Темное зеркало - Соня Мэсси Страница 28

— Нет, Боб, спасибо. Мне надо хоть изредка появляться дома, а то мать и младшая сестра забудут, как я выгляжу. Я же целыми сутками торчу на работе. Нет, сегодня мы с матерью и Ниной будем смотреть телевизор или видео.

— Ладно, тогда как-нибудь в другой раз.

— А своей старушке передайте: я просто без ума от нее. Рад, что наши чувства взаимны.

— Смотри у меня, О'Коннор! — погрозил пальцем Боб. — Если вздумаешь ухлестывать за ней, то…

— Успокойтесь, я пошутил, — улыбнулся Ник.

Он любил иронизировать над Бобом, называвшим свою жену старушкой, и подкалывать его. «Старушка» капитана была молодой привлекательной женщиной — блондинкой с хорошей стройной фигурой и моложе мужа на пятнадцать лет. Это обстоятельство всегда заставляло Боба ревниво следить за всеми мужчинами, приходящими к ним в дом, и даже за ближайшими друзьями.

Когда-то давно в семье Ника О'Коннора существовала хорошая традиция: воскресные дни проводить дома, с Розмари и Ниной. Но работа отнимала почти все время, и очень часто Нику приходилось находиться в своем рабочем кабинете или ездить по срочным вызовам и по воскресным дням. Сохранить добрую семейную традицию удалось наполовину. Теперь вся семья собиралась воскресными вечерами у телевизора или видеомагнитофона и смотрела фильмы, ток-шоу или развлекательные передачи. Как правило, для будущего просмотра выбирала кассеты Нина, она же варила эспрессо, ставила на журнальный столик чашки, сахарницу и печенье в шоколаде. Они с матерью садились на старый диван Ника, а сам он устраивался в отцовском кресле, время от времени бросал взгляды на разные старые вещи и безделушки, напоминающие ему о детстве и юности, и улыбался. Как хорошо находиться в кругу семьи, рядом со «своими» двумя женщинами и верным псом, обмениваться впечатлениями, перебрасываться короткими фразами, наблюдать, как Розмари вяжет или плетет кружева, а Геркулес, устроившись на полу, спит, тихонько похрапывая.

— Ну, что мы будем смотреть сегодня, малышка? — обратился Ник к Нине, которая внесла в гостиную поднос с дымящимися чашками кофе и вазой шоколадного печенья.

— Мама! Скажи ему, чтобы не называл меня малышкой! Я уже взрослая!

— Ник, Нине это не нравится, — улыбнулась Розмари, не отрываясь от вязанья. — Называй ее по имени, пожалуйста.

Ник подмигнул младшей сестре, а она демонстративно отвернулась. Это было тоже своего рода традицией, игрой, в которую они играли много лет, втягивая и Розмари, выступавшую в роли судьи. С годами обязанности по поддержанию семейной традиции все больше брала на себя Нина: теперь она варила кофе, сервировала столик, угощала мать и брата печеньем. Ник радовался, видя, как Нина повзрослела, и вместе с тем печалился, потому что старела Розмари.

Нина подошла к видеомагнитофону и вставила кассету.

— Сегодня мы будем смотреть кассету с записью «Темного зеркала», — объявила она.

— Ты выбрала ее? — удивился Ник.

— Разумеется, — рассмеялась сестра.

Передача началась, и Ник, глядя на экран, где появилась прекрасная Элизабет, подумал о том, что Нина сделала правильный выбор. Шоу действительно интересное, а смотреть на ведущую — одно удовольствие… Элизабет Найт, глядя в телекамеру, обращалась к зрителям, говорила о боли и страданиях людей, попавших в сложную жизненную ситуацию, предлагала каждому мысленно сделать собственный нравственный выбор… На экране яркая блондинка крадучись шла по коридору, прижимая к груди ярко-красную дамскую сумочку, и Ник недовольно поморщился. Контраст с элегантной Элизабет был очевиден и не в пользу блондинки-актрисы.

Шоу прервалось рекламой, во время которой Нина налила матери и Нику еще по чашке кофе и сунула спящему Геркулесу шоколадное печенье. Пес мгновенно проснулся, схватил его и проглотил.

— По-моему, вы с Ником очень балуете собаку, — заметила Розмари. — Ему вредно есть сладкое.

— А подкармливая его куриной печенкой, ты его не балуешь? — с улыбкой возразил Ник.

Реклама закончилась, на экране снова появилась вульгарная блондинка: она бесшумно подошла к одной из больничных палат, остановилась и, прежде чем войти, быстро огляделась. Камера взяла ближний план, и Ник, увидев табличку на двери палаты, вздрогнул и привстал с кресла. Номер 310. Мысли лихорадочно закружились в голове, перед глазами возникли листы документов из папки, которую ему недавно вручил начальник…

Блондинка тем временем приблизилась к постели больного, достала из сумочки шприц… Потом, после того как больной умер, она наклонилась к нему и коснулась алыми губами его рта. Шприц упал на пол…

Ник вскочил кресла, едва не наступив на Геркулеса, и изумленно воскликнул:

— Палата номер 310! Вы видели? Морфин, алая губная помада… Черт возьми!

— Ник, не выражайся в присутствии младшей сестры, — укоризненно промолвила Розмари. — Я много раз тебя просила…

— Мама, да ты только посмотри! Это же дело, которое мне поручено расследовать! Не может быть…

Он рванулся к столу, схватил свой кейс и достал из него папку с бумагами. Раскрыл ее, пролистал… Палата 310…

— Ну хорошо, — бормотал он себе под нос, — номер палаты может совпасть, такое бывает. Но ярко-красная губная помада, морфин, шприц, закатившийся под кровать… Нет… кто-то совершил убийство, скопировав его с передачи «Темное зеркало».

Ник выбежал из гостиной на кухню, а Нина с недоуменным видом последовала за ним.

— Ник, что случилось, объясни! — Она взяла брата за руку.

Но он ничего не ответил, а подскочив к кухонному шкафу, распахнул его, стал доставать перевязанные веревкой стопки газет и журналов и класть их на стол. В кухню вошла Розмари, и они с Ниной наблюдали, как Ник, разрезая ножом веревки, перелистывает журналы, в которых печатали анонсы телепередач.

— Ник, пожалуйста, скажи нам, что ты ищешь! — обратилась к сыну Розмари. — Нельзя ли нам с Ниной тебе помочь? Зачем ты развязываешь стопки журналов? Я собиралась их выбрасывать.

— Мне надо проверить одну вещь, — торопливо проговорил Ник. — Потом я соберу все журналы и свяжу их. — Он повернулся к сестре. — Нина, малышка, помоги мне. Посмотри журналы с анонсами телепередач.

Нина начала помогать брату.

— Вот, — сказала она, подавая брату журнал. — Что там смотреть?

— Когда выходит шоу «Темное зеркало»? — спросил он.

— По пятницам. В десять вечера.

— По пятницам? — Ника охватило знакомое ощущение: охотничий азарт, который всегда так помогает в работе. — В десять вечера?

— Да, но ты объясни…

Ник склонился над журналом и начал читать:

«Как всегда, в пятницу, в десять вечера, Элизабет Найт приглашает вас на очередную серию «Темного зеркала», в которой будет рассказана трагическая история о том, как педагог надругался над своей ученицей…» Ник замолчал и поднял голову: лицо его было напряжено, глаза блестели.