Свет луны в океане - Ребекка Уинтерз Страница 28

Жак так и не вернулся домой. Она не знала, была ли у старика причина не ночевать дома или он сделал это намеренно. Может быть, он хотел дать им время побыть одним? Напрасные усилия!

Часы показывали десять минут второго. И никаких признаков машины Гейба.

Она предполагала, что он поехал к Фабрису. А эта парочка могла быть где угодно. Гейб как-то говорил ей, что они, когда встречаются, могут принять гораздо больше, чем несколько бутылок пива. Гейб уехал сегодня в таком настроении, что Андреа не удивилась бы, что именно этим два друга и занимаются.

Какая трагическая ирония! В один и тот же вечер Гейб услышал удивительную новость, что его родители решили жить вместе. А потом случайно услышал другую новость, не предназначенную для его ушей. Во всяком случае, она сама собиралась сказать ему об этом.

Как плохо, что у нее нет машины. Она бы поехала к дому Фабриса и узнала у его жены, куда они могли отправиться. Ей надо срочно сделать признание, иначе она не сможет жить — с таким грузом на душе.

Когда Гейб узнает правду, он хотя бы поймет причину ее поведения в последние дни. И не будет так сильно ненавидеть ее.

Ветер с океана стал холоднее. Она пошла в дом, чтобы взять что-нибудь теплое. Андреа уже открывала дверь, чтобы снова занять свое место на крыльце, когда буквально столкнулась с мужем.

Он раскинул руки, чтобы остановить ее.

— Что ты здесь делаешь в такой час, почему не спишь?

Голос звучал озабоченно, но не сердито. И, кроме того, чем бы он с Фабрисом ни занимался, от него не пахло алкоголем. Еще один сюрприз.

— Жду, когда ты вернешься домой.

— Что так?

— Есть причина. Мне надо что-то тебе сказать. Пока не скажу, в моей душе не будет мира.

— У меня тоже есть такое, что надо тебе сказать. — Голос звучал эмоционально. Все сильнее он тер ей руки от плеча до локтя. Сквозь тонкую ткань свитера она чувствовала жар, идущий от него. — Есть, только одна причина, по которой я просил тебя выйти за меня замуж. Уверен, что теперь ты знаешь, какая.

Мир замер и остановился.

Она могла лгать себе при разных обстоятельствах. Но она никогда не рисковала поверить в невозможное. До этого момента...

— Это та причина, по которой я приняла твое предложение.

— Ты любишь меня! — издал он такой громкий победный клич, что его наверняка услышали и в доме Кармель.

— Да, дорогой! О да! И очень давно. Это случилось на первом собеседовании...

— Я знаю, — прошептал он ей в губы. — Я тоже тогда влюбился в тебя. Помнишь, как ты появилась? В тебе была такая энергия, что она буквально сбила меня с ног. Во всяком случае, я так себя чувствовал. Ты женщина, созданная для меня. Но потом пошли сомнения... Что, если я сделаю ошибку? Напугаю тебя, не дав времени полюбить меня? Поэтому я разыгрывал холодность, выжидая подходящего момента.

— Ты слишком долго его выжидал! — Андреа покрывала поцелуями его лицо. — Я уже думала, что мне делать? Уйти из компании или влюбиться в кого-нибудь другого?

— Когда я услышал, что ты проводишь время с Бретом, — пальцы крепче сжали прядку шелковистых волос, — клянусь, я почти сошел с ума.

— Я тоже временами теряла рассудок. — Она крепко обхватила его за шею. — Бывали моменты, когда я понимала, что мне надо уехать. Я надеялась, что шесть недель после операции, когда я не буду тебя видеть, вылечат меня от болезни под названием Гейб Корбин. Или я соберусь с силами и начну искать другую работу.

Он сверкнул улыбкой, от которой она всегда взлетала к облакам и парила над миром.

— Болезнь Гейба Корбина? Мне нравится это название.

— Она хроническая, ты знаешь? — Она прижалась в жадном поцелуе к его потрясающим, ласковым губам. — Я всегда буду от нее страдать. Доктор сказал, что положение с каждым годом будет все хуже и хуже. Оно не поддается лечению. Тебе надо знать об этом заранее.

- Тебе тоже, mon amour, надо кое-что знать заранее. Удастся докторам тебя вылечить или нет, но у нас будут дети. Мы их усыновим.

- Ох, Гейб! — Она испытывала такое неописуемое счастье, что не могла сдерживаться.

— Окажи мне любезность, — прошептал он.

— Любую!

— Давай устроим двойную свадьбу. Я снова хочу произнести свои брачные обеты и перед Богом, и перед своей семьей.

Она крепче обняла его.

— Я мечтала об этом, когда сидела на крыльце и ждала, пока ты вернешься домой, ко мне.

— А я-то удивляюсь, почему это кресло из гостиной стоит здесь. — Он поднял ее на руки. — Я приготовил план для этой ночи. Но он расстроился. Пойдем, mon epouse delectable [15]. Нам обоим пора в постель, наше место там. Я так голоден, что больше ждать не могу.

Темные бусинки глаз патера Клуни смотрели на них со спокойным осуждением.

— Брак, совершенный в судебном офисе судьей, — это не брак.

- Теперь так принято, патер. Но Андреа и я хотим все сделать правильно. Вы согласитесь провести нашу брачную церемонию после такой же церемонии моих родителей?

Патер Клуни откинул назад седую голову, чтобы лучше разглядеть их.

— Это все совершенно не по правилам. Если Кэрол останется там, где ее место, а вы не убежите, построив фундамент на песке, то повторные церемонии вовсе не обязательны.

Гейб крепче обнял Андреа.

— Патер, я нашел в этом песке скалу. И теперь держусь за нее, как за жизнь.

Патер Клуни что-то проворчал, но явно одобрительное. Ему явно понравилась Андреа, несмотря на его внешнюю суровость. Галльская черта.

— Я должен второй раз поженить вас на ходу, бегом? Или вы извлекли урок из разрушительной ошибки вашего папы и это для вас серьезно?

— Для нас это серьезно! — звучным голосом ответила Андреа. — Мы все четверо покаялись в своей гордыне. Мы поклялись, что больше никогда не позволим этому греху мешать на нашем жизненном пути.

Священник сел и погладил живот. Нежнейшая улыбка, какую когда-нибудь видела Андреа, расплылась по обветренному лицу.

— Я сделаю это для вас. На каком языке вы хотите проводить службу? На французском или на английском?

— Может быть, понемножку на обоих языках, — предложила Андреа. — Я учу французский так быстро, как получается. Но серьезные тексты требуют времени.

Две недели спустя на церковной колокольне гудел колокол. Семья и друзья направлялись из церкви на свадебный прием, который решили устроить в ресторане «Три цвета» в самом центре острова Сен-Пьер. Там уже были готовы к приему гостей.