Медведь - Лина Филимонова Страница 27

Юлька пьет шампанское. Я наливаю еще. Она снова пьет. Как будто хочет отключиться и ничего не чувствовать.

Вот дурочка!

Не так все это страшно, как ей кажется. Интересно, кто ее так напугал?

Юлька отставляет пустой бокал.

Смотрит на меня с испуганной решимостью. И кладет руки мне на плечи. Потом они соскальзывают ниже, и она начинает расстегивать мою рубашку. У нее не получается, пальцы запутываются в пуговицах, она недовольно шипит.

Так… Похоже, начинается главное испытание.

Я поднимаю ее на руки и несу в кровать.

Опускаю на подушки, падаю рядом.

Как только Юлька оказывается в горизонтальном положении, ее глаза закрываются. Ее просто вырубает. Что неудивительно после такого количества шампанского. Но она упорно таращит их и прижимается ко мне.

— А когда мы будем…

— Сейчас, немного поспим, и начнем, — отвечаю я.

Не в силах сдержать нервный смех.

У меня сейчас точно будет истерика! Потому что ситуация за гранью. Девушка, от которой я без ума, в моей постели. Готова ко всему.

А я не могу себе позволить ничего… Вообще ничего. Потому что все будет неправильно.

— Я хочу тебя, — шепчет Кошка.

И начинает расстегивать мои брюки.

Мля…

Я, конечно, благородный рыцарь и не обижаю испуганных пьяных котят. Но, блин…

Я не железный!

Михей

Кошка возится с молнией на моих штанах. А я… Чувствую, как внутри сжимается тугая горячая пружина. Одно касание — и я сорвусь.

Если ее пальчики сейчас все же расстегнут молнию и я почувствую их на своем члене — все. Меня уже ничто не удержит. Я трахну этого испуганного пьяного котенка.

— Не торопись.

Убираю ее руки из взрывоопасной зоны.

— Я хочу просто сделать это, — упрямо бормочет Кошка. — И все.

Звучит так, как будто она говорит о какой-то неприятной медицинской процедуре. Которую хочется побыстрее пройти и забыть.

Да… в голове у моей девушки живут жирные отборные тараканы.

Ничего. Выведем.

Я переворачиваю ее на спину и нависаю сверху. Забрасываю ее руки за голову и удерживаю их своими — чтобы не шалила. Целую сладкие, пахнущие шампанским губы. Какие они мягкие и нежные… Как розовые лепестки. Она вся — как закрытый бутон.

Который я дико хочу открыть… лепесток за лепестком.

Так. Спокойно. Вдох-выдох.

— Ты так классно целуешься, — слышу удивленный шепот Юльки.

— Ты тоже, — шепчу в ответ.

— Я? — еще больше удивляется она. — У меня голова кружится. И ты кружишься. И все кружится…

— Пить надо меньше.

— Мне так стыдно, — бормочет Юлька. — Что ты обо мне подумаешь?

— Я подумаю, что ты трусливый маленький котенок.

— Я?

В темноте вижу, как она таращится на меня своими огромными глазищами. Они все еще испуганные. И ошарашенные.

А ее губы…

Я впиваюсь в них, совершенно теряя голову. Сминаю эти розовые лепестки, покусываю их, врываюсь языком в горячую сердцевину.

Чувствую, как по телу проходят волны желания и — отзываются в теле Кошки. Она прижимается ко мне, я вдавливаю ее в матрас, мы движемся в одном темпе и дышим в одном ритме.

Поцелуй — вдох, выдох друг в друга, волны и дрожь.

Нежность. Горячая, ненасытная, плавящая одежду и кожу. Это уже почти секс. Но мы просто целуемся…

— Михей… — шепчет Юлька.

— Что, котенок?

— У меня так голова кружится…

— Закрой глаза.

— Они закрыты.

— Тогда открой.

Она снова таращится на меня в темноте.

— Тошнит? — спрашиваю я.

— Нет… просто…

— Что?

— Не знаю.

Дрожь ее тела отзывается во мне. Пружина сжата до предела. В моих объятиях — нежная, желанная, дикая и испуганная Кошка…

Я сейчас сорвусь…

— Поворачивайся на бочок и спи, — произношу я единственную правильную фразу.

Она поворачивается и закрывает глаза. Я обнимаю ее сзади. Прижимаю к себе и утыкаюсь лицом в ее густые темные волосы, пахнущие ванилью и мятой. Забираюсь в них пальцами. Целую нежную шейку… Нет. Этого лучше не делать.

Просто глажу ее плечо. И спинку. И попку… Так. Это тоже лишнее.

Буквально через минуту я понимаю, что мой пьяный котенок уснул. А я… Как я выдержу?

Лягу рядом, усну, и не замечу, как мой озверевший болт сам заберется в нее. И ему будет пофиг, боится она или нет.

Надо пойти на диван. И треснуться башкой об стену — чтобы потерять сознание. Других способо благополучно уснуть у меня сегодня нет.

* * *

— Доброе утро!

Кошка открывает глаза и таращится на меня удивленно и испуганно. Озирается по сторонам.

И — заползает с головой под одеяло.

— Я тебя вижу! — смеюсь я. — Кофе хочешь? Через минуту принесу в постель.

— Хочу, — слышу из-под одеяла.

Наружу показывается растрепанная голова.

— Доброе утро. У нас что-то было?

Ого. Кошка сразу переходит к главному, без всякий предисловий.

— Нет, — отвечаю я.

— Почему?!

Это не вопрос. Это разочарованный вопль.

— Ты была не в себе.

— Ну и прекрасно!

— Ты бы сегодня ничего не вспомнила.

— Я так и хотела!

— Серьезно? Почему?

Она не знает, что я знаю ее маленькую тайну.

Кошка замолкает. Выбирается из-под одеяла — естественно в одежде. И бредет в ванную.

— Полотенца в шкафчике, — говорю ей вслед. — И я там приготовил новую зубную щетку.

— Спасибо.

* * *

Мы пьем кофе на кухне. В постели Кошка не захотела. Она выглядит недовольной. Что вполне понятно — у нее болит голова после вчерашнего.

Я растворяю в стакане теплой воды таблетку аспирина. И протягиваю ей.

Она выпивает.

— Спасибо. Ты настоящий друг.

Та-а-ак… А вот эта фраза мне совсем не нравится.

Я достаю ежедневник. Новый. Кто-то когда-то подарил, но я пользуюсь ежедневником в телефоне.