Как в сладком сне - Патриция Хэган Страница 28

— А из-за тебя может пострадать Селена и ее ребенок. Знаешь ведь, что Нед не разрешает беременным работать в поле, а сам каждый день гоняешь ее туда, да еще в такую жару.

Рот Мейсона презрительно скривился.

— Незачем равнять ее с другими! Другие — не потаскухи и заводят детей от законных мужей. А о потаскухе нечего и беспокоиться.

— Ты прекрасно знаешь, что Селена — не потаскуха. Она просто ошиблась. Разве можно так жестоко наказывать ее только за это?

Мейсон немного отступил назад. Он и сам понимал, что сильно рискует, но остановиться уже не мог.

— Если уж ты так заботишься о Селене, женись на ней да и усынови ее ублюдка.

Никто не слышал, как Рейвен жадно поймала открытым ртом воздух.

— Стоило бы так поступить — только ради того, чтобы забрать ее от тебя! Если еще раз увижу ее в поле, смотри!..

Мейсон выдавил усмешку. Его так и подмывало ударить Стива, однако ему вовсе не хотелось, чтобы тот отделал его хлыстом на глазах у рабов. Громко, чтобы все слышали, Мейсон сказал:

— Я подчиняюсь не тебе, а мистеру Ральстону. Мы оба знаем, что в последние четыре года его вообще ничего не интересует, кроме лошадок. Тем более то, что я заставляю эту сучку зарабатывать себе на хлеб. А если тебе не нравится — прямо к нему и обращайся, пусть он сам мне скажет. Ты все понял?

Мейсон гордо оглядел рабов. Те знали, что если выкажут свою симпатию Стиву, как только коляска скроется из виду, надсмотрщик пройдется по их голым спинам хлыстом.

Схватив Мейсона за горло, Стив приподнял надсмотрщика так, что его ноги едва касались земли, а глаза чуть не вылезли из орбит.

— Чтобы в поле я Селену больше не видел. Второго предупреждения не жди.

Он рывком отбросил Мейсона в сторону, так что тот во второй раз растянулся на земле, а сам направился к коляске.

Без единого слова Стив уселся на место и дернул вожжи. Некоторое время они ехали молча, затем Рейвен напрямик спросила:

— Так почему ты все-таки на ней не женишься?

Стив бросил на нее недоуменный взгляд.

— Что ты сказала?

Мысленно ругая себя за то, что ей не безразлично, есть ли у кого-то от Стива ребенок или нет, девушка повторила:

— Я спрашиваю, почему ты на ней не женишься? Ее отец задал тебе тот же самый вопрос.

— Но это не мой ребенок.

Стив произнес это так просто, что Рейвен ему сразу поверила. Только бы он не заметил ее радости.

— Тогда почему он так сказал?

— Он считает, что если мне хочется о ней заботиться, я должен взять ее замуж или уж тогда не совать нос в их семейные дела. Но она мой друг… Я всегда стараюсь помочь своим друзьям, однако это совсем не означает, что я должен на всех жениться, — добавил молодой человек со смехом.

— А почему ты все-таки не женат? — спросила Рейвен и тут же пожалела об этом.

Стив не сразу ответил.

— Я мог бы соврать — сказать, к примеру, что еще не встретил подходящую женщину… На самом деле я знал массу женщин, из которых получились бы хорошие жены. Просто мне это не нужно. Я слишком люблю свободу. — Он кивнул на пастбище, к которому они подъезжали. Там щипали траву любимые иноходцы Неда. — Наверное, я похож на вольного жеребца, которого никому не удавалось оседлать. Мне еще не забросили на шею аркан.

— А ты считаешь, что женитьба — это аркан? — Конечно. Так же как коня, женщина подчиняет мужа своей воле, а затем загоняет до смерти. Если он послушен, она изредка гладит его по головке. А если нет — заставит его пожалеть о том, что родился. Нет уж, спасибо. Пусть моя воля останется при мне. Ну а ты?

Вопрос Стива застал ее врасплох.

— Я? Я никогда об этом не думала.

— Мне кажется, тебе было бы гораздо проще найти себе мужа, который бы о тебе заботился, чем притворяться мальчишкой.

Рейвен сразу как будто ощетинилась.

— Я не нуждаюсь в такой заботе. Я тоже не собираюсь ломать свой характер и под кого-то подстраиваться…

Тут она резко замолчала, потому что дорога сделала последний поворот, и перед ними во всей красе и величии предстал Хальцион.

Желая произвести на девушку впечатление, Стив стал вслух описывать ей дом.

— Второго такого особняка во всем штате нет. Он стоит на кирпичном фундаменте, а высота вон тех арок более двенадцати футов. Так же, как и над стенами, над ними трудились лучшие в Европе мастера. Кирпичные лестницы покрыты специально завезенным сюда мрамором, а дверные ручки и замочные скважины сделаны из чистого серебра. Вон те колонны, — продолжал он, — называются коринфскими, а причудливые завитки, что тянутся до самого верха, — это капитель. На первом этаже окон совсем нет — только узенькие стеклянные дверцы, которые открыты, когда тепло. Через них в дом проникает свежий ветерок с реки. В доме целых сорок комнат — в тех, в которых не живут, хранится мебель, картины, гобелены и многое другое, что еще дед Неда привез из Европы, да так и не распаковал.

— Д-дом в три раза больше отеля, в котором мы вчера останавливались, — заикаясь от волнения, сказала Рейвен.

— Позади него есть еще одно крыло, на первом этаже там кухня, а на втором — живут слуги. Во всем особняке Нед переделал только фундамент. Но ему хотелось также улучшить сантехнику, поэтому на втором этаже он построил огромный каменный резервуар для воды, а под ним — небольшую печь. Слуги ее растапливают, и тогда по медным трубам в спальни течет горячая вода. Так что можно бриться со всеми удобствами. — Ухмыльнувшись, Стив потер пробивающуюся на подбородке щетину.

— Значит, ты тоже там живешь, — заметила Рейвен.

— Нет. Я живу над одной из конюшен. Вон там, за ореховой рощей, — показал он рукой.

Казалось, известие о том, что им не придется жить под одной крышей, немного успокоило Рейвен, и она переменила тему:

— Везде так много красивых цветов.

— Нед их обожает. Вон та лоза, что вьется по перилам, называется глицинией, но это еще что! В садах у него столько всяких роз и других цветов, что всех названий я даже не знаю. Он тебе обо всех расскажет. Там у него есть грот с пагодой и колокольчиками, а еще всякие редкие птицы вроде павлинов. В лагунах плавают рыбы, лебеди, пеликаны. Кроме того, в специальных ограждениях живут олени и кролики, они совсем ручные — можно погладить. А в нескольких милях отсюда — охотничье угодье.

Все это было великолепно, и Рейвен еще больше переполняла досада на то, что ее матери не пришлось порадоваться такой красоте.

В желудке у девушки бурчало от голода. Отказавшись от завтрака, чтобы лишний раз избавить себя от общества Стива, она с утра еще ничего не ела.

— Как ты думаешь, нельзя ли отложить встречу с моим отцом до тех пор, пока я не перекушу?