Когда теща зажигает… - Валентина Седлова Страница 27

— Лайза, этого мало! Обещай мне, что с должным почтением отнесешься к его предложению и не отвергнешь его с порога…

— А что он собирается мне предложить? — не преминула я бросить крохотную шпильку. Прости меня, Лешка, но язык мой — враг мой, а уж такой повод позубоскалить еще поискать надо.

— Брак, разумеется! — с некоторым удивлением посмотрела на меня маменька. Видимо, об этом я должна была догадаться сама…

— Хорошее дело браком не назовут, — проворчала я себе под нос и уже собиралась удалиться в спальню, но матушка была начеку.

— Лайза, вот уже четверть века, как ты пришла в этот мир. Каждый из нас должен сделать все от него зависящее, чтобы не напрасно растратить отведенное ему судьбой время…

Маменька со все возрастающим пафосом толкала речь, сводившуюся к тому, что я обеими руками и ногами должна вцепиться в ее ненаглядного Версальски, а мне до судорог в желудке хотелось рассмеяться и кататься по полу от хохота. Но я стоически терпела этот бред, одновременно стараясь сохранить на лице невозмутимое выражение. Ничего, маменька, можешь вешать мне лапшу на уши тоннами, теперь я все вытерплю, ведь Лешка снова со мной!

— И?.. — Матушка выжидательно посмотрела на меня.

— Что? — очнулась я от своих мыслей.

— Ты сделаешь все, как я тебя попросила?

— Ну да, разумеется! — весело прощебетала я, не забыв скорчить в кармане фигу. На счастье, так сказать.

— Тогда оставляю тебя дома за хозяйку. Обед я уже приготовила, осталось его только разогреть. Мы с Полом будем здесь около трех. Ну все, целую, будь умничкой! А я побежала, и так уже безбожно опаздываю!

Маменька чмокнула меня в щечку, после чего принялась обуваться в эффектные черные туфельки.

— Ты куда? — спросила я ее.

— Как куда? — пожала плечами матушка. — На конгресс!

И ушла, оставив меня размышлять на тему: то ли я такая талантливая актриса, то ли маменька столь непробиваемо уверена в том, что все ее планы непременно сбудутся. По всему выходило, что второе. По крайней мере такой доченьке, как я, я сама ни за что не поверила бы. Посадила бы для надежности на цепь и роту автоматчиков поставила, чтобы не сбежала. А маменька, едва заслышав ничем не подкрепленное обещание не изображать из Версальски взбитое суфле, тут же обрадовалась и, задрав хвост, понеслась на конгресс. Видимо, делиться с Полом своей радостью: дочь бунтовать перестала, налетай, подешевело.

Что ж, подыграем пока врагам. Тем более что, пока я тут оборону держу, мои друзья за меня тоже сражаются. Как приятно все же осознавать, что ты не одна!..

На главном входе никаких проблем не возникло. Вежливые и молчаливые секьюрити, мельком взглянув на пропуска, интереса к компании не выразили, так что все беспрепятственно вошли внутрь. Ознакомившись с фойе, чей план сегодня утром как мог от руки набросал отец, группа разделилась и принялась выжидать, пока появится главное действующее лицо, ради которого и был замышлен спектакль. Больше всего нервничал Тема, меньше всех — Летка. Лизин отец успел проникнуться общим тревожным настроем, поэтому тоже особым спокойствием не отличался. Впрочем, он тут же наткнулся на кого-то из знакомых, поэтому мог коротать время за непринужденной беседой, изредка поглядывая на вход, чтобы не пропустить Версальски. Тем же самым занимались и Машка со Стасом. А сидевшая на мягкой банкетке Летка и прислонившийся к колонне чуть поодаль Тема согласно плану вынужденно пребывали в одиночестве.

— Мне это не по душе, — упорно твердил Стас. — И вообще мне вся эта затея с самого начала не понравилась. Лешка мне друг, Лиза тем более, но все равно я считаю, что действовать такими методами не следует.

— Так и скажи, что ты за Летку боишься! — ответила Машка, облаченная в то самое темно-синее платье, в котором, как ей казалось, никто не замечает ее «интересного» положения.

— Да, боюсь, и что? По-моему, это нормально! Да и какому бы мужику понравилось, если бы его подруге предложили то, что вы попросили сделать Летку?

— Стас, ну пойми ты, у нас или пан, или пропал. Да и не случится ничего с твоей ненаглядной Виолеттой. Пофлиртует чуть-чуть с нашим красавцем, а потом даст ему от ворот поворот! И вообще, я тебе даже больше скажу: любой красивой женщине время от времени требуется подобная встряска.

— Это еще зачем?

— Чтобы подтвердить, что она по-прежнему красива, желанна и способна свести с ума. Вот и пойми, как тебе повезло: вместо того чтобы флиртовать где-то на стороне и трепать тем самым тебе нервы, Летка имеет сейчас прекрасную возможность сделать это совершенно законным образом.

— Ты имеешь в виду — трепать нервы? — с сарказмом поинтересовался Стас.

— Не цепляйся к словам! Ты прекрасно понял, к чему я веду речь. Летка помогает спасти Лизку от навязанного ей брака, выкидывает третьего лишнего из сложившегося между ее родителями треугольника и при этом попутно кружит голову совершенно незнакомому ей человеку, удостоверяясь тем самым, что она пленительна и великолепна. И ваши отношения от этого нисколько не страдают, поскольку финал этой истории заранее определен. Так чего же ты боишься?

— А вдруг этот ваш ученый красив, как Аполлон, и богат, как Крез?

— Насчет красоты этого мужика Лешка вчера сказал, что тот похож на побитого молью суслика. А Лизка, по его словам, упорно зовет Версальски крысенком.

— Что Лешка, что Лиза — заинтересованные лица, поэтому необъективны. А кроме них и Лизкиного отца, этого типа из вас, как я понимаю, никто не видел.

— Стас, это уже становится смешно! А представь, если бы Летка действительно была актрисой, что тогда? Запер бы дома и работать не давал?

— Не надо делать из меня домостроевца. Ты просто не понимаешь или не хочешь понять: мне крайне неприятно, когда моя женщина заигрывает при мне с чужими мужчинами. И я считаю это абсолютно нормальным. Согласись, было бы странно, если бы я, глядя на то, как Летка стелется ковриком перед каким-то там левым парнем, хлопал бы в ладоши от радости и умилялся тому, как она убедительно ведет свою партию. А вы все, судя по всему, именно такой реакции от меня и ждете! — Стас насупился и отвернулся.

— Слушай, если тебе это все так неприятно, так какого лешего ты тогда здесь торчишь? — рыкнула на него Машка. — Только нервируешь всех, а нам, между прочим, и так нелегко.

— Пусть лучше все у меня на глазах произойдет, чем я буду торчать дома и сходить с ума, представляя себе, как Летка ублажает этого вашего ученого. И учти: если он перейдет грани дозволенного и начнет ее лапать, я считаю себя в полном праве вмешаться в ситуацию!

— Стас, умоляю, никаких резких движений! На всякий случай помни, что он подданный иностранного государства. Кроме того, я лично считаю, что Летка вполне способна справиться с назойливым поклонником самостоятельно. Обведет его вокруг пальца и выскользнет из рук. Так что не встревай, не обижай ее подобной «защитой».