Выдумщица - Андреа Семпл Страница 25

Конечно, я совсем не собираюсь чрезмерно изматывать себя физкультурой. Потом, если я собираюсь привлечь внимание мужчины моей мечты, то совсем не стоит представать перед ним в образе задыхающегося помидора. Задыхающегося помидора с потекшей косметикой и пятнами под мышками.

В средние века существовали комнаты, полные хитроумных металлических приспособлений необычного вида, назначением которых было причинять людям физические страдания. Комнаты эти известны как камеры пыток. В двадцать первом веке их аналоги называются гимнастическими залами, причем люди платят за их посещение.

Я к таким людям не принадлежу. Но если уж я собралась решить проблему бойфренда, мне, похоже, придется расстаться со своими диванно-лежачими привычками. И вот она я, в предвкушении необычайной боли и физических мучений!

— Бронзовый членский пакет на год стоит восемьсот девяносто девять фунтов девяносто девять пенсов, — говорит темно-рыжий представитель «Тотал фитнес». Он говорит, что восемьсот девяносто девять фунтов девяносто девять пенсов небольшая плата за возможность испытать нечеловеческую боль и изнеможение.

— Понятно, — говорю я.

Рыжий «Фитнес» продолжает распространяться о видах оплаты — целиком вся сумма, поквартальная плата и помесячная.

— А посуточной нет?

— Нет.

— Хорошо, тогда я, пожалуй, выберу помесячную.

— А как вы предпочитаете производить оплату?

Лучше всего с помощью волшебной палочки.

— Хм, я…

— По карте, наличными или чеком?

— Платить надо прямо сейчас?

— Вам надо внести плату до того, как вы начнете пользоваться нашим оборудованием, — осторожно формулирует Рыжий «Фитнес».

— Конечно, — говорю я, — понятно… Дело в том, что я не знаю, взяла ли с собой чековую книжку.

— Можно воспользоваться и кредитной картой.

— Я сейчас жду, когда мне выдадут новую, — вру я. — На прошлой неделе у меня украли кошелек, — нет, это не сработало. На веснушчатом лице ни тени сочувствия. Пора идти ва-банк. — Ах ты Господи, я просто не знаю, что мне делать. Редактор ждет материал к вечеру.

— Ваш… редактор?

— Да, я пишу статью для «Йоркшир Пост». Для новой колонки по фитнесу, которая называется «Гимнастика и тонус», и моя задача описать первый день в гимнастическом зале. По возможности именно в этом зале. Я не звонила ни менеджеру, ни кому-то еще, потому что не хотела этого… особого отношения к себе, ну, вы понимаете.

Я смотрю на грудь Рыжего «Фитнеса», явно свидетельствующую о его занятиях бодибилдингом, и на бирку с надписью: «СТИВ».

— Единственное, что я хотела бы все-таки узнать, это можно ли мне будет взять интервью у одного из инструкторов. Вы бы не согласились, Стив? И мы пришлем фотографа где-нибудь на следующей неделе. Вы ведь не теряетесь перед камерой, а Стив?

Он бросает быстрый взгляд в зеркало за моей спиной.

— М-м-м, да нет, нет, конечно. Это замечательно, — его лицо теперь того же цвета, что и волосы.

— Прекрасно, но как же быть с платой?

— О, не беспокойтесь, — говорит он. — Заплатите, когда сможете.

— Мой любимый цвет? Наверное, красный.

— Как ваши волосы! — говорю я типично по-журналистски. — Ну что же, думаю, на этом мы наше интервью и закончим.

— И это все?

— М-м-м, да. На следующей неделе мы подошлем фотографа.

— И вы ничего не будете записывать?

— Нет, — говорю я, постукивая пальцем по виску, — у меня фотографическая память.

— Но…

— Итак, пойдемте-ка к вашим машинам.

Хотя Рыжий «Фитнес» потратил десять минут на то, чтобы объяснить мне, как пользоваться всей этой механикой, я так и не поняла, как с ними обращаться. С тем же успехом я могла бы разглядывать панель управления в центре космических полетов.

К счастью, под рукой оказался другой инструктор «Тотал фитнес», женщина с успокаивающе-нездоровым видом по имени Шерон.

— Настройка осуществляется в пределах от одного до десяти, — объяснила она. — Единица — это шаг, а десять — быстрый бег.

— Мне, наверное, лучше начать с единицы.

Тренажер начинает движение, а я начинаю свою ходьбу, и Шерон оставляет меня мерить шагами его полотно. Впереди над моей головой висят телеэкраны, по которым транслируют разные каналы Эм-ти-ви. С выключенным звуком это выглядит так, будто певцы, посаженные за звуконепроницаемое стекло, кричат о помощи.

Женщины неопределенного возраста и неопределенной полноты изнуряют свою сердечно-сосудистую систему. Бегут трусцой или крутят педали велосипедов, стремясь к далекой цели, рисуемой их воображением, к тому, что они видят на Эм-ти-ви, — в тот мир, где секс, и деньги, и все на свете легко достижимы, стоит только руку протянуть. Мир, в который никто из нас не попадет, не важно, сколько километров мы пробежали по полотну тренажера.

Зал полон, но в нем в основном женщины. Я решаю оставить настройку на единицу и подождать, пока не подвернется какой-нибудь подходящий кандидат на роль Эдама.

Не потому, что я понятия не имею, что в этом случае говорить.

Не потому, что я не могу подойти к мужчине, не будучи в состоянии, близком к отравлению алкоголем.

Не потому, что мое мягкое, не скульптурное тело не сможет понравиться завсегдатаю гимнастических залов с накаченными мускулами.

И не потому, что мое желание, чтобы что-то произошло, сделает воображаемое реальным.

А потому, что в тот момент, когда я начинаю разочаровываться в гимнастическом зале, как в месте, подходящем для охоты на Эдама, дверь нашей камеры сердечно-сосудистых пыток открывается, и моим глазам предстают два грандиозных качка. Все остальные не видят в этом ничего необычного, ничего, ради чего стоило бы оторваться от Кристины Агилеры, что-то беззвучно поющей над нашими головами. Но для меня вся сцена предстает в виде замедленного движения отдельных кадров, оформленных моей фантазией и звуками саксофона.

Если смотреть, скосив глаза, то один из них может сойти за молодого Уилла Смита. А если скосить глаза еще больше, то второй может сойти за молодого Брэда Питта. Высокий. В хорошей форме. Блондин с волосами мышиного оттенка.

Посмотрев на него нескошенными глазами, я понимаю, что где-то его видела. Определенно где-то я его уже видела.

Они идут к тренажерам сердечно-сосудистой системы, и мое сердце стучит так быстро вовсе не из-за физических упражнений. Чтобы не выглядеть нетренированной и чтобы сжечь лишний адреналин, я переключаю тренажер на тройку и принимаюсь за легкий бег.

О Господи! Псевдо-Брэд и псевдо-Уилл, одетые в туго облегающие шорты, направляются ко мне. Ну, не совсем ко мне, а по направлению к двум тренажерам-велосипедам, стоящим рядом с моей беговой дорожкой.