Его тайные желания - Дженнифер Сент-Джайлз Страница 27

– Как вы это делали? Я имею в виду, что если кто-то не слышит, как вы можете описать ему этот звук?

– Преимущественно на ощупь. Позвольте мне показать вам. Закройте уши, а затем глаза.

– Зачем я должна закрывать глаза?

– Это позволит вам сосредоточиться на ощущениях.

Заинтригованная, я закрыла глаза и зажала уши, испытывая неприятное чувство абсолютной незащищенности.

– Я готова! – сказала я, желая отделаться от этого чувства.

И в этот момент ощутила прикосновение воздуха к моей щеке, два теплых пахнущих мятой выдоха. Затем я почувствовала его пальцы на моем затылке и расслабилась от его нежных прикосновений настолько, что, когда он постучал по макушке моей головы, словно проверяя дыню на спелость, я тихонько вскрикнула.

– А это для чего? – Я открыла глаза.

– Нет, это вы мне скажете. – Веселые искорки блеснули в его глазах. – Я изобразил три звука. Что это за звуки?

Мне пришлось снова закрыть глаза и вспомнить ощущения, которые я пережила, прежде чем ответить на его вопрос.

– В первом случае я назвала бы это шепотом, это было так тихо, нежно. Во втором это походило на легкий ветерок, в последнем – на глухой стук. Я почувствовала себя чем-то вроде дыни.

– Вы правильно все восприняли.

– Правильно?

– Да. Шепот, шелест, удар. У меня есть еще один звук. Он будет новым для вас. Вам не нужно закрывать уши, просто закройте глаза и дайте мне руку.

Он нежно держал мою руку, и ощущение надежности и одновременно предчувствие чего-то неизвестного заполнило мою душу. Когда он повернул мою руку ладонью вверх, сердце у меня отчаянно затрепетало. Я знала, что он собирается делать, но не остановила его и не открыла глаз. Поцелуй, который он запечатлел на внутренней стороне запястья, послал импульс желания в средоточие моей женственности.

– Поцелуйте, – тихо попросила я, открывая глаза и видя, что он находится в дюйме от меня.

– Да, должно быть, я это сделаю, – пробормотал он. Прикрыв шторки окна, он решительно и жарко прильнул к моему рту. Я ответила страстно, стремясь удовлетворить не только его, но и собственное желание. Я обвила руками его шею и прижалась к нему как можно сильней. Я застонала от желания почувствовать все его тело. И заняться тем, что мне не удалось прошлой ночью. Я вся полыхала, в таком состоянии я не находилась никогда в жизни.

– О Господи, женщина! Иди сюда, – прошептал он, привлекая меня к себе, его руки скользнули мне под платье, срывая белье. Он крепко держал ладонями мои ягодицы, лихорадочно целуя меня в губы и лицо. Его твердый ствол прижался к моей женственности. Чем больше он целовал, тем сладостнее становилось возраставшее во мне напряжение. Я расстегнула его рубашку, и мои ладони ощутили шелковистые волосы на его груди. Я смаковала его губы, целовала взасос, трогала языком подбородок и шею, ощущая солоноватый привкус его кожи, пила исходящий от него запах.

Он ласкал меня повсюду, стянув с моих плеч рубашку и открыв для своих ладоней и губ мои груди. Он покусывал чувствительные соски, воспламеняя меня и усиливая желание. Я потянулась к пряжке его пояса, горя желанием окончательно познать его, испытать все, что он способен мне дать, удивляясь тому, почему его тайные желания так совпадают с моими.

Он заколебался:

– Ты уверена?

– Войди в меня, – шепотом ответила я, закрывая глаза, чтобы он не смог увидеть, в каком смятении я нахожусь.

– Помоги мне Господь. Я не в силах остановиться.

Он спустил брюки с бедер и притянул меня к себе.

Раздвинул пальцами мое лоно, готовя меня к вторжению. Затем вошел в меня, и блаженство разлилось во всем моем теле. Я ахнула, не в силах справиться со шквалом овладевших мною сладостных ощущений.

– Я никогда... не испытывала такого...

Мои ладони скользили по его мускулистой спине, откликаясь на каждый его толчок. Громовые удары его сердца под моей щекой совпадали с ударами моего сердца. Затем его губы снова приникли к моим, его язык проник вглубь одновременно с проникновением его ствола в мое лоно. Он накрыл ладонями мои груди, дразня пальцами пики сосков, его ласки и мое сладострастие нарастали, и наконец все завершилось интенсивным взрывом, накрывшим меня с головы до ног. Я содрогнулась в его объятиях, он застонал, достигнув пика экстаза в последнем толчке.

Слезы брызнули из моих глаз и побежали по щекам.

– Тс-с, – произнес он тихо, прижав к своему плечу. – Жюльет, я не негодяй. Я очень сожалею. Я не должен был целовать тебя, не знаю, что на меня нашло.

Его утешения привели к тому, что я зарыдала еще сильней. Вина была не его, вина была моя. Я сознательно решила отведать запретный плод и сейчас должна рассказать ему правду. Сквозь слезы я услышала, как он приказал вознице совершить круг по городу. Стивен держал меня в объятиях до тех пор, пока не иссяк поток моих слез.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – сказал он.

– Вряд ли ты это знаешь, – шепотом возразила я.

– Может, все-таки немного знаю. Ты всегда себя чувствовала сильной и добродетельной Жюльет, которая несет на себе бремя забот о семье. Ты простишь меня за мои поцелуи и объятия, но не простишь себя за то, что ответила на это. Ты не должна наказывать себя за естественную человеческую реакцию.

– Ты так говоришь, словно я святая. Уверяю тебя, что это не так. На этот раз ты должен меня простить, Стивен.

– Что ты могла совершить такого, что требует моего прощения? Это я виноват. Если тебя беспокоит возможная беременность, то я достаточно благороден...

Я прижала палец к его губам. От его слов мне становилось все хуже, из-за того, что я должна была ему сказать сейчас.

– Женщины Нового Орлеана давно знают, как избежать беременности. Не беспокойся. В том, что случилось, моя вина, но мой грех сильнее. Дело в том, что я замужем. Я узнала сегодня утром, что мой муж воскрес из мертвых.

Он наградил меня пристальным взглядом и, казалось, хотел прожечь насквозь. Я ожидала от него любой реакции, но отнюдь не той, которая последовала: он разразился хриплым смехом.

– Так ты не вдова? Господи! Ирония судьбы. Для того чтобы начать сначала.

– Что ты имеешь в виду?

Он сжал кулаки и заговорил так, что его слова ранили, словно осколки разбитого стекла.

– Я проклят. Я был достаточно слабым глупцом, чтобы полюбить жену моего брата, и слишком трусливым, чтобы объявить об этом. В результате она умерла. Кажется, мы оба грешники без надежды на прощение, Жюльет. Почему ты мне не сказала о своем муже?

Я увидела, что под маской умного и веселого рубахи-парня скрывался человек, с которым следует считаться, и некоторое время молчала в шоке.