Залив мечты - Джерри Уандер Страница 27

Конни вымыла посуду после завтрака, собрала свою сумку и вместе с Эриком направилась в детский сад. Они иногда заходили за Джеком, чтобы и его по дороге захватить, но сегодня они вышли слишком поздно.

Пока Эрик важно рассказывал о том, во что он собирается после занятий играть со своим «самым верным на свете другом», Конни, закусив губу, размышляла. Несколько ночей и пробуждений в одной постели с Бертом, как она и опасалась, изменили многое.

Она почувствовала, что влюбилась в него.

Ее пальцы крепче сжали ремень спортивной сумки. Эрик шел вперед, и Конни автоматически предупредила:

— Без меня не переходи дорогу.

Но любить Гилберта — это путь в никуда.

Разве что — к разбитому сердцу. Он сам сказал, что не ищет серьезных отношений. Он по-прежнему тоскует о покойной жене. Конни знала, что он оставался верен памяти жены целых три года. Какие же еще нужны доказательства тому, что надеяться на что-либо серьезное бессмысленно?

По всему видно, продолжала размышлять Конни, что Берт привязался к ней. Но простой привязанности недостаточно. В ней нет искры Божьей, нет страсти, нет самозабвения и силы чувств. Привязанность можно испытывать даже к рыбке в аквариуме! Но, тем не менее, эта привязанность опасна для нее, влюбленной дурочки. Она может начать питать бесплодные надежды. Лучше покончить с романом, пока не поздно. Нет, уже слишком поздно. Может, лучше сказаться больной и уехать? Филдстоун легко найдет замену, если сочтет нужным. Правда, жалко расставаться с Эриком…

Эрик! Конни разом очнулась. Погруженная в свои мысли, она на мгновение забыла о ребенке. Посмотрев вперед, увидела его фигурку в голубых шортах, белой футболке и бейсбольной кепке. И тут Конни похолодела.

Малыш подошел к краю тротуара и, не останавливаясь, направился на другую сторону.

Слева на него летел грузовик. Водитель шел на обгон и явно не видел ребенка. А Эрик прыгал на одной ножке и не обращал на дорогу никакого внимания.

Констанция в ужасе бросилась к нему. Она боялась крикнуть, чтобы Эрик не испугался и не кинулся вперед под машину. За секунду до того, как грузовик пронесся мимо, она успела подхватить малыша на руки и отскочить в сторону.

— Тебя сбить могли! — схватив Эрика за плечи, закричала она. — Я же говорила тебе подождать меня, а ты побежал сам. Ты противный, противный, глупый мальчишка!

Испугавшись ее гнева, Эрик скривил рот, его глаза наполнились слезами.

— Ты делаешь мне больно, — сказал он.

— Тебе было бы еще больнее, если бы тебя сбила машина!

Эрик фыркнул.

— Я тебя ненавижу, — шмыгая носом, объявил он.

— Я тебя тоже, — бросила в ответ Конни, обняла малыша и прижала его к себе. Она еще никогда в жизни не испытывала такого страха, гнева и облегчения. — Это не правда. Я люблю тебя. И поэтому я не хотела, чтобы ты попал под машину.

— А ты меня любишь? — переспросил Эрик.

— Да, — ответила Конни. — Пойдем быстрее, а то опоздаем.

Вечером Эрик снова достал толстую пачку фотографий из своего чемоданчика. Он долго раскладывал их на столе, а потом позвал Констанцию.

— Вот видишь, — сказал он, показывая ручонкой на фото, — здесь я, папа и мама. А здесь я, папа и ты. А здесь я и ты. Ты взаправду любишь меня, как мама?

— Хотя сегодня утром ты меня очень напугал, я действительно очень-очень люблю тебя.

Эрик принял важный вид.

— Тот грузовик был далеко.

— Может, и так, — согласилась Конни. — Но мне показалось, что он близко, и я очень испугалась. — Она погладила малыша по головке. — В следующий раз жди меня на тротуаре.

— Хорошо, Конни. Честное слово. А вот раньше меня никто не любил, никогда не любил, — угрюмо сказал малыш. — Только мама и папа. И бабушка с дедушкой. — На шею Конни легли две маленькие ручки. — А вот ты меня любишь, да?

Посадив малыша к себе на колени, Конни погладила его по щечке и улыбнулась.

— Конечно, люблю.

Эрик просиял.

— Я тоже тебя люблю.

— Раз мы любим друг друга, то все в порядке, — сказала Конни и почувствовала укол в сердце при мысли о своей неразделенной любви к отцу мальчика. — А теперь пора идти к твоему приятелю Джеку.

Мать Джека пригласила Конни зайти выпить кофе и полчасика поболтать. Затем Констанция, оставив Эрика, вернулась в бунгало.

Кора Пратт присмотрит за ребятами, а она пока приготовит ужин. Пусть это и не входит в ее обязанности, но будет несправедливо возложить это на Гилберта, который придет после рабочего дня. А затем она собиралась почитать очередной детектив.

Когда с ужином было покончено, она села на веранде с книгой. Тут же раздался стук в калитку. Подняв голову, она увидела мужчину и женщину, на вид обоим лет по тридцать.

Мужчина со своими взлохмаченными светлыми волосами и узким лицом походил на полярного волка, а его спутница была высокой и тонкой брюнеткой с роскошной копной волос. Они казались усталыми.

— Здесь живет Барбер? — спросил мужчина сиплым голосом, откашлялся и погасил сигарету об ограду.

— Да, — ответила Констанция и спустилась в сад.

— Мы — мистер и миссис Редхилл. Эвелин — сестра покойной жены мистера Барбера, — пояснил он, указывая на женщину. — Меня зовут Айзек.

Констанция крепче зажала в руке книгу, в висках у нее застучали тысячи молоточков.

— Здравствуйте, — проговорила она через силу, инстинктивно загораживая вход в дом.

Айзек улыбнулся.

— Я не думаю, что мистер Барбер еще на работе.

Конни замялась. С одной стороны, она не хотела давать никакой информации. С другой глупо было бы утверждать, что Гилберт дома, раз она не сможет его предъявить.

— Нет, вы ошиблись, он именно там, — с усилием улыбнувшись, парировала она.

Эвелин тяжело вздохнула.

— Так мы и думали.

— Нам нужно с ним поговорить, — пояснил Айзек. — но заехать еще раз мы не сможем, так что хотелось бы встретиться с ним сегодня.

— Можно, мы подождем его здесь? — спросила женщина, заглядывая на веранду.

Конни быстро соображала. Если бы эти люди хотели похитить ребенка, они вряд ли позвонили бы в дверь и представились. К тому же их поведение нельзя назвать угрожающим.

Напротив, Айзек держится вполне дружелюбно. А самое главное — Эрика сейчас дома нет.

Она решилась.

— Подождите. А я позвоню мистеру Барберу и спрошу его, не сможет ли он приехать немедленно, — сказала Конни, провожая Редхиллов в дом. — На дорогу ему не понадобится много времени.

— Это очень любезно с вашей стороны, сказал Айзек, опускаясь в кресло. — Мы устали. Мы летим в Сан-Франциско и специально заскочили в Лос-Анджелес, чтобы повидать Барбера. Но у меня уже такое чувство, что мы провели в пути лет сто.