отвела длинные темные пряди прямых волос Пруденс за спинку стула и начала водить по ним щеткой. – Сельские танцы и вечеринки среди друзей, мне кажется, гораздо безопаснее. В Лондоне слишком много испорченных личностей всех мастей.