Мой гарем - Софи Андрески Страница 26

Лора ему сразу понравилась. Она была ненамного старше его, всего лет на десять. Она мило обращалась с официантками и ставила сумочку от Гуччи с замочком на стуле у себя за спиной. А когда она заказала два кусочка торта с шоколадным муссом, он понял, что с ней такое. Такой «женский торт» означал либо синдром предменструальной напряженности, либо сексуальную неудовлетворенность. В этом Мартин разбирался и решил предложить свои услуги. Заговорив с ней и сев за ее столик, он постарался произвести впечатление многообещающего, чувственного, но необеспеченного мужчины.

Изучив меню, он заказал самое дешевое, что там было, — и стакан минеральной воды, и принялся мило болтать с Лорой, делая ей комплименты. Лора быстро поняла, чего он хочет, и сразу перешла к делу.

Она многозначительно посмотрела на свой торт и произнесла:

— Да-да, маленькие радости жизни. С большими радостями у меня пока не ладится.

При этом она открыла свою сумочку и позволила ему заглянуть внутрь. На темном атласе покоился огромный ребристый вибратор.

— Уровни регулируются, — шепотом прочитал Мартин. — Мне кажется, вы заслужили кое-что получше, — подмигнул он.

И тут Лора впервые рассказала ему о «большой программе», которая так ей нравилась.

— Что вы считаете хорошим сексом? — спросил Мартин таким тоном, словно он осведомился о лучшем теннисном клубе в Берлине.

Лора расслабленно откинулась на спинку стула и начала перечислять.

— Поцелуи, петтинг, сосание пальцев на ногах, поза 69. Потом перерыв. Массаж с маслом, секс сзади с грязными разговорчиками, а потом бокал красного вина.

Мартин рассмеялся.

— Вы неприхотливы.

А Лора ответила:

— Я всегда выбираю только лучшее.

Она расплатилась за обоих и забрала его домой, где Мартин делал все, что обещал, а Лора клала ему на подушку какую-нибудь мелочь, в основном — мило запакованную банкноту.

— А Биргиточка ничего не подозревает, — говорил себе Мартин в такие минуты. — Глупышка, она у меня верная, как пингвин.

Иногда Мартин чувствовал свою вину, но потом ему вспоминалась мягкая попка Лоры и эксперименты, которые она позволяла проводить, И вот он опять садился в машину и звонил жене — сказать, что задержится на работе.

«Да, Биргит действительно легко управлять, — думал он. — Она никогда не скандалит, никогда ничего не подозревает».

Он очень много работал, и она подружилась с их соседом, рано ушедшим на пенсию. Они болтали о саде, обменивались советами по уходу за растениями или играли в нарды.

«Запоздалая дружба в стиле детского сада, — думал Мартин. — Он неудачник. Тигром его не назовешь. Настоящий неудачник».

То, что Мартин уже не вел себя в постели достаточно страстно, Биргит восприняла спокойно и вместо секса начала разгадывать кроссворды, лежа рядом с ним в постели. Иногда он разгадывал кроссворды вместе с ней. Такая у них стала супружеская жизнь.

Лору так просто удовлетворить было трудно. Со временем Мартину становилось все сложнее доставлять ей удовольствие. Поэтому он придумал трюк с шоколадным муссом. Он знал, что Лора любит сладости, и нормально относился к ее проблемам с весом, которые из-за этого возникали.

— Я хочу с тобой трахаться, а не вешать на тебя пальто, — говорил он, когда она спрашивала, не сесть ли ей на диету.

Мартин купил тонкую пленку, которую используют во время ремонта, и большой двухслойный торт с шоколадным муссом. Лора, как они и договаривались, открыла ему дверь обнаженная, с подобранными волосами Мартин все приготовил в спальне, разделся и отнес Лору на кровать. Она рассмеялась, увидев огромный торт, а Мартин нагнулся и прошептал ей между ног:

— С днем рождения!

Программа обещала быть действительно большой.

Первая пригоршня мусса, варварски зачерпнутая Мартином из коробки с тортом, опустилась на живот Лоры. Она вздрогнула, так как торт был холодным, и рассмеялась. Она смеялась и смеялась, а Мартин распределил все это двухслойное великолепие по ее телу.

— Моя красавица из племени масаев, — улыбнулся Мартин и начал слизывать мусс.

Он купил у друга пару таблеток виагры и удивил Лору, предложив ей после мусса принять душ. В душе он поставил ее у стены под струи воды, раздвинул ей ноги и нежно занялся с ней сексом, нашептывая ей на ушко шоколадные пошлости.

Он понял, что превзошел самого себя, когда проснулся и увидел на столике у кровати часы от Картье. Самой Лоры уже не было. Она, как правило, уходила, пока он спал, потому что не хотела с ним прощаться. Мартин был в восторге. Он давно мечтал о таких часах и уже не раз намекал Лоре об этом. Но по дороге домой настроение у него опять ухудшилось — конечно, он никогда не сможет надеть эти часы. Биргит, безусловно, была существом безобидным, но отнюдь не глупым. А то, что часы настоящие, она поймет. Она умела видеть детали, хотя не умела видеть картины в целом. Несмотря на то, что Мартин думал, что протрахал уже все мозги, ему в голову пришла идея. Он поехал на вокзал и положил часы в ячейку.

Биргит удивилась, когда Мартин сказал, что на парковке возле работы нашел ключ от ячейки, но поверила и пообещала завтра посмотреть, что там внутри. Вечером она радостно позвонила Мартину, но не хотела раскрывать свой секрет и сказала только, что это великолепный, действительно великолепный сюрприз и он порадуется. Мартин ухмыльнулся и решил вечером порадовать свою женушку во время исполнения супружеских обязанностей маленькой или средней программой. Когда Мартин пришел с работы, Биргит была в саду. Она усадила его на стул и заставила закрыть глаза. Старые часы он уже спрятал в коробку, потому что поскорее хотел надеть новые, от Картье.

— Открывай глаза, — Биргит так и сияла от счастья, протягивая ему… брелок. — Правда, он великолепен? Он просто лежал в ячейке, на него никто не претендовал, так что мы можем оставить его себе. Ты же всегда теряешь свои ключи, а это серебряный брелок.

Мартин потерял дар речи. Сердце у него выскакивало из груди, а голова закружилась, как тогда, когда он сделал стойку на руках у стены Лориной спальни, а она ему отсасывала, потому что в одном мужском журнале писали, что после этого мужчины особенно расположены к оргиям. Вот только в его случае это скорее привело к нарушению кровообращения.

— Он так обрадовался, что даже побледнел, — услышал он голос соседа, пенсионера-неудачника. Мартин с трудом повернул голову и с измученной улыбкой взглянул на изгородь, за которой стоял его сосед.

А на запястье у соседа красовались великолепные часы от Картье — из чистого золота.

В этот проклятый седьмой год она нас догнала. Скука.

Она поймала нас за самое чувствительное место — за левое яичко Свена. Раньше мне достаточно было только его коснуться, чтобы он начал смеяться и подхватил меня на руки, а потом мы бы немного поиграли в волков и повалились друг на друга. Я заметила это по своей груди: когда Свен нагнулся поцеловать меня в сосок, мне подумалось, что сейчас мне бы хотелось смазать грудь кремом с водорослями. Мы оба загрустили.