Деньги и коварство - Френсин Паскаль Страница 26

– Джес дома, Лив, – отрезала Элизабет. – Она и так уже наломала достаточно дров!

– Наверное, мне лучше присесть, – пробормотала Оливия слабым голосом, придвигая стул поближе к гостям. – Хорошо, а теперь объясните мне, что произошло?

– Оливия, я подслушал утренний разговор моей тети по телефону, – начал Роджер.

Подруга посмотрела на него насмешливо, и он покраснел.

– Я сделал это не специально, – затараторил он. – Это получилось случайно. Она говорила с миссис Фергюсон, этой ужасной женщиной, на которую я, как тебе рассказывал, пролил вино на званом обеде. Ну и сегодня утром она сказала этой самой противной миссис, что беседовала с Джессикой на вечеринке несколько недель тому назад, и они решили объединиться против нас. План, – добавил он с горечью, – состоял в том, чтобы тебе было неуютно рядом со мной, а мне следовало доказать, что ты недостойна общения с Пэтменами.

Оливия сильно покраснела.

– Ты хочешь сказать, что Джессика специально таскала меня с собой, чтобы я везде чувствовала себя неудачницей? – уточнила она, покачав головой. – Ну, эта часть плана явно сработала!

Элизабет была в ужасе и даже не знала, что сказать. Заговорил Роджер:

– Это была вина не только Джессики. Если бы я так не рвался стать Пэтменом, то никогда не поддался бы на ее «маленькие» провокации. Но у меня не хватило духа противостоять тетушке. Она отвергала все, чем я жил. Она хотела, чтобы я занимался теннисом вместо бега, и бизнесом – вместо медицины. Она хотела сделать из меня копию Брюса. А я не хотел. Но у меня не хватило смелости объяснить ей, кто я на самом деле, и я слишком желал ей угодить, чтобы разгадать ее коварный план. Так что на самом деле, это только моя вина.

Оливия задумчиво посмотрела на своего друга.

– Ты расставил все точки над «i», – сказала она Роджеру. – Но винить тебе стоит не только себя. – Она печально рассмеялась, вспомнив, как была неуклюжа на вечеринке и на теннисном корте. – Если бы я не была о себе такого высокого мнения, никакая Джессика не заставила бы меня действовать и разговаривать так по-идиотски. – Она снова усмехнулась. – Да уж, мы действительно вели себя, как дипломированные кретины.

– Оливия, – сказал Роджер, – первым делом, услышав разговор тети по телефону, я решил, что ни за какие деньги не пойду на вечеринку. Но потом я передумал. Пэтмены устраивают праздник, чтобы представить меня людям своего круга, и я хочу им устроить настоящее представление.

Оливия посмотрела на него:

– Я тебя не понимаю. Ты все еще хочешь пойти на вечеринку со мной, даже разобравшись в планах своей тети?

Роджер кивнул:

– Я хочу доказать им, что, став членом семьи Пэтменов, изменил лишь количество денег и фамилию, но это не сможет изменить меня. Я люблю тебя, Оливия, и никто не сможет запретить мне встречаться с тобой – ни сегодня вечером, ни когда-либо в будущем. И я хочу, чтобы все это знали – и особенно моя тетя. Конечно, если ты согласишься поехать со мной, – добавил он, с тревогой ожидая ответа.

– И все же я ведь и правда недостаточно хороша для Пэтменов, – предостерегла его Оливия.

– Зато ты потрясающе хороша для одного из Пэтменов, – сказал Роджер, вставая и беря ее за руку. – Да ты просто идеальна. И еще было бы здорово сделать вывод: что было – то прошло.

– Ну… – неуверенно произнесла Оливия, переводя взгляд с одного лица, ожидающего ответа, на другое. Затем она расхохоталась. Впервые за эти недели она почувствовала себя самой собой.

– Отлично! – закричала она. – Поехали, Роджер Пэтмен!

– О боже, уже почти пять! – воскликнула Элизабет, посмотрев на часы и вскакивая. – Лучше бы нам поторопиться, а то никого из нас не будет на вечеринке!

– Устами этой девушки глаголет истина! – засмеялся Роджер.

Он стоял, взяв руки Оливии в свои и нежно гладя их.

– Я вернусь за тобой через пару часов, – прошептал он ей. – Оливия, сегодня ты сделала меня самым счастливым человеком на свете!

– Лиззи, – волнуясь, проговорила Оливия, увидев, что гости направляются к двери, – не могла бы ты зайти ко мне в спальню на минутку? Я хочу тебя кое о чем спросить.

Элизабет прошла за Оливией в спальню и стоя ждала, пока та рылась в шкафу.

– А теперь скажи мне правду, Лиз, – настойчиво произнесла она, достав лиловое платье и приложив его к себе. – Буду ли я всеобщим посмешищем и заставлю ли краснеть Роджера, если надену это?

Элизабет потрогала прекрасный хлопок, и ее глаза расширились от удивления.

– Это то самое платье, которое ты сшила сама, не так ли?

Оливия кивнула:

– Скажи мне правду! Оно ужасно?

– Ужасно? – Элизабет пристально посмотрела на подругу и расхохоталась. – Лив, оно просто великолепно! – заявила она твердо. – Я не могу поверить, что ты действительно сшила его сама!

Казалось, Оливию сильно смущал вопрос об одежде.

– Элизабет, как ты думаешь, не будет ли Роджеру неловко, если я надену это платье? Оно не похоже ни на какое другое, а ты знаешь, я так не хочу обижать Рода.

Элизабет покачала головой:

– Лив, неужели ты не понимаешь, что Роджер любит тебя за то, что ты совершенно особенная? Конечно же, ни у кого не будет такого платья! Оно очень красиво, и я думаю, что твой кавалер будет гордиться тобой! – Элизабет быстро обняла подругу. – И я тоже очень горжусь тобой! – произнесла она, рассмеявшись.

Оливия расхохоталась вместе с ней.

– Я ощущаю себя Золушкой, – сказала она, вешая платье обратно в шкаф.

– И у меня примерно такое же ощущение! – воскликнула Элизабет. – Посмотри на часы. Если я не буду дома через десять минут, то рискую превратиться в тыкву! Поваляйся в ванне, – посоветовала она подруге. – А затем надень это замечательное платье. У меня есть предчувствие, что это будет еще та вечеринка!

– Джессика Уэйкфилд! – пронзительно крикнула Элизабет, стучась в дверь ванной, потому что услышала шум душа и громкое пение Джессики.

Элизабет яростно трясла шарообразную ручку двери.

– Я должна войти!

Пение прекратилось и через секунду Джессика так неожиданно открыла дверь, что Элизабет чуть не упала на сестру.

– Лиз! – крикнула Джессика, завязывая на себе ярко-голубое полотенце. – Я сто лет дожидалась твоего возвращения домой!

– О, действительно? – Элизабет кипела от злости, входя за сестрой в спальню и с шумом захлопывая за собой дверь.

– Тебе лучше начать собираться, – посоветовала Джессика. – Ты же не хочешь опоздать на танцы, не так ли?

– Танцы, – произнесла взбешенная Элизабет, – это как раз то, о чем я хочу с вами поговорить, сударыня.