Звонкое эхо любви - Беверли Бартон Страница 26

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Трент снял номер в гостинице «Холидей-Инн» – лучшей из всего, что мог предложить приезжим городок Шеффилд. Кейт сомневалась, что в ней когда-нибудь принимали постояльца, приехавшего на «бентли». Управляющий лично сопроводил их в номер, и Кейт поняла, что Трентон Байярд Уинстон IV произвел на персонал гостиницы должное впечатление. Странно, что большинство людей восхищаются и уважают деньги больше, чем что-либо другое.

Чтобы не видеть, как управляющий лебезит перед Трентом, Кейт скрылась в ванной. Она проплакала всю дорогу и теперь страдала от мучительной головной боли. Она освежила лицо холодной водой и вытерла лицо полотенцем. Вздохнув, закрыла крышку унитаза и тяжело опустилась на нее, чувствуя себя вялой и опустошенной, как воздушный шарик, из которого медленно и болезненно выпустили воздух.

Мери Кейт не хочет знать их.

Нет, не Мери Кейт – Криста.

Дитя, которого они с Трентом произвели на свет, лелеяли и любили, больше не существует. У Кристы Фаррелл нет воспоминаний о предыдущей жизни, нет эмоциональной связи с Кейт и Трентом. Они, как сказала Бренда, чужие собственному ребенку.

Что они будут делать? Что если Криста так и не захочет стать частью их жизни? Сердце Кейт обливалось кровью. Она закрыла лицо руками и застонала от боли, которая, казалось, разрывала ее на части.

Дверь в ванную тихо открылась. Она подняла голову и увидела Трента. Он подошел и опустился перед ней на колени.

– Не сдерживай себя, дорогая. Поплачь, если тебе это поможет.

Она покачала головой.

– Я уже выплакала все слезы.

– Да. А мне, поверь, нужно измотать себя в спортзале, отыграться, желательно на боксерской груше.

Кейт протянула руку и погладила его по лицу.

– Что мы будем делать?

– Подождем до завтра. Будем надеяться, что Криста захочет встретиться с нами. – Он взял ее за руку и заставил подняться. – Но сегодня вечером мы попытаемся не думать о том, что произошло. Через час нам принесут ужин, а сейчас я приготовлю тебе ванну, и ты понежишься в ней, пока я сделаю несколько телефонных звонков.

– Кому ты собираешься звонить?

– Тете Мери Белл, Данте Морану и моему адвокату. Я знаю превосходного специалиста в области детской опеки и хочу заручиться его помощью.

Кейт кивнула.

– Я не против теплой ванны. Мне надо взять пижаму и халат…

– Я принесу. – Трент отвернул краны, снял обертку с куска туалетного мыла и положил его на мочалку на краю ванны. После этого он расставил маленькие бутылочки с шампунями и кондиционерами и повернулся к Кейт. – Раздевайся и принимай ванну.

– Спасибо.

– Не за что.

Как только Трент вышел, Кейт разделась и влезла в ванну. Уровень воды повышался и наконец достиг ее шеи. Кейт закрутила краны и прислонилась головой к заднему краю ванны. Добрых пять минут она отдыхала, стараясь не поддаваться тяжелым мыслям. Головная боль не прошла, но стала значительно слабее. Потом Кейт вымылась, выпустила из ванны немного остывшей воды и снова наполнила теплой.

Она полежала еще некоторое время, чувствуя, как исчезают напряжение и усталость. Когда Трент снова вошел, она поняла, что задремала. Подняв на него глаза, Кейт улыбнулась, увидев у него в руке небольшой бокал.

– Вино?

– Да, – подтвердил Трент. – С наилучшими пожеланиями от управляющего.

– Сколько я здесь? – спросила Кейт.

– Около двадцати минут. – Он подошел к ванне и протянул ей бокал.

Кейт взяла бокал, пригубила и вздохнула.

– Недурное вино.

– Допивай, а я схожу за твоим халатом и тапочками.

Кейт потягивала красное вино, наслаждаясь его вкусом и успокаивающим действием. Когда она сделала последний глоток, Трент принес ей халат. Повесив его на дверь, он взял большое банное полотенце и подошел к ванне. Кейт поняла, что он ждет, чтобы она вышла из воды.

Она поставила пустой бокал на пол, поднялась и, выйдя из ванны, попала в протянутые руки Трента. Он обернул полотенце вокруг нее и, подведя к закрытому унитазу, усадил на крышку. Просушил ей волосы, потом вытер ступни и икры. У Кейт перехватило дыхание, когда он, развернув полотенце, принялся нежно осушать ее живот, груди и шею.

– Сейчас ты даже красивее, чем была, когда мы поженились. – Он сдернул полотенце и с восхищением посмотрел на тело Кейт.

У нее напряглись соски.

– Ты искусный лжец. Но, тем не менее, спасибо. Мне кажется, что для тридцати пяти лет я в довольно хорошей форме, но…

Трент приложил палец к ее губам.

– Ты в великолепной форме. – Он неуверенно протянул руку и коснулся ее соска.

У нее захватило дух.

– Ты не можешь представить, как я хочу тебя, – признался он, переводя жадный взгляд с ее обнаженной груди на низ живота.

– Может, и могу, если ты хочешь меня так, как я тебя.

– Кейт.

– Немного утешения, чтобы залечить боевые шрамы? – спросила она.

– Называй это, как хочешь: утешением, вожделением, взаимной потребностью.

Кейт потянулась к нему и обхватила ладонями лицо Трента.

– Только сегодня. – Она не будет требовать от него обещаний, не будет ждать никаких обязательств.

– Да, дорогая, только сегодня.

Трент подхватил ее на руки, и она прижалась к его груди. Он отнес ее в спальню и, положив на кровать, разделся. Она ожидала, что он присоединится к ней, но Трент вернулся в ванную и через несколько секунд появился с бутылочкой лосьона в руке.

– Перевернись, – приказал Трент.

Он опустился на край кровати, открутил крышку и, налив на ладонь немного прохладного душистого крема, нанес его на плечи и спину Кейт. Она расслабилась. Трент прошелся по рукам, позвоночнику, ягодицам, и словно тысячи электрических разрядов пробежали по телу Кейт.

Он массировал ей бедра, икры и даже ступни. Когда они были женаты, Трент часто делал ей этот эротический массаж, который неизменно заканчивался нежным и сладостным сексом.

– Ляг на спину, – хриплым от желания голосом сказал он.

Кейт медленно и лениво перевернулась, чувствуя странное ощущение расслабленности и возбуждения. Она ощущала тяжесть и болезненность грудей, напряженные соски заострились.

Трент истратил остатки крема на живот и бедра Кейт, гладя ее тело с удивительной нежностью. Когда она подумала, что больше не в силах выносить эту страстную эротику, Трент опустился на нее, и их губы слились в долгом поцелуе.

Кейт отдалась моменту, Тренту и любви, которая никогда не умирала в ее сердце. Трент ласкал ей груди жадными губами, она гладила его широкие плечи и спину, наслаждаясь ощущением мужского тела, заряженного страстью.