Аристократ и простушка - Мишель Дуглас Страница 27

— Джесси сказал, что она плакала из-за тебя.

— Может, поговорим об этом как-нибудь потом? — возмущенно пробормотала Кейт, но Пол лишь покачал головой:

— Мы все твоя семья. И мы волнуемся за тебя. Пусть Саймон объяснится.

— Саймон, извини, — проговорила Кейт, но он накрыл ее руку на столе своей ладонью, отчего тепло разлилось по всему ее телу, и мягко произнес:

— Не за что извиняться, Кейт, — и затем обратился ко всем: — Джесси прав, я расстроил Кейт и очень сожалею. Я буду жалеть об этом до конца своих дней.

— Ты любишь ее, — сделал вывод Пол.

— Да, — согласился Саймон.

— А мама любит Саймона, — сообщил всем Джесси.

Ложка из рук Фелиции со звоном упала на стол:

— Надо же, а я и не догадывалась. Действительно, вы же прекрасная пара!

Денни отложил приборы и наклонился к Кейт:

— Слушай, но это же здорово. На самом деле мы с Фелицией могли бы тогда остаться здесь, я бы взял управление фирмой на себя, а ты сможешь поехать с Саймоном, тебя же здесь ничто не держит.

Кейт грустно улыбнулась:

— Меня-то, может, и нет, но как быть с Джесси?

Денни замер, затем виновато посмотрел на Пола:

— Черт побери, я и не подумал, простите…

— Но ведь Пол может навещать Джесси в Англии, а Джесси будет приезжать сюда на каникулы, — высказалась Фелиция, но Кейт оборвала ее довольно резким «нет».

— Ребенку нужны оба родителя. И не будем больше это обсуждать. Фелиция, раскладывай паэлью, а то она сейчас уже льдом покроется, — наигранно бодрым голосом распорядилась Кейт.

Джесси подбежал к ней и внимательно заглянул в глаза, губы его дрожали:

— Но ведь ты так и будешь, значит, грустить?

— Нет, я буду бодра и весела, вот увидишь.

— Ты смеешься, но в глазах у тебя больше нету искорок!

За столом опять повисла тишина. Тут Саймон взял Джесси за плечи и развернул к себе:

— Джесси, мама любит тебя и хочет для тебя самого лучшего, так же, как и ты для нее. Например, тебе кажется, что хорошо бы было съесть еще вторую плитку шоколада. Но мама не позволит, так как знает, что потом у тебя будет болеть живот или зубы. Тебе может быть грустно, что нельзя съесть шоколад. Но так она спасает тебя от более тяжелых последствий. Понимаешь?

— Понимаю. Мамы всегда знают, из-за чего потом может быть плохо.

— Именно. Мама понимает, что для тебя лучше: чтобы и она, и твой папа жили неподалеку друг от друга. Тогда ты можешь видеть их обоих всегда, когда захочешь. И пусть от этого всем сейчас немножко грустно, но твоя мама поступает правильно.

— Ясно. Но я буду скучать по тебе, — сказал Джесси и обоими руками обнял Саймона за шею. Саймон тоже обнял мальчика:

— Я тоже буду скучать по всем вам. Но, может, если мама с папой отпустят тебя, ты сможешь приехать ко мне летом вместе с Денни и Фелицией.

— Мама, ты ведь тоже сможешь поехать! — воскликнул Джесси. Но у Кейт не было ни малейшего желания устраивать себе пытку и ехать к Саймону в сложившихся обстоятельствах. Поэтому она покачала головой:

— У меня здесь работа. И лучше поговорим об этом попозже. Все, давайте наконец поедим.

Ей хотелось опустить голову на стол и зарыдать в голос, но приходилось терпеть. Саймон сжал ее руку, и это немного помогло. Появились силы выпрямиться и поддерживать беседу.

Когда наконец вымученное веселье подошло к концу и все разошлись, тактично оставив ее и Саймона вдвоем, Кейт схватилась за голову:

— Боже, я думала, это никогда не кончится.

— А я готов был вытерпеть все что угодно, лишь бы потом остаться с тобой наедине.

Саймон снова взял Кейт за руку, и по телу ее побежали мурашки. Как ей будет не хватать его: его голоса, акцента, его запаха и прикосновений.

— Пол был немного прямолинеен, ты уж извини его.

— За что тут извиняться. Он беспокоился за тебя.

— Жаль, что все теперь всё знают. Будут сейчас следить за мной, жалеть меня.

— А я даже рад, что теперь ты будешь под особым присмотром.

— Я-то да, а вот за тобой кто присмотрит?

— Обо мне не беспокойся, — Саймон нежно провел пальцем по ее губам. — То, что ты дала мне, будет со мной, даже когда мы расстанемся. Ты научила меня различать, что важно в жизни, а что нет.

— Обещай, что будешь время от времени устраивать себе отпуск.

— Да-да, и не забывать в суматохе будней останавливаться и нюхать кокосовое масло. Или розы, что попадет.

Кейт улыбнулась и продолжила:

— И что, когда придет время, ты станешь отцом.

Судорога боли свела лицо Саймона, руки его сжались, и он тихо ответил:

— А вот этого я обещать не могу.

Кейт наклонилась, провела рукой по его лицу и очень легко коснулась губами его губ. Всего на мгновение. Откинувшись назад, она прошептала:

— Рядом с тобой я всегда чувствовала себя принцессой.

— Приезжай в Хольм-Хаус, обещаю, там ты будешь чувствовать себя королевой.

— Нет. Не могу. Это будет слишком тяжелым испытанием для нас обоих. — Приехав к нему лишь раз, она потом не в состоянии будет удержаться от этих встреч. И Саймон окажется связанным, не сможет строить личную жизнь. Зачем это надо? Нет, ради Джесси она должна перестать думать о нем, чтобы у нее вновь в глазах загорелись искорки.

Саймон поднялся и потянул к себе Кейт. Прощальный поцелуй его был теплый, мягкий и нежный. От груза всего невысказанного, несбыточного и невозможного на глаза Кейт навернулись непрошеные слезы, а ей вовсе не хотелось, чтобы он запомнил ее зареванной.

— Я люблю тебя, Саймон, — прошептала Кейт. Пальцы Саймона последний раз легко коснулись ее лица.

— Прощай, Кейт, — повернувшись, он скрылся в сгустившихся сумерках. А Кейт села на стул, подтянув ноги к груди, и невидящим взглядом уставилась в темноту.

С того момента, как обеспокоенная Фелиция увела Кейт спать около полуночи, та, ни на минуту не сомкнув глаз, пролежала всю ночь, глядя в потолок. И вот уже девять часов утра. Но Кейт не встает, не одевается, не заваривает кофе. Зачем это все, если сегодня через несколько часов Саймон улетит. Самолет у него только в четыре часа, но вчера договорились, что разумней будет выехать заранее. И как раз в эти самые минуты Денни с Фелицией должны забирать Саймона из отеля, чтобы отвезти в аэропорт в Сиднее. Хорошо, что никого нет дома, особенно Джесси. Ведь когда он вернется от отца, придется изо всех сил стараться быть веселой и жизнерадостной. А пока можно просто лежать.