Любовная терапия - Ким Лоренс Страница 25

— Я хочу остаться, — она испуганно взглянула на него. — Хочу быть с тобой.

— Хорошо.

Это все, что он может сказать? Она предложила ему себя на блюдечке с голубой каемочкой, и все, что он говорит, — это «хорошо». Ее грудь бурно вздымалась, когда Мэтт сделал шаг ей навстречу. Кэт до последнего момента не понимала, что он собирается делать.

Он прижал ключ к тому месту, где полные груди натягивали шелковую ткань платья. Мэтт провел ключом вверх, пока он не оказался в вырезе платья между двумя холмиками цвета сливок.

— Чтобы знать, где он будет, если кто-нибудь передумает.

Эротический эффект, который оказал на нее этот жест, невозможно было описать словами. Словно загипнотизированная, Кэт не могла отвести взгляд от его лица. Взгляд же Мэтта был прикован к тонкой ткани платья, натянувшейся на возбужденных сосках. Девушка ощутила, что ключ в вырезе ее платья раскалился докрасна.

Что случилось с молодой женщиной, приехавшей сюда для работы? Женщины, у которой всегда были строгие принципы относительно мужчин и секса, женщиной с высокими моральными нормами? Когда она успела превратиться в распутницу?

Кэт оказалась совсем рядом с его кроватью. При виде белоснежных простыней все в животе у Кэт в очередной раз сжалось. Кэт почти рухнула на краешек кровати: ноги больше не держали ее.

— Но ты не должен был говорить ей это, — произнесла она умоляюще. — Мне никогда еще не было так стыдно.

Она нагнулась и расстегнула ремешок босоножки на высоком каблуке.

Мэтт видел, как ее перламутровые ноготки боролись с застежкой.

— Подожди, Кэт, — простонал он.

Ни один мужчина, даже если он и не обувной фетишист, не мог бы устоять перед видом женской ножки в туфельке на высоком каблуке.

— Подождать? — переспросила она, ничего не понимая. — Бог мой, мне следовало бы уйти и оставить тебя...

— Страдать?

— Ты это заслужил!

Ответом ей был хриплый стон.

— Но ведь ты решила остаться, Кэтлин.

Неужели это я, подумала Кэт. Неужели это я сгораю от желания заняться сексом с этим мужчиной? Ион еще сомневается в этом! Может, мне написать на лбу, как сильно я его хочу!

К ее облегчению, Мэтта не нужно было убеждать.

— Я страдаю, Кэтлин. Ты когда-нибудь видела, чтобы взрослый мужчина рыдал, как ребенок? — спросил он.

Кэт не могла не рассмеяться.

— Ты не умеешь плакать, — возразила она.

— Я могу научиться. Ведь у меня, как и у всех, есть женственные черты. Ты, наверно, не поверишь, но недавно меня даже приняли за голубого...

Потупившись, Кэт облизнула пересохшие губы. Она бросила короткий взгляд из-под ресниц на его безупречный профиль.

— Не напоминай мне об этом! — взмолилась она.

Кэт все еще не могла понять, как ее угораздило принять самого мужественного из всех знакомых ей мужчин за гомосексуалиста. Наверно, это был просто защитный рефлекс — она боялась влюбиться в него.

— Если бы ты знала, какой стресс я испытал.

— По твоему виду не скажешь, — возмутилась Кэт.

Как врач, она могла отличить стресс от каприза. Или это был не просто каприз?

— Теперь все будут сплетничать. Твои слова дали прислуге повод для сплетен.

— Не мои слова, а твое виноватое выражение лица — ты выглядела, как пятилетний ребенок, пойманный с банкой джема в руках. Ты выглядела такой смущенной, что я не мог удержаться, — хрипло прошептал Мэтт. — Ты так прекрасна, — его пальцы коснулись ее волос. — И ты в моей постели, — прошептал он, заглядывая ей в глаза.

Кэт больше не хотелось протестовать. Она тонула в этих прозрачных голубых озерах.

Мэтт обвел кончиком пальца контуры ее лица. Его глаза потемнели и стали почти синими.

— Я так долго ждал этого, — сказал он. — С того самого момента, как впервые увидел тебя. Это было неизбежно. Ты знаешь это, Кэтлин, — добавил он.

— Значит, ты сразу решил, что я доступная женщина? — усмехнулась Кэт, задрожав, потому что в этот момент его рука накрыла ее грудь и сжала ее. — Боже, я падшая женщина. — Кэт втянула в себя воздух, дрожа под его прикосновениями.

Его смех был низким и хрипловатым.

— Звучит многообещающе...

Не говоря не слова, он просунул руку под колени Кэт и одним движением уложил ее на постель.

Кэт не успела запретить ему перетруждаться. Он действовал слишком быстро. Девушка лежала на кровати, беспомощная под его откровенным взглядом. Подняв ослабевшую руку, она провела пальцами по его точеному лицу. Мэтт взял ее руку в свою и поцеловал нежную кожу запястья.

— Ты такой красивый, — восхищенно прошептала Кэт.

И тут же пожалела. Она не хотела, чтоб он знал, как его внешность действует на нее. Его улыбка была полна нежности.

— А как же это? — он прижал ее пальцы к шраму на щеке.

— Я хочу поцеловать все твои шрамы.

— Правда? — он покрывал поцелуями внутреннюю сторону ее руки, уделяя особое внимание чувствительному местечку на запястье. — Ты представить себе не можешь, как я страдал, когда ты прикасалась ко мне, не прикасаясь. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

Кэт понимала. Ее переполняли самые разные чувства — от глубокой нежности до обжигающей страсти. Но несмотря на их противоречивость, она никогда еще не чувствовала себя так хорошо.

Она провела рукой по его сильной спине и ощутила ответную дрожь. Его мускулы напряглись под ее прикосновениями. Девушка уткнулась в его плечо и ощутила пряный аромат горячего мужского тела.

— Я тоже, — прошептала она.

Его рука скользнула ей под платье. Прикосновение пальцев Мэтта к обнаженной коже было подобно электрическому разряду.

— У тебя такая нежная кожа, — прошептал он, гладя ее бедро.

Кэт прерывисто дышала, предвкушая, что будет дальше. Его пальцы скользнули под тонкое кружево трусиков и погладили между ног. Кэт громко застонала.

— Нравится?

Мэтт знал ответ. Но он хотел услышать это от нее.

— Да, да!

Его ресницы опустились. Кэтлин сглотнула. Было что-то грубое и примитивное в желании, которое она читала на его лице.

Ее глаза наполнились слезами, так сильно она хотела его. С ним она погружалась в море чувственного наслаждения.

— Не останавливайся! — молила Кэт.

Она выгнулась ему навстречу, прижимаясь крепче.

Не отрывая глаз от ее лица, он взял ее ногу и положил себе на талию. Грудной стон вырвался у него, когда он почувствовал, как она, вся влажная и горячая, раскрывается для него. Кэт застонала.