Путь Моргана - Колин Маккалоу Страница 28

Кейв прибыл на своем старом жеребце, Тори и Сили — в санях, запряженных парой битюгов, и вскоре все трое стали разгружать из повозки четыре дюжины явно пустых бочонков. Кейв отпер заднюю дверь, которой никто не пользовался, бочонки внесли внутрь строения. Спустя минуту Торн появился, с усилием катя полную бочку; Кейв встретил его у саней и помог поставить бочку на них. Торн и Тревильян по очереди выкатывали бочки и ставили их на попа с ловкостью, выдающей многолетнюю практику.

Подозрительная тройка справилась с работой за какой-нибудь час; несомненно, пустые бочки были поставлены на место наполненных. Но как часто их меняли? Вряд ли каждое воскресенье — это было слишком рискованно, но если Ричард не ошибался в расчетах, то по крайней мере каждые три недели.

Томас Кейв вскочил в седло и ускакал вверх по Редклифф-стрит, двое его сообщников сели в сани, и те бесшумно заскользили на восток, к Темплу. Ричард последовал за ними. У реки бочонки вновь повалили на бок и перекатили на плоскодонную баржу, где их расставлял человек, незнакомый Ричарду. Однако и Торн, и Сили явно хорошо знали его. Покончив с погрузкой, мошенники распрягли одного из битюгов и привязали его к барже. Незнакомец вскарабкался на спину битюга и погнал его по утоптанному бечевнику в сторону Бата, увлекая за собой баржу, которой умело правил Сили. Проводив баржу взглядом, Уильям Торн хлестнул битюга и уехал в санях.

«Теперь я знаю все, — заключил Ричард. — Ром увозят в окрестности Бата, где Сили и незнакомец либо продают его, либо грузят на суда, идущие в Солсбери или Эксетер, а громадную не облагаемую акцизом прибыль делят на четыре части. Но я готов поручиться, что львиная доля прибыли достается Сили Тревильяну».

Как же ему быть? Поразмыслив по пути домой, Ричард решил, что пришло время рассказать обо всем отцу.

Когда Ричард вошел в «Герб бочара», Дик и Мэг уже взялись за работу, а Уильям Генри еще спал. Родители Ричарда заговорщицки переглянулись, заметив, что постель Ричарда пуста. Но разве вдовец мог догадаться, как было истолковано его отсутствие?

— Мама, выйди, — бесцеремонно начал Ричард. — Мне надо поговорить с отцом.

Посмеиваясь, Дик приготовился услышать рассказ о мужских потребностях и какой-нибудь хорошенькой девице, увиденной Ричардом вчера утром у церкви Святого Иакова, а вместо этого узнал о вопиющем преступлении.

— Что же мне делать, отец?

Дик отвел глаза и пожал плечами:

— Как у порядочного человека, у тебя есть только один выход. Тайно отправляйся к сборщику акциза в акцизное управление. Его зовут Бенджамин Фишер.

— Отец, но тогда пострадают твое дело и твоя дружба с Томасом Кейвом!

— Вздор! — отрезал Дик. — В Бристоле найдется немало производителей хорошего рома, а я знаю их всех. И кроме того, я вожу дружбу со всеми. Том Кейв — скорее давний знакомый, нежели друг, Ричард. Я не бываю у него в гостях, он не навещает меня. И потом, — он усмехнулся, — я давно знал, что он мошенник. Разве ты никогда не замечал, как бегают его глаза? Он никогда не смотрит прямо в лицо собеседнику.

— Да, — горестно подтвердил Ричард, — я заметил. И все-таки я не питаю к нему такой неприязни, как к Торну. А Сили… — он сделал такой жест, словно отталкивал нечто отвратительное, — подонок. Какое лицемерие! Только очень умный человек способен прикинуться простофилей.

— Сегодня тебе незачем работать, — заявил Дик, подталкивая сына к лестнице. — Переоденься в лучшую воскресную одежду, возьми мою новую шляпу и отправляйся в акцизное управление — и никому ни слова, слышишь? И не о чем так сокрушаться. Даже если эти прохвосты утаивают вполовину меньше рома, чем ты думаешь, ты достоин щедрой награды. Ее хватит, чтобы дать образование Уильяму Генри.

Подбадривая себя этой мыслью, Ричард, облаченный в темный воскресный костюм и лучшую шляпу Дика, зашагал к Куин-стрит. Акцизное управление занимало часть квартала между площадью и Принс-стрит — улицей, на которой стоял дом мистера Томаса Кейва. Вскоре Ричард обнаружил, что чиновники акцизного управления — бездельники, мающиеся с похмелья, особенно по понедельникам. Они казались вялыми, равнодушными и предпочитали, чтобы их не беспокоили. Ричарду понадобилось несколько часов, чтобы подняться по иерархической лестнице управления. Видя скучающие лица чиновников, Ричард отделывался уклончивыми ответами и выражал твердое намерение встретиться с самим старшим сборщиком акциза, занимающим высшую ступень в управлении.

Наконец около трех часов пополудни Ричарда удостоили аудиенции. К тому времени он успел проголодаться, его терпение иссякало.

— У вас есть пять минут, — заявил мистер Бенджамин Фишер, сидя за столом.

Ричарду не пришлось гадать, бывает ли сборщик акциза сам на винокуренных заводах. Он уставился на Ричарда сквозь маленькие круглые стекла очков, в которых явно не нуждался, чтобы читать документы, сложенные аккуратными стопками на столе. Этот близорукий человек редко вставал из-за письменного стола. Значит, он не разбирался в вопросах производства спиртных напитков так же хорошо, как его подчиненные. Но с другой стороны, он вряд ли брал взятки — в отличие от его подчиненных, временами бывающих на винокуренных заводах.

Ричард коротко изложил суть своего дела.

— Сколько рома, по-вашему, эти люди утаивают за неделю? — спросил Бенджамин Фишер, выслушав Ричарда.

— Если его вывозят каждые три недели, значит, около восьмисот галлонов в неделю.

Это в корне меняло дело! Мистер Фишер выпрямился, отложил перо и отодвинул лист бумаги, на котором делал пометки. Его глаза, два бледно-голубых шарика за толстыми линзами, выпучились.

— Мистер Морган, да это же вопиющее преступление! А вы не могли ошибиться в расчетах?

— Разумеется, мог, сэр. Но если они меняют бочки каждые три недели, в неделю выходит восемьсот галлонов. Вчера было первое июня, и я уверен, что бочонки, доставленные на завод, совершенно пусты — один мужчина легко катил такой бочонок, точно мяч. А обратно они с трудом выкатывали такие же бочки. Полагаю, в следующий раз они вывезут ром двадцать второго июня. Спрятавшись возле завода около полуночи, вы поймаете всех троих с поличным, — сообщил Ричард, уверенный в своей правоте.

— Благодарю вас, мистер Морган. Советую вам вернуться к работе и вести себя как ни в чем не бывало, а мы известим вас о дальнейшем ходе событий. От имени его величества выражаю вам искреннюю благодарность.

Ричард уже направился к двери, когда сборщик акциза окликнул его.

— Если они и вправду утаивают столько рома, значит, вознаграждение за поимку мошенников составит восемьсот фунтов, из которых пятьсот причитается вам. Разумеется, после того, как вина преступников будет доказана.

Не удержавшись, Ричард спросил:

— А кто получит остальные триста?

— Те, кто арестует виновных, мистер Морган.

На этом разговор закончился. Ричард отправился домой.

— Ты был прав, отец, — сказал он Дику. — Если я не ошибся, мне причитается пять восьмых от вознаграждения в размере восьмисот фунтов.