Препоны любви - Кортни Стайерс Страница 28

Преждевременное возвращение босса из деловой поездки поставило Кэтрин в тупик. Из замешательства ее вывел Пит, когда произнес:

— А почему она должна идти с тобой? Ведь я пригласил ее первым.

— Потому что она моя секретарша. А кроме того, меня не было в городе больше недели, и я не располагаю сейчас временем, чтобы подыскать себе надежную спутницу.

Выражение лица мужчины сделалось жестким и суровым, и Кэтрин не рискнула перечить ему в этот момент. Она опустила глаза и сказала:

— Хорошо.

— Пит, если у тебя есть ко мне какие-то дела, милости прошу в кабинет, — бросил Джеймс брату и открыл ключом дверь в свой офис.

— Что с тобой происходит, Джеймс? — спросил Пит, когда они остались одни в комнате.

— Оставь женщину в покое! — Джеймс резко ударил кулаком по столу. — Кэтрин не из тех, с кем можно гульнуть в субботу или в воскресенье! Ясно?

Пит ухмыльнулся, потом вдруг стал задумчив и сказал:

— Да ты, я вижу, втюрился по уши. Тебя тянет к этой секретарше, как к магниту. И ведешь себя, как изголодавшийся кот… Или я не прав?

Джеймс промолчал.

После ухода брата он вышел в приемную, чтобы отпустить Кэтрин пораньше домой, поскольку была пятница, но, увидев расстроенное выражение ее лица, спросил:

— Что случилось, Кэтрин?

— Мне только что позвонила тетушка. Моя мама упала и сломала бедро. Я должна отправиться в Пенсильванию и взять на себя заботы по уходу за ней, потому что тетя слишком слаба и сама не управится с больной сестрой…

Кэтрин закрыла глаза, чтобы не расплакаться на виду у босса. Она никогда не предполагала, что ее стареющая мать может столкнуться с такими трудностями. Разговор с тетушкой Нэнси завершился на вполне оптимистической ноте, но, как только она положила телефонную трубку, ей сразу стала ясна вся трагедия случившегося. Кэтрин просто не представляла себе, как она может в любой момент остаться совсем одна, без обоих родителей, и как может лишиться бабушки ее дочурка.

Женщина даже не заметила, когда начала плакать. Она почувствовала теплую влагу на щеках только после того, как на ее плечи мягко легла рука мужчины. И тогда она дала волю потоку слез. Рыдая, Кэтрин прильнула к груди Джеймса и прошептала:

— Я просто не могу потерять ее!..

— Этого и не произойдет, — утешил он ее и нежно провел ладонью по волосам. — Сломанное бедро — это еще не конец света.

Кэтрин достала салфетку, высморкалась и, попытавшись улыбнуться, произнесла:

— Ты ничего не понимаешь. Ведь речь идет об операции в тазобедренной области. А медицинская страховка, которую она платила, может покрыть только небольшую часть стоимости необходимой операции… Прости. Я совсем не хотела вдаваться в такие подробности. Так что… если можно, я сейчас отправлюсь домой. А потом нас с Энни ожидает еще долгий путь в Аллентаун.

— Конечно, — сказал Джеймс.

— Я оставила на столе телефоны моей матери и больницы на тот случай, если ты не сможешь найти что-то на столе или в выдвижных ящиках.

Она перекинула через плечо сумочку и направилась к выходу. Даже в эти минуты, когда на женщину свалилось горе, мужчина не мог оторвать жадных, похотливых глаз от ее узенькой талии и широких бедер; он буравил их взглядом до самой последней секунды, пока они не скрылись от него за дверями бесшумно захлопнувшегося лифта.

Была глубокая ночь, когда Кэтрин подрулила на машине к дому тетушки Нэнси. Осторожно подняв с заднего сиденья спящую Энни, она направилась с ней сразу в гостиную, где их встретила тетушка.

— Вас обеих, наверное, измотала долгая дорога? — сказала хозяйка дома, укладывая девочку в детскую кроватку.

— Ничего, выдержали, тетушка Нэнси… Перед отъездом из Нью-Йорка я звонила маме, но она спала, а сиделка сказала, что ей становится лучше.

— Ведь я тысячу раз говорила ей, старой дурехе, чтобы не спускалась по этой лестнице в своих старых шлепанцах! — На глазах тетушки Нэнси выступили слезы. — Но разве она когда-нибудь слушалась меня? Она никого никогда не слушалась. И вот результат — сломанное бедро…

— Успокойтесь, тетушка Нэнси. С мамой все будет в порядке, она поправится.

Кэтрин знала, что сестры всю жизнь любили друг друга и заботились одна о другой, но здоровье и матери и тетушки вызывало у нее опасения, и она очень переживала за обеих стареющих женщин.

— Врачи говорят, ее надо оперировать, а ведь старые люди не очень хорошо переносят операции. И я ума не приложу, где мы можем раздобыть на эту операцию деньги, — сказала тетушка Нэнси.

— У меня кое-что есть в загашнике на черный день. — Кэтрин попыталась весело улыбнуться. — А ведь такой день в нашей жизни настал, тетушка.

— Послушай меня, девочка, — ответила Нэнси. — Я уже старая, ноющая женщина. Деньги, которые ты скопила, пригодятся тебе и твоей дочке. Ведь у тебя нет мужа, который бы позаботился о вас.

— Хорошо, тетушка, мы можем вернуться к этому разговору позже, а сейчас нам всем надо отдохнуть, прежде чем поехать завтра утром в больницу к маме.

Поцеловав тетушку в лоб, Кэтрин приняла душ, надела свежую ночную рубашку и забралась под чистые свежие простыни. Но ей не спалось. Ее опять стали мучить мысли о том, что она оказывалась неполноценной матерью для Энни и все больше и безнадежнее влюблялась в мужчину, который не отвечал ей взаимностью. Ей казалось, что силы и воля покидали ее и что она была уже не в состоянии выдерживать навалившееся на нее бремя.

Перевернув подушку, женщина закрыла глаза, твердо решив не давать волю слезам и жалости над собой. Нытье, вой в подушку никогда ничего не меняли в ее жизни.

И тем не менее, когда она наконец заснула, привидевшиеся сны оказались не такими практичными, какими были ее намерения наяву. Ей вновь пригрезились сверкающие рыцарские доспехи, белые лошади и главный герой в ее жизни — Джеймс Роккаттер.

Когда на следующее утро Кэтрин проснулась, в комнате уже было совсем светло. Часы показывали четверть девятого. Отбросив одеяло, она вскочила с постели и подбежала к детской кроватке: Энни в ней не было. Сердце женщины беспокойно, почти панически забилось. Не случилось ли что?

Но в следующую минуту раздался веселый смех девочки. Набросив на себя халат, Кэтрин быстро спустилась в гостиную и увидела Энни и тетушку Нэнси; они сидели на полу среди игрушек, которые она не забыла захватить с собой из дома. Пожелав им доброго утра, женщина прошла в кухню, примыкавшую к гостиной, и приготовила по чашечке кофе себе и сестре матери.

Не только кухня, но и другие комнаты, весь дом тетушки Нэнси казался тесным, но от этого вовсе не терял теплоты и уюта. В этом доме Кэтрин выросла, и атмосфера в нем всегда казалась ей пропитанной заботой и любовью. Может быть, именно эта атмосфера, эта душевная теплота в родительском доме всегда давала ей силы воспринимать все невзгоды жизни с улыбкой.