Чучело для миллионера - Вера Рэй Страница 28

Он всегда мечтал, что его дети будут рядом, под боком. А когда Кира заявила, что ей надоела деревенская жизнь, видишь ли, город ей подавай, он не имел права ее держать. Отпустил, хоть и с трудом…

За прошедшие 8 лет после того, как его девочка покинула их семейное гнездышко, не было ни дня, чтобы он не скучал по своей кровиночке. Он пытался принять ее выбор, надеялся, что она добьется всего, чего желала от жизни. Он не хотел ей мешать строить карьеру. Но все же где-то глубоко в душе надеялся, что его девочка перегорит, что она вернется, и они будут все вместе, как раньше, одной большой дружной семьей. А не только раз в год на новогодние праздники…

И ведь видел по скайпу, во время их редких разговоров, когда вся семья собиралась по одну сторону, а Кира по другую, ее грустные глаза… Совсем не было времени общаться, работы много, в дом заходили с заходом солнца. Но Олег старался хоть раз в несколько дней звонить дочери по телефону, чтобы справляться о ее делах. И по голосу понимал, что она грустная. Большой город не подарил ей всего того, о чем она так страстно мечтала, еще будучи подростком…

И Олег не понимал, почему Кира не возвращается. А теперь все встало на свои места. Он забыл, что его девочка давно выросла, что у нее может быть своя личная жизнь. И когда все в деревне спрашивали: как там Кира, замуж еще не вышла, детей нет? Он только отнекивался, ведь его дочь еще совсем маленькая, куда ей семья, куда ей такие заботы…

Но ей 25. У него в ее возрасте уже был Костя. Она давно живет взрослой и самостоятельной жизнью. Но… Кажется, она еще недавно ползала под столом и писала в штанишки.

Смириться с тем, что его девочка выросла, Олег мог. А вот смириться с тем, что она влюбилась в москвича… Нет, он никогда не был против городских. Но если Кира выйдет замуж в городе, то она точно никогда не вернется на свою малую родину. И что дальше? Так и видеться всю жизнь раз в год?

В отличие от отца, Костя особенно не любил городских. Во время учебы он видел много подлостей от зазнавшихся парней, которые и ногтя его не стоили, сами ничего не умели, зато считали парня деревенским лошком. С однокурсниками сразу как-то не сложилось. Он был зачуханным очкариком с девственным пушком над верхней губой, куда ему было противостоять против кучки уродов, которые постоянно насмехались над ним.

Город его не принял, наверное, потому, что Костя сам не хотел, чтобы его принимали. Его душа тянулась домой, он никогда не мечтал жить среди однотипных зданий с такими же однотипными улицами, среди которых было потеряться даже легче, чем в лесу. Зато за время своей учебы у него появилось стойкое отвращение к городским. Правда, однажды он даже сдружился с одним, как оказалось потом, уродом. Ничего хорошего он не видел от этих зазнавшихся людей.

-И что делать будем? – спросил Костя у отца после того, как тот сообщил ему «радостную» новость.

-Да не знаю я. Не могу же я ей запретить с мальчиками общаться, как в 15. Ей уже 25… Да и мужика ее мы совсем не знаем. Может у них любовь? Куда нам лезть? Я не хочу Кирочку расстраивать, да и обидеться она на нас может, если мы будем вмешиваться.

-Тогда давай не вмешиваться… То есть. Вмешиваться, но аккуратно, вилочкой, а не миксером. Если пацан хороший, мы, так и быть, примем ее выбор. А если он… Ну ты сам знаешь…

Костя сделал затяжку, вспоминая, как один особо ненавистный ему тип, Антон Михайлов, заставил его вытирать ботинок, на который Костя случайно наступил, своим рукавом. Урод… Встреть Костя его теперь, все сложилось бы иначе. Парень вырос, он много работает, он крепкий и сильный даже без спортзалов. Теперь он смог бы за себя постоять. А тогда не мог, а всем было плевать, никто не вмешивался.

На том и порешили… Будут аккуратно, что называется, «прощупывать почву». Была бы у них сыворотка правды, они бы сразу ею воспользовались, проверив москвича. А так – наблюдение, их лучший товарищ.

Илья

-Прости его… Он на самом деле хороший. Просто людей новых не любит, а в особенности, городских, - Кира протягивала мне несколько сухих салфеток, что нашла в своей сумочке.

-Все нормально! – салфетки все же принял. Вытерев руки и сложив все грязные салфетки в пакет для мусора, что всегда возил с собой, наконец, взглянул на Киру. – Не переживай, Кир… Прием получился холоднее, чем я предполагал, притом, в буквальном смысле. Нынче водица в лужах просто ледяная. – Она улыбнулась. – А почему он так предвзято относится именно к городским? Какая-то личная драма?

-Почти… Личная, которая коснулась жизни сразу нескольких хороших человек. Я как-нибудь расскажу тебе, но в другой раз. И все же, я не понимаю, почему из-за своих прошлых проблем он ведет себя так!

-В конце концов, у каждого из нас бывают плохие дни. А вообще, я думаю, он просто ревнует. Была бы у меня младшая сестренка, я б любого за нее порвал.

-Но мне уже 25!

-И что? Для него ты навсегда останешься младшей. Хоть будет ему 45, хоть 105… Не переживай.

Сзади снова засигналил Костя, а я, психуя, нажал на сигнал в ответ.

-Ой, здесь налево… - сказала Кира. – Мы чуть не пропустили нужный поворот.

Дальше мы ехали молча еще пару минут. Дом Киры был построен на окраине, поэтому нам пришлось проехать через всю деревню. Надо сказать, на нас, действительно, пялился каждый, кто был в этот момент на улице. Только сомневаюсь, что хоть один из них восхищался моей грязной машиной и грязным мной за рулем. Хотя нужно отдать себе должное: думаю, неизгладимое впечатление я на всех произвел. Сомневаюсь, что кто-то сможет забыть такую картину.

А потом Кира сказала остановиться возле невысокого деревянного заборчика. Про себя сразу отметил, что двор за забором очень ухоженный, хоть и выглядит простенько. Одноэтажный деревянный дом походил на небольшую дачу. Здесь не было вычурных кованых поручней, не было дорогой металлической крыши и прочего. Но почему-то этот домик уже с улицы казался уютнее и приятнее здоровенной домины Лёньки, в которую он вбухал целое состояние.

Мопс по-прежнему тихо лежал на заднем сиденье, поглядывая то на меня, то на Киру своими большими глазенками.

-Ну ты идешь? – мелкий сильнее вжал свою морду в кресло заднего сиденья. – Да не бойся ты, я с тобой… Никто тебя никому отдавать не будет… - наконец, малыш завилял хвостиком. Мне иногда кажется, что он понимает каждое мое слово, только ответить ничего не может… И то только потому, что не умеет. Кажется, сегодня Мопс испытал серьезный стресс. Это первая такая длинная дорога в его жизни.

Мы вошли во двор, после чего к нам сразу буквально подбежало несколько человек:

-Кирочка! – первой из двери показалась тоненькая фигурка. Она быстрыми шажками приближалась к нам.

Это была дама на вид около 50 лет, в белоснежной косынке и с таким же белоснежным фартушком.

-Приехала! – женщина нежно обняла Киру за талию, а я в этот момент понял, как сильно соскучился по своей матери. Никто и никогда не встречает так тепло, как родители. –А это? – внимательно посмотрела на меня. Ее строгий взгляд меркнул на фоне ее доброй и приятной улыбки. – Это и есть твой загадочный кавалер?