Любовь как ненависть - Ванесса Мэтьюс Страница 25

– Что это такое? – спросила Эмили.

– Ты забыла? Твое любимое пиво «Гиннес». Темное, как я помню.

– Мне вполне достаточно вина.

– Пиво тоже не помешает. Эмили пожала плечами.

Скотт развязал ее шарф и повязал его вновь, на этот раз под руками. Приподняв повыше волосы Эмили, он прикоснулся губами к ее шее. Она вздрогнула, и Скотт поневоле улыбнулся. Он стряхнул на кожу ее шеи несколько капель вина, а затем слизнул их.

– Ну и как это на вкус?

– М-м-м, великолепно!

Скотт обхватил Эмили обеими руками и не отпускал несколько секунд; так они и стояли, прижавшись друг к другу, не желая размыкать объятия.

Они быстро поели и вместе убрали со стола, так, словно делали это множество раз. Эмили в сотый раз думала, как мало она знала о Скотте, и как мало он знал о ней. Это были горькие мысли. Она не хотела рисковать, поэтому ей тогда было легче выбрать карьеру, а не Скотта. И сейчас она не забывала о том, какая должность ее ждет. Ей стало ясно, почему Мартин Хинкс просил ее не торопиться с ответом. Дело было не в том, что Эмили не годилась для работы, а в том, что она должна была на какое-то время остановиться и заново все обдумать, понять, что хочет она сама. Впервые в жизни Эмили задумалась о том, что будет с ней через десять лет. Карьера не согреет девушку в постели, а Эмили вдруг поняла, что ей в жизни нужна не только работа. С изумлением она напомнила себе, что всегда любила уют, красивые цветники в саду, любила детей. Почему же она столько лет стремилась все это подавить?

– Может быть, пройдемся? – предложил Скотт.

– Хорошо, только оденусь потеплее.

Эмили была совсем не в восторге от идеи гулять по пляжу прохладной весенней ночью. Она с детства не любила холода и сырости, а сейчас, еще не остывшая после бурного секса, она думала о них со страхом. К тому же на пляже могли быть люди. А любой, кто увидит их вместе, сразу же поймет, чем они занимались. Но глаза Скотта сияли от радости, и Эмили решила с ним не спорить. Он выглядел таким юным и беззаботным, что женщина захотела продлить это состояние как можно дольше.

Они спустились вниз и пошли к пляжу. Светила луна, на пляже было безлюдно. Ветер с моря усилился, стал холодным и резким. Скотт обнял Эмили за плечи, плотнее прижал к себе. Она приникла к его груди, спрятала руки у него за пазухой. Этот жест доверия вызвал у Скотта умиление. Ему захотелось поговорить с ней по душам. То немногое, что она рассказала ему о своей семье, наводило его на подозрения, уже давно приходившие ему в голову. Видимо, Эмили так рвалась сделать успешную карьеру, чтобы доказать самой себе свою полноценность. Доказать то, что она не повторит жалкой участи своих родителей.

– Ты ничего не рассказывала мне о своей маме. Какая она? – спросил Скотт.

Было бы так легко просто заниматься любовью эти два дня и не заводить никаких разговоров. Если дело было бы только в физическом влечении… Душа Эмили ускользала от него, и вот сегодня Скотту выпал редкий шанс понять ее.

Эмили запрокинула голову назад, глядя в небо. Мужчина видел ее профиль, очертания чуть вздернутого носа, упрямый подбородок, шею. Скотт поднял руку и нежно провел по ее лицу.

– Расскажи мне о своей маме, – еще раз попросил он.

– Ей пришлось хлебнуть горя, – глухо отозвалась Эмили. – Я же говорила тебе, мои родители – беженцы из Чехии. Приехали сюда давно, когда меня еще на свете не было.

«Интересно, похожа ли Эмили на мать? – подумал Скотт. – Вот бы увидеться с ней, поговорить».

– Она тоже журналистка?

Эмили резко обернулась к нему. Ее глаза были полны слез. Скотт понял, что затронул очень болезненную тему.

– Смеешься ты, что ли? У нее нет даже высшего образования. Всю жизнь она работала уборщицей в грязном пабе за гроши. И рабски зависела от моего отца. Работу получше ей было не найти. Она ведь толком по-английски не говорила.

«Так вот в чем дело! – догадался Скотт. – Эх, узнать бы все раньше».

Его мать была совсем другой. Поэтому, наверное, Скотт думал, что и Эмили похожа на мать. Оказывается, все эти годы Эмили изо всех сил старалась уйти от страшных образов своего детства. Ей казалось, что успешная карьера отгонит эти мрачные призраки.

– Поэтому ты и решила посвятить себя только карьере? – спросил он. – Ты боялась превратиться в такое же жалкое существо?

– Да. Понимаешь, она просто не представляла, что можно жить как-то иначе. – Эмили вдруг захотелось рассказать Скотту все, что она так долго скрывала. – Мой отец родился в Праге, он был учителем. А она совсем простая женщина из маленького патриархального городишки Вотице, ты слыхал о таком? Да нет, откуда тебе о нем знать… Она вышла замуж в восемнадцать лет, закончив только школу. И всю жизнь смотрела на отца, как на высшее существо. Когда они приехали сюда, отец сумел устроиться на работу: он кое-как говорил по-английски. Конечно, это была жалкая работа, он чувствовал это и от унижения и безнадежности стал пить. – Эмили замолчала, переводя дыхание.

– А твоя мать терпела его пьяные выходки, – печально продолжил за нее Скотт.

– Терпела, – кивнула Эмили. – Ей даже в голову не приходило, что может быть иначе. Я выросла среди нищеты, грязи и пьяных скандалов. И уже в десять лет поклялась себе, что никогда и ни за что не буду жить так, как они.

Скотт молчал, обдумывая услышанное. Теперь ему многое стало понятно, кроме одного: почему желание вырваться из грязи и нищеты должно обязательно повлечь за собой обман и предательство?

– Ты разочарован? – спросила Эмили. В ее голосе Скотт уловил нотки вызова. – Прости, но я рассказала тебе истинную правду о своей семье. Ты же хотел это знать?

– Да, я хотел, – кивнул Грирсон. – И спасибо тебе за откровенность.

– Теперь ты понимаешь, почему для меня так много значит карьера?

– Думаешь, карьера защитит тебя от судьбы матери?

– Я думаю, что так оно и есть.

Скотт не знал, что на это ответить. Сказать, что брак с ним спас бы ее от родительской участи точно так же, как и карьера? Но для такой женщины, как Эмили, видимо, это не аргумент.

– А ты никогда не задумывалась, что, если бы ты не бросила меня тогда, твоя жизнь могла бы стать куда счастливее? – наконец проговорил он.

– Не думаю. – Эмили сейчас уже сама в это не верила, но продолжала убеждать саму себя.

– Извини за нескромный вопрос: кого ты считаешь самым важным мужчиной в твоей жизни?

– Честно?

– Конечно!

Эмили глубоко вдохнула:

– Тебя.

– Меня?!

– Да.

– Тогда почему ты покинула меня? – воскликнул Скотт. Он понимал теперь, что Эмили боялась стать копией своей матери.