Шторм любви - Барбара Картленд Страница 28

— Наполните стакан его превосходительства! — велел Дензил. — И принесите еще один для ее светлости.

Появился стакан, наполненный вином, и Делора взяла его, не желая отказывать, хотя знала, что ей этого не нужно, и чувствовала, что если выпьет с этими людьми, которые и так уже достаточно приняли, она может попросту уподобиться им.

— Я слышал, вы попали в сражение по пути сюда, — сказал губернатор.

— Да… милорд… но один из каперов, атаковавших торговые суда был потоплен… а другой был взят в качестве трофея.

— Один капер потоплен? Почему мне не сказали об этом? — сердито спросил лорд Граммель.

Говоря это, он смотрел на Дензила, а тот, точно осознав, что информация, переданная его сестрой, имеет большое значение, резко выпрямился на стуле.

— Кто потопил капер? — тупо спросил он, будучи не в меру пьяным.

— «Непобедимый», конечно, — ответила Делора, — хотя эти суда были больше, новее и оснащены таким оружием, какого первый помощник Диккен никогда ранее не видел.

— И вы говорите, один из этих кораблей был взят в качестве трофея? — спросил губернатор.

— Да, ваше превосходительство. Часть команды «Непобедимого» была переведена на это судно и отправлена назад в Англию.

— Я полагаю, вы взяли это на заметку, Скосорн? — сказал лорд Граммель.

— Мы ничего не могли поделать, — ответил Дензил.

— Да, и это плохо. Я думаю, «Непобедимый» — одно из самых больших судов, когда-либо заходивших в эти воды.

— Намного больше остальных, — согласился Дензил, — и быстрее.

Губернатор издал сердитый звук и снова сел в кресло.

Делора в недоумении смотрела то на одного, то на другого.

Она не понимала смысла сказанного, но чувствовала, что оно имеет большое значение, и поэтому решила сообщить об этом разговоре Конраду.

Но затем она в отчаянии спросила себя, появится ли у нее вообще шанс увидеть его, и если появится, то когда?

В гостиной повисло молчание, и тогда она спросила очень тихим голосом:

— Н-не могли бы… ваше превосходительство сообщить мне… когда вы… предполагаете… жениться на мне?

— Восхитительно, Барнетт! — сказал Конрад, потягивая из высокого стакана напиток, который ему только что подали.

— Это сок манго, сэр.

— Я смог бы выпить целое ведро такого сока.

Сидя на террасе перед домом — море плескалось всего в нескольких футах от него, а лучи солнца пробивались сквозь густую листву больших деревьев, — Конрад чувствовал, что здоровье постепенно возвращается к нему.

Он знал, что этому способствовали не только фрукты, овощи и свежая пища — все это он получал с момента приезда, — но и Эбигейл, которая сделала ему перевязку рано утром; она осталась очень довольной состоянием его ран.

Пока все спали, она выбралась к нему из Кларенс-Хаус и, сняв старые бинты, радостно воскликнула, увидев, как ровно затягиваются раны и обнаружив, что воспаление прекратилось.

— Вы хорошая медсестра, Эбигейл, — сказал Конрад.

— А вы сильный человек, сэр, — ответила Эбигейл.

— Без вашей поддержки любой выздоравливал бы гораздо дольше.

Тогда, ободренная его словами, она быстро проговорила:

— Смотрите теперь, не наделайте глупостей, сэр. Ее светлость очень беспокоится за вас, и лучшее, что вы можете сделать для нее, — это относится ко всему немного проще.

— Это довольно трудно в сложившейся ситуации.

Конрад знал, что не должен открывать Эбигейл своих чувств, но она как будто угадала, о чем он хочет ее спросить, и сказала:

— Его светлость настаивает, чтобы свадьба состоялась через несколько дней.

— А что сама леди Делора говорит об этом? — напряженно спросил Конрад.

— А что она может говорить? — ответила Эбигейл. — Она с раннего детства боится его светлости, а, когда он впадает в бешенство, с ним бесполезно разговаривать. Все равно, он не будет слушать!

Она почувствовала, как напрягся Конрад, в отчаянии придумывая, что можно сделать, чтобы помочь Делоре и предотвратить этот чудовищный брак.

Но он не мог обсуждать с Эбигейл подобные вопросы, поэтому просто спросил:

— Что делает ее светлость сегодня?

— Я полагаю, сэр, у нее будет болеть голова после столь долгого путешествия, и мы уже решили сказать его светлости после завтрака, что она нуждается в отдыхе и покое.

Конрад облегченно вздохнул.

— Это очень хорошо.

Но он знал, что если кузену Дензилу не понравится эта затея, он не позволит Делоре остаться в комнате и силой заставит ее видеться с Граммелем и быть учтивой с ним, если, конечно, сам губернатор этого пожелает.

Эбигейл закончила перевязку и объяснила Барнетту, что он должен сделать вечером, если ей самой не удастся выбраться из дома и позаботиться о Конраде.

— Капитану требуется как можно больше сока местных фруктов, — сказала она. — Это абсолютно необходимо после длительного путешествия, во время которого вся еда по вкусу напоминала пепел.

Конрад рассмеялся.

— Я не говорю, сэр, что вы не были послушным и не ели то, что вам давали, но я знаю, что необходимо вашему организму. И мистер Барнетт позаботится о том, чтобы вы все это получали.

— Я уверен, что Барнетт справится с этим, — улыбнулся Конрад, и действительно, Барнетт приносил ему стаканы с соком все утро.

Конрад возненавидел лежание в кровати и хотел встать на ноги как можно быстрее. Он настоял на том, чтобы его одели и вынесли на террасу не только для того, чтобы быть на солнце, но и чтобы иметь возможность любоваться морем.

Дом, который занимал Нельсон, когда находился на Антигуа, был очень уютным, с высокими окнами в каждой комнате на первом этаже.

Была здесь и терраса, находящаяся в тени кедров, а огромные клумбы с цветами наводили Конрада на мысли о Делоре.

Он сидел и читал газеты, которые казались ему интересными, хотя и были месячной давности, как вдруг услышал звук подъехавшей и остановившейся у дома кареты.

С легким вздохом он подумал о том, как много людей хотят видеть его, а ведь он так надеялся, что сможет хоть немного отдохнуть после толпы гостей, прошедших через его спальню вчера.

Затем он услышал шаги со стороны дома, повернул голову и, к своему удивлению, увидел большого толстого человека, в котором он, ни минуты не сомневаясь, узнал губернатора, и Дензила, шедшего за ним.

— Его превосходительство, губернатор, сэр! объявил Барнетт. — И граф Скосорнский!

Конрад выдавил улыбку.