Искусство обольщения - Кэтрин О'Нил Страница 26

Они подошли к дому. Мэйсон отступила, жестом приглашая Ричарда войти.

– Проходите в гостиную. А я умоюсь и принесу картины.

Наверху она торопливо собрала все, чем пользовалась при работе над картинами, в пустую комнату. Она смыла грязь водой и стерла скипидаром остатки краски с рук. После этого снова вымыла руки. Потом, все еще в одной рубашке, Мэйсон посмотрелась в зеркало. Волосы рассыпались по плечам, и вообще вид у нее был в самый раз для постели. А в области лона началось характерное покалывание.

«Если повезет, я оставлю его на ночь!»

Изначально она собиралась переодеться в чистое платье, но, вспомнив, какими глазами он смотрел на нее в этом наряде, решила остаться в нижнем белье. Она сняла испачканную рубашку и надела новую – всю в кружевах, плотно пригнанную по фигуре. Намеренно она оставила незастегнутыми две верхние пуговицы лифа, словно слишком торопилась и позабыла завершить туалет. Вырез декольте был не слишком вызывающим, но как раз таким, чтобы он, заглянув в него, мог увидеть спрятанные там сокровища. Затем Мэйсон взбила волосы и потащила три законченные накануне работы вниз.

Когда она вошла в гостиную, Гаррет отвернулся от окна, посмотрел на нее и замер. Взгляд его упал как раз туда, куда она хотела – на грудь. Ей показалось, что он немного побледнел. У него дернулся кадык, словно от спазма в горле.

– Извините, что заставила вас ждать, – сказала она. – Я очень торопилась, честно.

Гаррет переступил с ноги на ногу.

– Может, вы слишком поторопились. Вам не кажется, что вы кое-что забыли?

Мэйсон опустила глаза на пышное кружево и розовый бантик.

– А, вы про это? Вам это досаждает? Хочу сказать, что вы только что видели меня в рубашке на улице, поэтому я… Но я могу пойти переодеться, если мой вид заставляет вас нервничать. Я просто подумала, что вы хотите как можно скорее увидеть картины.

– Хочу. И я нисколько не нервничаю.

– Конечно, нет.

Мэйсон расположила картины у противоположной стены, при этом наклоняясь так, чтобы он мог вволю полюбоваться ее тылом. Когда она развернулась к нему лицом, Ричард хмурился, и губы его были поджаты. Он небрежно махнул рукой, давая понять Мэйсон, чтобы она отошла в сторону и не заслоняла собой картины.

– О, простите. Я не хотела вас отвлекать.

– Черта с два вы не хотели.

Мэйсон отошла в сторону, с трудом сдерживая улыбку. Гаррет обошел ее, подошел к картинам и уставился на них, задумчиво подперев подбородок кулаком. Он неожиданно долго смотрел на них, никак не комментируя увиденное. Одну из них, еще одну версию Лизетты в катакомбах, он взял и поднес к свету. Затем поставил холст на место все так же молча.

Мэйсон подошла и встала у него за спиной, заглядывая ему через плечо. При этом грудь ее касалась его спины, она наслаждалась упоительным ощущением близости. Мэйсон с удовлетворением отметила, что его пробила дрожь как раз за мгновение до того, как он отступил.

– Ну? – спросила она.

– Неплохо, – осторожно сказал Ричард. – Но они хуже, чем те, что я видел раньше. Должно быть, эти работы были написаны ранее. До того как она вошла в полную силу.

Мэйсон испытывала досаду. «Сколько времени я на них убила!»

Но ей самой эти картины не нравились. Ричард был прав. Эти холсты были далеко не самыми лучшими ее творениями.

Мэйсон завела руки за спину и сцепила ладони. Затем она встала перед Ричардом, заметив, как его взгляд словно случайно соскользнул в вырез рубашки.

– Уже довольно поздно. Полагаю, вам придется остаться на ночь. У нас полно свободных комнат. Вам даже не придется делить вашу комнату с собаками.

– Нет, – слишком решительно и слишком быстро ответил Гаррет. Затем, собравшись, добавил более уравновешенным голосом: – Как ни заманчиво звучит ваше предложение, с собаками или без, я вынужден вас покинуть. У меня еще остались дела в городе. Мне надо поторопиться, чтобы успеть на последний поезд. Я нанял извозчика – он ждет меня неподалеку.

– До последнего поезда еще больше часа. Вы уверены, что не хотите вначале немного… перекусить?

Ричард скосил глаза на ее бюст, но быстро отвел взгляд.

– Нет, благодарю.

С этими словами он выскочил за дверь и помчался прочь от дома так, словно за ним гнались разъяренные гарпии. Со вздохом Мэйсон прислонилась к двери. «Похоже, мне все-таки придется раздобыть волшебные духи».

И затем с некоторым запозданием она подумала: «Как ему все-таки удалось меня выследить?»

Они уехали из Овера на день раньше, чем было задумано. Мэйсон попыталась с головой погрузиться в работу, но ничего не вышло. Она просто не испытывала желания писать. И она не могла заставить себя не думать о Ричарде, которого столь явно к ней тянуло и который, борясь с искушением сдаться на ее милость, буквально убежал от нее. Мэйсон воодушевляли те очевидные трудности, что он испытывал при общении с ней, и она готовилась к наступлению. Но для начала она решила воспользоваться советом Лизетты и посмотреть, что может сделать для нее волшебница мадам Тулон. В тот же день Лизетта привела ее к «своей волшебнице». Ее магазин располагался на острове Сен-Луи, меньшем из двух островов на Сене в географическом центре Парижа. Крохотную парфюмерную лавку в самом конце улицы украшала пестрая реклама представления со звучным названием шоу Буффало Билла «Дикий Запад», [4]которое планировалось к показу на Марсовом поле во время выставки. Итак, выставочная лихорадка добралась и в этот тихий анклав.

В лавке царила почти стерильная чистота. Все стены от пола до потолка были уставлены полками с бесчисленными разноцветными стеклянными колбочками, а в самом центре стояли обитая розовым бархатом оттоманка и столик в стиле рококо.

Мадам Тулон, маленькая женщина неопределенного возраста с огромными зелеными глазами, весело блеснувшими при виде Лизетты, любимой клиентки, радостно расцеловала ее в обе щеки.

– Сегодня день прошел не зря, раз ты здесь, дружок, – сказала старушка.

– У меня для вас совершенно особенное предложение. Это моя подруга Мэй… – Лизетта поспешила исправить оплошность: – Эми Колдуэлл. Она приехала из Америки и отчаянно нуждается в вашей магии.

– Но она очень даже привлекательная, – заметила мадам, окинув Мэйсон натренированным взглядом.

– И все же есть мужчина, который намеренно ее избегает.

– Нет, это никуда не годится. – Мадам засучила рукава. – Пойдемте, дитя мое.