Дикие сердцем - Виктория Клейтон Страница 27

— Разве это смешно? — Берил Виннакотт окинула Джеффри ледяным взглядом. — Ты, очевидно, полагаешь, что можно насмехаться над людьми преклонного возраста?

Джеффри открыл было рот для ответа, но передумал. Он кивнул всем на прощанье и торопливо удалился. Берил повернулась к Роджеру.

— Я только что посмотрела счет, который ты выставил за починку церковной изгороди. Это смешно, Свитен не собирается платить по этому счету.

— Но, дорогая…

— Свитен, помолчи!

— Обычно мне платят гораздо больше, — вкрадчиво произнес Роджер. — Так как речь шла о церковной изгороди, я решил пожертвовать своим свободным временем и…

— Боже мой, что еще тебе оставалось делать? Но сумма несоразмерна. Тебе стоит обсудить ее с епископом.

— Хорошо, договорились, — сказал Роджер и вышел из комнаты с недовольным видом.

— До свидания, Фредди, — улыбнулась мне Прим. — Надеюсь, мы еще увидимся.

— До свидания. Было очень приятно познакомиться.

— Кстати, Примроуз, — Берил явно игнорировала меня. — Я заметила, что из церковной кладовой исчезло моющее средство.

— Я использовало его в пятницу, когда наводила порядок в зале. Оставалось совсем немного.

— Понятно. Придется поднатужиться, чтобы купить еще. Бережливость, кажется, чужда представителям буржуазии.

— Я пожертвую на моющее средство! — сердито бросила Прим в спину удаляющейся Берил. — Реплика Берил была предназначена мне, — шепотом пояснила Прим. — Мой отец владел пивоварней, а ее был деревенским священником. Бедняжка Берил носила одежду с чужого плеча, а карманные деньги жертвовала на помощь голодающим Африки. Она никогда не простит мне того, что я имела нарядные платья и горный велосипед с несколькими скоростями. Не понимаю, почему я так раздражаюсь? Я не успела предупредить тебя по поводу выпечки. Печенье хранится у Берил уже несколько лет. Мы все знаем это и не прикасаемся к нему, чтобы не отравиться. Берил достает печенье из морозильника каждую субботу и кладет обратно в воскресенье после ленча. Несколько месяцев назад я обнаружила прилипшую муху на одном кусочке. Можешь проверить — этот кусок и сейчас на блюде.

Я с ужасом подумала о тех нескольких крошках, которые проглотила.

— Жизнь в деревне не так легка, как может показаться. Берил похожа на миссис Прауди [30], не правда ли?

— О, ты любишь Троллопа! Как жаль, что ты уезжаешь! В этой части света любители чтения — редкий и вымирающий человеческий вид. Почему бы тебе ни прийти ко мне на чай сегодня вечером?

— С удовольствием.

— Ярдли Хаус, Милл Лэйн. Как раз напротив моста. Если не сможешь найти, спроси — любой подскажет тебе дорогу. В четыре часа?

— Спасибо.

— А сейчас, мисс Сванн, — произнес мистер Виннакот, подходя ко мне быстрым шагом, вернее, он почти бежал, — оставайтесь на ленч с нами. Жена будет очень рада.

Я посмотрела ему за спину. Прим стояла у раскрытой двери и энергично мотала головой. Порыв холодного ветра заставил меня задрожать.

— Сожалею, но думаю, что обойдусь без ленча сегодня. Я совершенно не голодна, — ответила я.

При одном воспоминании о проглоченном печенье желудок сжался, пытаясь вытолкнуть содержимое. Я чувствовала себя отвратительно.

Мистер Виннакотт совершенно упал духом.

— По воскресеньям мы наслаждаемся холодными закусками. Следует добавить, что мы обходимся без слуг. Можете себе представить, что еще в начале столетия в доме прислуживали несколько лакеев и пара горничных, — он повел рукой, приглашая меня осмотреться.

Мы стояли в тени лестничной клетки. Массивная, покрытая орнаментом лестница из черного дуба нависала над паркетным полом. Когда мы выходили из церкви, пошел дождь. На полу то здесь то там виднелись влажные следы. Стены были выкрашены в красновато-каштановый цвет. На стене висел выцветший рисунок, изображавший птичью стаю над синей рекой. В шкафу из черного эбенового дерева в беспорядке стояли книги. На нижней полке притаилась крохотная бутылка, наполненная желтой жидкостью. Содержимое бутылки походило на мочу, собранную для анализа.

— Конечно, мы счастливы иметь столько свободного места, тогда как другие семьи ютятся в тесных каморках. Только вчера я навещал подобное жилище. Мать умерла, остались пьяница муж и шестеро детей. Я пытался утешить несчастного у могилы покойной супруги. Он спросил, зачем Господу понадобилось забирать у него единственную опору в жизни? Вопрос, на который я так и не смог ответить, — мистер Виннакотт пожевал губами и задумчиво уставился в пол. — Все мы бродим в потемках, мисс Сванн, в потемках…

Раздался щелчок. В комнате загорелся свет. Темнота, сгущавшаяся над нашими головами, отступила.

— Свитен, не задерживай мисс Сванн, — вступила в разговор Берил. — Она должна успеть домой, пока снова не начался дождь.

— Дорогая, — мистер Виннакотт сжал мой локоть, — я пригласил мисс Сванн разделить с нами ленч. Уверен, что если ты присоединишься к моему приглашению, мисс Сванн не сможет отказаться.

— Очень мило с вашей стороны, мистер Виннакотт, но вы не должны менять свои планы из-за меня. — Я надеялась смягчить гранитный взгляд Берил.

Берил прикрыла глаза и недовольно выдохнула:

— Конечно, если Свитен настаивает… Вы, очевидно, хотите вымыть руки, мисс Сванн. Следуйте за мной.

«Ах, если б только было возможно незаметно улизнуть!» — мечтала я, намыливая руки куском черного дегтярного мыла. Выражение благодарности на лице мистера Виннакотта несколько смягчило ужас, который я испытывала перед предстоящим событием.

Поначалу все шло довольно сносно. Свитен (мы перешли на «ты») спрашивал, а я отвечала. Берил сохраняла молчание. Она отклонила мое предложение помочь в кухне и самостоятельно накрыла на стол. В тарелке передо мной колыхался ломтик водянистой ветчины, еще там были столовая ложка холодного картофельного пюре и ложка натертой свеклы с уксусным соусом. Я отказалась от нарезанных овощей в маринаде, которые стояли в миске в центре стола. Свитен разлил воду в бокалы. Снаружи раздался вой. Хлоя выражала недовольство моим отсутствием. Мы сложили руки и склонили головы, чтобы поблагодарить Господа за щедрость.

Молитва затянулась. Я почувствовала, что с непривычки у меня затекла шея. В комнате было очень холодно, мне хотелось вскочить, попрыгать на месте и похлопать себя по бокам. Стул, на котором я сидела, был ужасно твердым. Обои в столовой были отвратительными. Я не могла благодарить Господа за свеклу, от которой поднимался зловонный уксусный запах. Кто-то осторожно прикоснулся к ноге. Я опустила глаза и увидела Макавити. Он не отрываясь смотрел на меня своими круглыми светящимися глазами. Букет увядших цветов скрывал мою тарелку от остальных. Свитен и Берил все еще молились, ни на что не обращая внимания. Я украдкой сбросила ветчину на пол. Макавити уничтожил кусок с яростным урчанием.