Благородство ни при чем - Люси Монро Страница 24

Вероника судорожно вздохнула.

– Спасибо, но за меня можешь не волноваться. Я сама справлюсь. Как всегда.

Интересно, входит ли в ее представление о том, как следует самой решать проблемы, использование таких сомнительных средств, как работа на конкурентов и промышленный шпионаж? Маркус не знал. И сейчас, сидя с ней рядом в машине, он не был уверен в том, что хочет получить этот ответ. Он вообще не желал ни о чем думать, когда запах ее наполнял тесное пространство машины и тело ее было так близко, что стоило лишь руку протянуть, чтобы к ней прикоснуться. Все время пребывания в ресторане и потом, пока она делала все эти ошеломляющие признания, тело его гудело, как телеграфный столб, от докучливого желания. Гордиться тут было нечем, но факты – вещь упрямая. Он не мог не признаться, что постоянно, мучительно, неотступно думает о том, какая она под одеждой. Вместо того чтобы разбираться в проблеме, кто в «Клайн технолоджи» занимается промышленным шпионажем.

Ему надо бы ликовать. Его расследование близилось к завершению. Увы, но сейчас он думать не мог, он только чувствовал. Ее боль. Ее разочарование. И собственное желание. Оно пульсировало в нем с интенсивностью африканского барабанного боя.

Он заехал на автостоянку рядом с домом, где жила Вероника. Выключив двигатель, обернулся к ней. Он молчал. Говорить было нечего. Он хотел ее так сильно, словно и не было всех этих восемнадцати месяцев. Ему было жизненно необходимо к ней прикоснуться и почувствовать отклик ее тела.

Она отстегнула пристяжной ремень, но дверь сию же минуту открывать не стала. Чувствовала ли она тот же заряд желания, что и он? Ощущала ли, как сильно он нуждался в том, чтобы снова ощутить ее вкус?

– Ты собираешься рассказать Клайну о том, что случилось в «Си-ай-эс»? – Слова ее были как удар плетью.

Ему не хотелось возвращаться к этой теме прямо сейчас. Он не желал размышлять о расследовании, об ответственности перед клиентом. Он что-нибудь придумает – что-то, что защитило бы Ронни и все же дало ему возможность выполнить обязательства перед Клайном. Он пока не знал как, но был уверен, что сумеет это сделать.

– Из-за этого не переживай.

Она вскинула голову и повернулась к нему:

– Как ты можешь так говорить? Теперь ты понимаешь, насколько важна для меня работа. Я не могу позволить себе оказаться на улице.

– На этот раз ты не одна.

Он не мог обещать ей, что она останется на работе. Он не знал, как сможет она удержаться на рабочем месте, если и в самом деле взялась за старое, но он обязательно ей поможет. Он не позволит ей и дальше бороться за выживание в одиночку. Она засмеялась:

– Да. Понятно. Просто скажи мне, как ты намерен распорядиться информацией о моем прошлом в «Си-ай-эс».

Он покачал головой. Он не мог думать о «Клайн технолоджи» в тот момент, когда ее запах кружил ему голову. Он положил ей руку повыше колена, ощущая, как под тканью юбки напрягись мышцы. Он провел ладонью вниз по ноге, нежно лаская ее, пока ладонь его не накрыла колено, прикрытое только тонкой шелковистой тканью чулка.

Господи… Носит ли она все еще чулки? Он помнил, как впервые увидел ее маленький белый пояс для чулок. Этот предмет туалета явно не был эксклюзивным изделием «Виктории Сикрит», но он возбудил его так, что и вспомнить страшно.

– Маркус!

Он слышал резкий тон, каким она произнесла его имя, но не отреагировал на него. Он должен был почувствовать ее вкус. Прямо сейчас.

Не дав ей шанса с ним поспорить, он наклонил голову и стремительно овладел ее ртом. Она слегка приоткрыла его, и ее полураскрытые губы были как оазис в пустыне для его изнывающей от жажды души. Она попыталась отвернуться, но он повернул голову в том же направлении, не отрывая губ, взывая к отклику, который не давал ему уснуть еще долго после того, как она уезжала от него к себе.

Ее рука сжалась в кулак, захватив ткань его рубашки. Возможно, она изначально собиралась его оттолкнуть, но закончилось тем, что притянула его к себе еще ближе. Он не стал препятствовать. Схватив ее за бедро однойрукой и сжав в другом кулаке прядь ее шелковистых волос, он поцеловал ее еще крепче, так что языки их сплелись в страстном соитии, взывая к слиянию тел.

Она тихо застонала. Также, как раньше. Маркус пропал. Если он не прикоснется к ней, не почувствует шелковистую гладкость ее кожи в ближайшие тридцать секунд, то тело его просто взорвется от неудовлетворенного желания. Он потянул за свитер с ретивостью подростка. Он просто не мог заставить себя притормозить. Куда только делась его легендарная неспешная техника обольщения, его способность не торопить развязку!

Но его противоестественная неуклюжесть оправдала себя в тот момент, когда пальцы его соприкоснулись с ее кожей. Он весь задрожал – таков был эффект от прикосновения к телу, которое он желал, не находя утоления, целых полтора года.

Она затихла, и он почувствовал то же, что и в тот первый раз, словно она ждала со смешанным чувством ужаса и предвкушения грядущей ласки. И, как тогда, он не захотел ее разочаровать.

Кончиками пальцев легко проведя по ее ребрам, он и настрой поцелуя несколько изменил. Если этот поцелуй начинался как поцелуй изголодавшегося, то теперь губы его мяли ее рот, словно желая успокоить, утешить.

Он хотел, чтобы она желала его также сильно, как он ее. Чтобы не боялась близости между ними.

Он чуть отвел от нее губы.

– Потрогай меня, крошка. Пожалуйста.

Она распахнула ресницы, и он прочел ужас в ее глазах. Он едва не выругался, но вовремя прикусил язык. Он не хотел ее пугать. Он жаждал ее любить. Он снова ее, поцеловал, давая возможность губам вести молчаливый диалог с ее губами. Она пыталась вжаться в спинку, отстраниться, но он ни за что ей не позволил бы. Неужели она не понимала, что он не в силах отпустить ее?

Он провел языком по контуру ее губ, поддразнивая. Побуждая ее открыть рот навстречу его поцелуям. Она застонала, и губы ее приоткрылись. И этого было достаточно.

Он вошел в ее рот с настойчивой решимостью сломать последнее сопротивление и с той же целью позволил ладони накрыть ее грудь. Сквозь тонкий хлопок ее бюстгальтера он чувствовал, как напрягся и вжался в ладонь ее сосок.

– О да, детка. Ты меня так возбуждаешь. – Он таял, и она тоже.

Напряженности в ее теле больше не было. Он чувствовал вкус победы на губах. Она прерывисто дышала, прижималась грудью к его руке, и ее ладонь скользнула по его бедру в опасной близости к напрягшемуся пенису.

Он слегка изменил позу, чтобы кончики ее пальцев прикоснулись к нему, застонал под ее пальцами и, исполненный желания, подвинулся так, чтобы теснее прижаться к ней. И врезался в ручку переключения скоростей.

Не могли они заняться любовью впервые на автостоянке. Он отстранился и был вознагражден, увидев выражение ее лица – грубая чувственность и никаких иных эмоций.