Убежденный холостяк - Данелла Хармон Страница 25

Челси застонала, когда он сжал пальцами ее сосок, а его язык властно толкнул ее язык. Она бедром ощутила, как напряглась его плоть, и едва не задохнулась от восторга. Ей даже пришлось оторваться от Эндрю. Она устремила на него затуманенный взгляд.

— Боже мой, — выдохнул он, — я этого не вынесу.

— Я тоже, поэтому целуй меня.

— Как смешно: я почти не знаю тебя, я к тебе почти ничего не испытываю, и все же мне хочется делать с тобой самые невероятные вещи, я просто не могу удержаться!

— Надеюсь, ты даже не будешь пытаться.

— Я и не собираюсь! Челси, да поможет нам Господь. Я хочу прикасаться к тебе, целовать тебя.

Эндрю осыпал поцелуями ее лицо. Челси щекой чувствовала тепло его дыхания. Она дрожала от восторга, растворяясь в своих ощущениях. Ей нравилось гладить его, запускать пальцы в его шелковистые волосы. Она не знала, радоваться ли тому, что она сделала лишь крохотный глоток бренди, или огорчаться из-за этого? Ее мозг в отличие от прошлого раза не был затуманен большой дозой возбудителя, и выпитого количества хватило только на то, чтобы раскрепостить ее. В противном случае она бы оттолкнула его от себя и, возможно, даже выкинула бы из кареты.

Что касается Эндрю, то он выпил почти всю фляжку.

Он снова с жадностью впился в ее рот. У него такие горячие губы, думала Челси, и от него вкусно пахнет — какой-то экзотической пряностью. Какие нежные у него руки!

Челси застонала, когда он снова накрыл ладонью ее грудь. Ее маленькую, но страстно ждущую ласки грудь.

— Эндрю, ты прикасаешься к моей… моей…

— Груди? Да. Мне, видишь ли, нравится брать ее в руку. Она такая упругая и так точно ложится в ладонь. Очень приятно.

— И она не кажется тебе неполноценной?

— Абсолютно нет. И я знаю, что она ждет, когда я буду ласкать ее. Целовать. Господи, ты потрясающа!

Эндрю через голову стянул с нее рубашку и припал губами к ложбинке на груди. У Челси от восторга бешено застучало сердце и закружилась голова.

— Что ты делаешь?

— Целую твою грудь.

— Но я думала, что целуют только в рот!

— Целовать можно все, что нравится. И мне нравится целовать сюда… и сюда…

Он сжал губами ее сосок, и она забилась в его объятиях. Чтобы не утонуть в вихре ощущений, охвативших ее, она сжала его плечи.

«Не сопротивляйся, он не остановится. И ты не хочешь, чтобы он останавливался. Замри и наслаждайся. Наслаждайся, потому что такое больше не повторится!»

Эндрю засунул руку ей между бедер и заставил раздвинуть ноги.

— А вот еще одно местечко, которое любит, чтобы его целовали, — проговорил он, гладя ее через бриджи. — И я с удовольствием прижмусь к нему губами.

— Туда? Да как ты мог об этом подумать!

— Я не только думаю об этом. Я делаю. — Эндрю склонился к ней. Его лицо было так близко, что Челси смогла в мельчайших подробностях рассмотреть его зрачки. Его жаркий взгляд пронзал ее насквозь. — Моя дорогая Челсиана, я хочу сказать тебе одну вещь. Может, на меня подействовало возбуждающее средство, а может, и нет, но я мечтал о том, чтобы снять с тебя бриджи, с тех пор как ты появилась на поляне. А весь последний час я мечтал прикоснуться к твоим длинным, стройным ногам, засунуть руку тебе между бедер и почувствовать, как у тебя там горячо и влажно, как ты изнываешь от страсти ко мне.

Господи, да она уже давно изнывает от страсти! Наверняка он почувствовал это, когда засунул туда руку. Кровь превратилась в жидкий огонь, все тело горело как в лихорадке, голова кружилась. Челси посмотрела Эндрю в глаза, и ее ноги сами начали раздвигаться.

— С той минуты, что мы сели в карету, я мечтал о том, чтобы раздеть тебя и разложить на полу, — хриплым голосом проговорил Эндрю. — Ничто — ни твои слова, ни действия — не остановит меня. Я хочу тебя. И я тебя возьму.

Он принялся теребить губами ее сосок, а рукой продолжал гладить между ног.

— О, — застонала Челси, закидывая голову и закрывая глаза, — а я-то думала, что тебя не интересуют женщины, что тебя волнует только твоя наука.

— Меня интересуешь ты. Я просто не хочу жениться на тебе. Здесь нет ничего личного, естественно, — не поднимая головы, ответил Эндрю. — Я вообще не хочу жениться.

— Если брак означает, что такое будет происходить каждый день, то, возможно, он не так ужасен, — проговорила Челси, из-под полуприкрытых век наблюдая, как Эндрю водит языком вокруг соска. — Если бы ты женился на мне, мы занимались бы этим каждый день?

— Каждый день и каждую ночь.

— Но мы не собираемся жениться.

— Да. Мы собираемся обхитрить Люсьена.

— Да. Обхитрить Люсьена.

— И заняться любовью… — Эндрю принялся расстегивать ее бриджи, — прямо сейчас.

— Да. Сейчас.

Челси выгнулась, и Эндрю медленно, мучительно медленно стянул с нее бриджи. Теперь она сидела перед ним обнаженная. Несколько мгновений он разглядывал ее, затем его дыхание участилось.

— Нет, сиди так, — приказал Эндрю, когда Челси, засмущавшись, попыталась сдвинуть ноги. — Я хочу смотреть на тебя.

— Честное слово, я в буквальном смысле ощущаю твой взгляд на себе.

— Вот как? Скоро ты почувствуешь на себе не только мой взгляд.

Эндрю продолжал разглядывать ее, и Челси казалось, что огонь, полыхавший в ней, под его взглядом становится еще жарче.

Эндрю провел рукой по треугольнику волос внизу живота, и Челси напряглась. Она следила за тем, как его теплая ладонь скользит по ее животу, искушая и мучая. Внезапно он коснулся пальцем заветного бугорка.

Челси вздрогнула и застонала.

— Как я вижу, моя гипотеза оказалась верной, — улыбаясь, сказал Эндрю.

— Какая гипотеза?

— Я предположил, что ты будешь готова принять меня. Так и есть.

— Это возмутительно.

Он продолжал водить пальцем по бугорку.

— Это лестно.

— Просто я не контролирую себя.

— Это возбуждает меня еще сильнее. Так, что мне даже больно.

Челси покраснела, а Эндрю пристально смотрел на нее, и его палец скользил по бугорку, погружая ее в новые, не изведанные ранее ощущения. Вдруг его рука замерла.

— В чем дело, Челсиана? В прошлый раз ты была тигрицей, а сегодня — котенок. Неужели из нас двоих с ума схожу только я?

— Нет, просто из нас двоих именно ты выпил всю фляжку, а я лишь пригубила. Этого хватило для того, чтобы я не сопротивлялась.

— Если ты хочешь, чтобы я остановился, тебе, боюсь, придется выкинуть меня из кареты.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, — прерывающимся голосом проговорила Челси.