Одна ночь и вся жизнь - Энни Уэст Страница 27

Она посмотрела в окно.

Костас наблюдал за Софи. Он едва успел помешать ей уехать и сейчас чувствовал себя виноватым. Он не защитил ее. Вел себя безжалостно.

—Что происходит? — Софи осуждающе посмотрела на него. — Это не дорога в больницу.

Даже в смятении, хмурая, она была так красива, что у него сжалось горло.

—Нет, это не дорога в больницу. Я везу тебя домой.

Домой? Ее родным домом был пустая хибара на другом краю света.

А это была дорога на побережье, которая вела к вилле Паламидиса. К месту, где она была преисполнена таких надежд и, где, затем последовало такое ужасное разочарование...

Софи пристально посмотрела в глаза Костаса. Они были почти черными — признак сильного чувства, насколько ей теперь, было, известно. И то, как он на нее смотрел — страстно и так пристально, должно было ее испугать.

У нее перехватило дыхание.

Именно так он глядел на нее двумя ночами раньше, когда так нежно любил ее.

—Что происходит? Ты везешь меня не в больницу, не так ли?

—Пока еще нет.

—Каково состояние Элени?

—Она удивительно хорошо себя чувствует. Она скоро вернется к нам домой. Но Элени ужасно огорчилась, когда узнала, что ты собираешься уезжать.

—Ты солгал мне, — прошептала Софи. — Ты умышленно заставил меня поверить, что Элени стало хуже. Как ты мог обойтись со мной так жестоко? Ты заставил меня подумать...

Он придвинулся к ней и взял ее за руку, но она вырвалась.

—Я только сказал тебе, что ты нужна нам.

—И ты солгал.

—Нет, я сказал правду. Ты нужна нам. Нам обоим.

Она покачала головой.

—Не лги мне! Я не стану играть в твои игры.

—Это не игра, Софи. Я только однажды сказал тебе неправду. Когда уверял, что ты нужна мне только на единственную ночь. Ты помнишь?

При этом воспоминании у нее запылали щеки.

—Это не было правдой, Софи. Я хочу большего. Гораздо большего.

Теперь это начало обретать какой-то безумный смысл. Костас хотел большего. Он решил, что одной ночи недостаточно. Она полагала, что должна чувствовать себя польщенной, он нашел ее такой привлекательной.

Но она не чувствовала себя польщенной. Она чувствовала себя... запятнанной. Он желал ее тело. Не ее саму.

Костас придвинулся к ней еще ближе.

—Держись от меня подальше, — задыхаясь, сказала она.

Костас опустил перегородку между ними и шофером и быстро заговорил с ним по-гречески, отдавая приказания. Потом снова поднял перегородку и повернулся к Софи.

Машина сбавила скорость и повернула. После чего съехала с дороги и остановилась. Изумленная, Софи посмотрела в окно. Она узнала это место — маленькую поляну на краю оливковой рощи. Они уже были на территории земельного владения Костаса.

Она услышала, что Йоргос вышел из машины, и машинально потянулась к дверце. На дверцах машины щелкнули замки.

Софи резко повернулась. Костас держал руку на пульте управления.

—Отопри дверцу.

—Я ее скоро отопру. Когда мы поговорим.

—Нам нечего обсуждать. Все уже было сказано. А теперь я хотела бы уйти. — Ее сердце, казалось, колотилось о ребра. Но, тем не менее, Софи старалась держаться спокойно.

—Ты уйдешь, когда мы обсудим то, что происходит между нами.

Она покачала головой.

—Ты не можешь так поступить. Не можешь удерживать меня против моей воли!

—Я удержу тебя только до тех пор, пока ты меня не выслушаешь.

Он обеими руками взял ее за руку. Потом поднес ее к губам и ласково поцеловал. Софи чуть не закрыла глаза от воспоминаний, которые вызвали у нее прикосновения Костаса. Как страстно ее тело все еще желало его! Он перевернул ее руку и поцеловал ладонь. Софи чуть не застонала.

—Я не хочу тебя. Разве ты это не понимаешь? Где твоя гордость?

Он поднял глаза и страстно посмотрел на нее.

—Я нужен тебе так же, как ты нужна мне.

Он придвинулся к ней.

—Йоргос увидит нас.

—Йоргос уже идет к дому.

Она чувствовала на своем лице его горячее дыхание. Судя по его виду, он испытывал желание.

—Нет! Я не хочу...

Костас поцеловал ее в губы, и она замолчала. Его язык коснулся языка Софи.

Это был мужчина, которого она любила. Мужчина, который похитил ее сердце. Такой дерзкий, такой сильный. Красивый, нежный, желавший ее защитить. Даже если она убежит обратно в Сидней, она никогда не освободится от своих чувств к нему...

Софи глубоко вздохнула, когда он принялся ласкать ее грудь. Обвила руками его шею.

Она знала, чего он хочет. Здесь, в припаркованной машине, средь бела дня. И она тоже этого хотела. Она пожалеет об этом позже.

Костас победил.

Она повернула голову и уткнулась в его шею.

—Софи? — Он поднес руку к ее щеке и нежно провел большим пальцем по щеке. — Не плачь. Пожалуйста, не плачь, — хрипло простонал он.

В его голосе чувствовалась боль.

Она моргнула. По щекам текли жгучие слезы. Софи оплакивала надежды, от которых отказалась.

Костас прижал ее к своей огромной груди и крепко обнял. Она положила голову ему на плечо.

—Я тебя обидел, — прошептал он. — Мне жаль, Софи. Я был чудовищем. Не хочу снова причинять тебе боль. Хочу заботиться о тебе, Софи. Если ты позволишь мне. — Он сделал глубокий вдох. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Хочу, чтобы ты осталась, с Элени и со мной. Выходи за меня замуж, Софи. — Он нежно погладил ее по голове. — Выходи за меня и живи здесь, с нами.

На мгновение она ощутила восторг. А потом вдруг осознала, почему он делает ей предложение, и у нее поубавилось радости.

На секунду она забыла, что Костас привез ее в Грецию только из-за Элени. Наверное, из-за Элени он и делал ей предложение. Он любил свою дочь и ради того, чтобы эта маленькая девочка была счастлива, сделает все что угодно, даже женится.

—Нет, — прошептала она.

—Нет! Что ты говоришь?

—Между нами ничего нет. — Софи отшатнулась от него. Он немного ослабил хватку, чтобы она могла сесть прямо, но не отпускал ее. — Ничего, кроме секса.

Она пристально посмотрела ему в глаза, надеясь, что он ей поверит.

—Как ты можешь такое говорить?

Костас нахмурился.

—Это правда.