Зеленоглазый ангел - Кейт Томас Страница 28

Дэни юркнула между ним и конторкой. Его окутал ее запах. Волосы свободно рассыпались по спине и коснулись его руки, когда она отдала ему Майкла.

— Мы бы хотели поговорить с вашим главным врачом, миссис… — Дэни наклонилась и прочитала на карточке, прикрепленной к халату женщины: — Сап-пер-стайн. Сейчас же!

Презрительно фыркнув, женщина скрылась за дверью позади нее.

Джош немного успокоился.

— Что ты собираешься сказать главврачу погранзаставы? — спросил он с кривой, натянутой улыбкой.

Его техасский ангел околдовала Буббу. Она и в больнице наведет порядок.

— Ничего не буду говорить, если смогу, — ответила Дэни, забирая Майкла. — Ты ведь специалист по законам. Рассчитываю, что ты начнешь что-нибудь твердить насчет судебных исков…

Остатки самообладания едва не растворились из-за ее доверия. Неуместного доверия, как оказалось. Он чувствовал себя, как Давид, идущий на Голиафа.

Но он был нужен Дэни.

И она смотрела на него своими зелеными ангельскими глазами. В них не было ни тени тревоги. У него разрывалось сердце в груди. Господи, верни это чудовище в сиреневом халате. Он готов ринуться в бой. Трясущимися пальцами дотронулся до щеки Дэни.

— Я тебя не подведу, — пообещал он, когда смог выдавить слова.

Миссис Сапперстайн появилась в дверях за стойкой приемной. За ней шел мужчина в очках, на шее которого красовался галстук-бабочка.

— Хорошо, дорогая, смотри, что будет, — произнес Джош спокойным, твердым тоном при приближении бюрократов. Он ободряюще улыбнулся Дэни. Чего бы это ни стоило, Майкл получит нужное лечение. Он не допустит, чтобы в ее глазах снова появилась печаль. Глядя на врача, Дэни, удерживая, положила ладонь на руку Джоша.

— Не надо кричать… если не потребуется.

— Не остужай человеку бойцовский пыл. — Джош снова дотронулся до ее щеки, легонько провел большим пальцем по пухлой нижней губке. Потом обернулся к самоуверенной регистраторше и ее начальнику.

— Меня зовут Джош Уокер, — мрачно сообщил он, превращая страх за состояние Майкла в ледяную решимость. — Полагаю, я неправильно понял миссис Сапперстайн, когда она отказалась оказать срочную помощь ребенку.

— Эдгар Белдон, — представился галстук-бабочка, строго добавив: — А я полагаю, вы понимаете, что больница Всех Святых не благотворительное заведение.

Джош провел рукой по волосам и сосчитал до десяти. Бог свидетель, после того, как он расчистит окружающую среду, займется налаживанием системы медицинского обслуживания в стране.

— Этот младенец, — начал Джош, указывая на Дэни, которая теперь держала Майкла прямо перед собой, — надышался дыма вчера вечером, и сорок пять минут назад ему стало тяжело дышать.

Белдон поправил очки.

— Не похоже, чтобы он был в опасности. Без страхового полиса…

— Именно так, — объявил Джош, перегнулся через стойку и схватил Белдона за бабочку. Так притянул любителя формальностей, что их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров. Вытащив свободной рукой бумажник, Джош швырнул его на стойку. — Я мог бы подать в суд на ваше заведение, но в целях экономии времени, готов предложить вам нечто лучше, чем страховой полис, — произнес он с хмурой улыбкой. — Деньги.

Наконец-то. Он нашел волшебное слово.

В течение нескольких минут вызвали детскую медсестру.

— Вот. — Регистратор протянула Джошу стопку анкет, когда пришла сестра. — Надо заполнить все эти анкеты и отдать в кассу до того, как пациента выпишут.

— Я позже заполню их, — заявил Джош, отодвигая бумаги. — А сейчас я пойду с ними. — Он показал на Дэни, которая отдала Майкла сестре и пошла за нею по коридору.

— Мне все равно, когда вы их заполните, — ответила миссис Сапперстайн. Потом она улыбнулась. — Я рада, что вы вызвали мистера Белдона. Не люблю отказывать детям, но… у меня связаны руки.

Когда Джош принял ее извинение, пробормотал «спасибо» и последовал за Дэни, женщина крикнула:

— Желаю удачи вашему сыну.

Он — мой, во всех отношениях.

Джош торопливо пошел по холлу за Дэни. Она втянула плечи, как будто приготовившись к удару. Сжала пальцы в кулаки, но не могла унять дрожь. Он, не глядя, знал, что она кусает губу.

Подоспел как раз вовремя и услышал слова сестры:

— Отравление при выбросах некоторых химических веществ может вызвать у таких маленьких детей постоянное нарушение мозговой деятельности, если у них не оформилась дыхательная система. А вы не знаете, выделялись ли в результате горения какие-нибудь опасные вещества?

— Когда мы сможем увидеть врача? — перебил Джош медсестру. Схватив Дэни за руку, он ободряюще сжал ее.

Теперь он был нужен ей больше, чем когда-либо. Но только не сидящий в нем всепоглощающий страх или паническая беспомощность. Поэтому он спрятал их. У него есть опыт: недаром в течение шести лет держал себя в плену у злости. Наконец-то его страдания сослужили полезную службу: помочь несчастным пережить еще одно страшное испытание.

— Мы уже оформили его, — сказала сестра, указывая им на зал ожидания и отвозя Майкла в комнату с разными техническими приспособлениями.

В зале ожидания в этот предрассветный час не было посетителей.

Джош и Дэни ждали, не разговаривая. Держась за руки. Вскоре после рассвета в угол, где они сидели, ворвался молодой энергичный доктор, увлек их в отделение для новорожденных и завалил вопросами сначала Дэни, потом Джоша. Не ответив ни на один из их вопросов, молодой человек быстро отстал от них и склонился над картой Майкла, бормоча что-то себе под нос. Ребенок лежал на боку в плексигласовом боксе, беспокойный и растерянный, но живой.

Они еще подождали. Джош с трудом сохранял самообладание, сосредоточившись на единственно разумной вещи, которую мог сделать: заботе о Дэни. Он принес ей сок, заставил съесть что-то похожее на лепешку с мясом и бобами. Уговорил сестер помочь, когда у Дэни… ну, побежало молоко.

Время тянулось. Пришла другая смена. По крайней мере, форма проходивших мимо санитарок, санитаров и дежурных была другого цвета.

Джош напряженно ждал новостей о Майкле. Хороших новостей.

Их не было, и Джош ощущал, что это — ад. Настоящий ад. Потому что он не мог ничего изменить. И прекратить любить Майкла и уйти тоже не мог. Должен был просто сидеть здесь и беспомощно переживать.

Но не один.

Он не смог бы сделать это один. И не стал бы делать этого ни для кого, кроме Майкла. И Дэни. Даже для Кэрри и потерянного шесть лет назад ребенка. Это поразило его. Сначала как молния. Потом, после того, как прошел первоначальный шок, осознание факта стало похоже на глубокий каменный пласт, твердый, неизменный, старый, как вечность.

Он любил Дэни. Своего прекрасного ангела, который пробудил в нем самое лучшее. Он и Майкла любил тоже. Хотел быть его отцом на всю жизнь, даже если придется расплачиваться бесконечным, изнурительным беспокойством и страхом, годами потерянного сна из-за неизвестных опасностей каждодневной жизни.