Девушка в полосатом шарфе - Кристин Лестер Страница 27

Из последних сил, дрожащим голосом, четко выговаривая каждое слово, сказала:

– Ян. Я очень. Сильно. Люблю. Другого человека. Поэтому и не буду.

Ян замер, не выпуская ее из рук. Его лицо не изменилось, просто очень сильно побледнело.

– Другого человека? – повторил он как эхо.

– Да. А Ты… Тебя я просто хочу. Но не могу… Ой, Ян, прости! Что я такое говорю… Прости!

Он закрыл глаза и пошатнулся.

– Ян, прости меня! Ян! Но я должна была тебе об этом сказать! Я не хочу врать тебе!

– Да-да. Я понял.

– Ян, пожалуйста…

– Да, ты имеешь на это право. Все имеют на это право.

– Ян! – Кира начала плакать.

Но он больше не смотрел на нее. Он вышел в коридор, схватил куртку и ушел, хлопнув дверью так, что со стены свалилось зеркало и разбилось об пол.

– Кира! Бог ты мой! Какой приятный сюрприз! – Эльза выросла перед ней, заслонив двухэтажный ряд стиральных машинок и притянула за рукав Дэвида. – Дорогой, посмотри, кто нам встретился!

– Здравствуйте.

«Дорогой» был несколько сконфужен:

– О, Кира, а я как раз собирался вам позвонить. Наши друзья в четверг отбывают. Мы хотели собраться в среду, поужинать на прощание. Да, Эльза? Кажется, в среду?

– Ах, да. Вы мне говорили. – Лицо Киры словно парализовало: не двигался ни один мускул, кроме самых основных. Она даже боялась поднять на него глаза. Зачем он тут с Эльзой? Да еще и в субботу. Впрочем, обращение «дорогой» – отвечает сразу на все вопросы.

– А ты покупаешь машинку?

– Да.

– А до этого у тебя не было?

– Была, но дома, – сумрачно отвечала Кира, разглядывая ассортимент.

– А дома – это где? – не отставала Эльза.

Дэвид шел рядом и вежливо улыбался. От всего этого Кире становилось чудовищно тоскливо.

– Не важно. А какими судьбами вы тут оказались? – через силу проговорила она.

– А! – Эльза прижалась щекой к рукаву своего водителя и нежно прощебетала: – Просто я живу недалеко, милочка. А Дэвид меня… меня… немного сегодня выгуливает. Ха-ха-ха! На самом деле я выбирала фен.

Кира пожала плечами, отвечая скорее на собственные мысли, чем на реплику Эльзы. Интересно, а в прошлую субботу, в десять утра Дэвид оказался в этом районе по той же причине, что и сегодня? Он отвел глаза, словно прочитав ее мысли.

– Ну что ж, замечательно! – проговорила Кира с трудом. – Значит, мы – соседи.

– Бывшие, – поправила ее Эльза. – Почти бывшие.

Но Кира думала о своем другом соседе, и сердце ее сжалось. Ей захотелось к Яну: расплакаться у него на груди и рассказать, что она безнадежно любит Дэвида и что перед ним самим ей чудовищно стыдно. Ей было тяжело. Очень тяжело. Сердца не хватало, чтобы все это вместить и пережить.

– Молодой человек! Я беру вот эту машинку!

…Яблоки, яблоки. Снова с ней случились яблоки. Снова она не может отличить добро от зла, плохое от хорошего и путается в людях. Она уехала в Америку, чтобы помочь себе поставить точку в прежней жизни. Казалось, что поставила…

А теперь снова вернулась на вокзальную площадь с тяжелой сумкой: тащить тяжело, а выбросить невозможно. Нет, конечно, все возможно. Только, как и тогда, у нее почему-то не получается. Словно сумка приклеена к ее рукам волшебной силой, и как бы она ни хотела освободиться – ничего не выйдет раньше назначенного срока. Эта сумка – Дэвид и Ян. Это – ее крест.

Кира сидела под зонтом прямо на широкой лестнице, ведущей к гипермаркету, и мимо нее проходили люди. На улице начинался вечер, а с неба капал мелкий дождик. Она ждала машину для доставки. Дэвид и Эльза потерялись в магазине, когда она расплачивалась за покупку.

Кира вздохнула и усмехнулась: теперь ей все понятно. Дэвид страдает тем же, чем и она: он спит с одной, а любит другую. Интересно, а его брату, у которого он отбил девушку, было каково? А что чувствовала эта самая девушка? Все настолько сложно, и никого нельзя ни в чем обвинять! Только почему так тяжко на сердце? И почему такое чудовищное чувство вины перед Яном? А может, он… А может, он полюбил ее?

Кира мотнула головой, отгоняя эту нелепую мысль. Ян не мог в нее влюбиться! Он такой заметный, так избалован вниманием женщин, а она – совсем не красавица. Просто он к ней привык. И любовью заниматься им было, в общем-то, приятно. Даже очень приятно. Даже более того…

Она заставила себя прогнать провокационные мысли, от которых в организме появилось странное беспокойство. Нет-нет-нет. Она не хочет Яна и вовсе он ей не интересен! И вообще…

– Кира, что вы тут делаете?

Дэвид вырос перед ней, заслонив свет фонаря, а из-за его спины во все стороны расходились лучи… Неосознанно она растянула губы в блаженной улыбке, глядя на него, словно на икону:

– Что вы там увидели? – Он оглянулся.

– Нет. Я, это… Машину жду.

– Чью?

– Свою. То есть доставку.

– Давайте я отвезу.

– Отвезете?

– Здесь же недалеко, как я понял.

– А вам не трудно? А как же Эльза?

– Она ушла домой.

– С феном?

– Не знаю. Мы расстались в отделе продуктов. – Дэвид понимающе улыбался. Кажется, он видел ее насквозь.

– Дэвид, а… куда вы ее погрузите?

– Не знаю, сейчас посмотрим.

После недолгих раздумий двое молодых ребят в униформе гипермаркета устроили вместе с Дэвидом машинку на заднем сиденье его автомобиля.

– Ну вот! А то бы вы до вечера тут просидели.

– Ой! А как мы понесем ее наверх? – вдруг спохватилась Кира. – Она же тяжеленная! Вы один не справитесь!

На самом деле ее волновало другое. Нельзя допускать, чтобы Ян и Дэвид увиделись. Правда, Яна, скорее всего, нет дома. Учитывая его темперамент, можно смело сказать, что он придет под утро.

– Попросим соседей. Вы живете одна?

– Да. Нет… Да! Вообще-то не совсем…

Он засмеялся.

– Ну так как же?

– Не знаю. Можно сказать, и одна. Но вообще-то не одна.

– Кира – вы уникальная девушка. Вам этого еще никто не говорил?

Она вздрогнула так, что ударилась головой об потолок его машины. То же самое ей когда-то сказал Ян.

– Почему? Говорили.

Дэвид снова засмеялся:

– Откуда столько грусти в голосе? Обычно вы все время улыбались.

– Мало ли что скрывается за улыбкой. Вы вот тоже улыбаетесь… Но мне почему-то кажется, что вам всегда грустно.