Маскарад в лунном свете - Кейси Майклз Страница 29

Зрители, окружавшие ринг, начали подбадривать своего соотечественника, нисколько не сомневаясь в его победе. Один лишь Дули закричал:

— Переходи в ближний бой, Томми! Не стой как столб, не позволяй себя избивать. Переходи в ближний бой!

Томас ожидал свой шанс.

И он дождался его. Нанеся три прямых удара подряд Томасу по корпусу — они, впрочем, не достигли цели, потому что Томас сумел отвести все три, каждый раз вовремя выставляя перед собой левую руку, — граф немного опустил левое плечо. Томас мгновенно выбросил вперед правую руку и его кулак опустился на чувствительное место чуть ниже левого уха графа. Раздался треск. Вслед за этим он нанес сокрушительный удар левой в диафрагму противника.

Ноги Вильяма Ренфру подкосились, и он рухнул на пол лицом вниз. В наступившей внезапно тишине звук падения тела был подобен удару грома.

Дули, раздобывший где-то полотенце, бросился на ринг, набросил полотенце Томасу на плечи и похлопал его по спине. Потом посмотрел на сэра Ральфа:

— Вы это видели? Точный удар в челюсть, второй в брюхо — и противник в нокауте. Мог бы выиграть гинею-другую, поставив на тебя, Томми, но я не был уверен. Что ж, это послужит мне уроком. Никогда больше не буду в тебе сомневаться. Прекрасная работа. Действительно прекрасная. Если только ты не убил графа. Это было бы не по-дружески.

Глубоко вздохнув, Томас оглядел комнату. Лорд Мэпплтон кусал костяшки пальцев с каким-то испуганным видом, а многие джентльмены, наблюдавшие за поединком, стали потихоньку расходиться, словно не желая, чтобы кто-нибудь запомнил, что они стали свидетелями поражения графа. Сэр Ральф опустился на колени рядом с Вильямом Ренфру и, перевернув его на спину, принялся обмахивать полотенцем.

— При помощи кувшина холодной воды вы быстрее достигнете цели, Хервуд, если конечно осмелитесь прибегнуть к подобной мере, — тихо посоветовал Томас сэру Ральфу.

Он совершенно успокоился, убедившись, что не нанес графу каких-то неизлечимых увечий, поскольку тот стал подавать признаки жизни, задвигав руками и ногами. К тому же до Томаса начало доходить, что он и сам получил травмы, причем не совсем пустяковые — правая рука у него начала невыносимо болеть. Вслух, однако, он весело сказал:

— Ну, мне пора. Я только что вспомнил, что у меня назначена встреча с ювелиром здесь же, на Бонд-стрит. Как вы знаете, всегда имеет смысл порадовать даму, за которой вы ухаживаете, побрякушками. Пожалуйста, поблагодарите графа Лейлхема от моего имени, когда он придет в себя, и передайте ему, что при следующей нашей встрече я с удовольствием поставлю ему выпивку. Его наставления оказались весьма поучительными. Возможно, мне даже захочется повторить опыт на днях. Очень, очень поучительно. Спасибо вам всем за приглашение. Всего доброго. Пэдди, будь добр, подай мою одежду.

Томас не спеша оделся, не глядя на свою правую руку, а наблюдая за графом, который тем временем пришел в сознание, и сэр Ральф с лордом Мэпплтоном помогли ему сесть на ближайший стул. Сэр Ральф по-прежнему обмахивал его полотенцем. Небрежно повязав шейный платок, Томас жестом предложил Дули следовать за ним, и оба вышли из комнаты, не обращая внимания на взгляды, которыми провожали их остальные.

— Бежишь от собственной славы, малыш? — нахмурившись спросил Дули. — А я-то думал, ты захочешь остаться и принять несколько поздравлений.

— Нет времени предаваться ликованию, Пэдди. Сегодня здесь произошло нечто странное, не имеющее никакого отношения к боксу. Существует какая-то связь между Маргаритой Бальфур и джентльменами, с которыми мы имели дело, и я ненароком влез в их интриги. Но даже если я ошибся и никаких интриг нет, меня-то все равно предупредили, чтобы я держался от нее подальше, Пэдди, дружище, а я, как ты знаешь, не большой любитель подобных предупреждений. Пошли, надо вернуться в отель и привести себя в порядок для следующего выхода.

— Но у тебя же не назначено больше встреч на сегодня, Томми, — возразил Дули, изо всех сил стараясь не отставать от своего длинноногого друга, стремительно шагавшего по Бонд-стрит.

— Ошибаешься, Пэдди. Не только мне, но и тебе предстоит заняться еще кое-чем сегодня вечером. Но сначала мне нужно принять ванну. Затем мы подкрепимся какой-нибудь дичью, распив при этом бутылочку, поскольку у меня что-то разыгрался аппетит, а после этого отправимся в Ковент-гарден. Подозреваю, мне будет небезынтересно узнать, что там произойдет. Ах, да, еще мне нужно зайти к ювелиру. Черт, как же у меня рука болит.

— Может, ты ее повредил? — Дули взял Томаса за запястье и, подняв его руку, принялся внимательно ее рассматривать. — Этот сустав выглядит подозрительно. Думаешь, дело стоило того? — Он стал перевязывать руку собственным носовом платком.

Томас ухмыльнулся.

— Стоило того? Ах, Пэдди, как ты можешь спрашивать. Ты разве не рассмотрел внимательно его светлость после боя? Хорошо, что он не слишком разговорчив, — челюсть у него наверняка сломана. Да-да, я уверен в этом так же, как и в том, что сегодня вечером буду целовать мисс Маргариту Бальфур в ее сладкие губки.

— Ты порочный человек, Томас Джозеф Донован. — Дули хлопнул Томаса по спине с такой силой, что тот чуть не упал. — Нехороший и коварный. Для меня большая честь и удовольствие быть с тобой знакомым. — Его ухмылка несколько увяла. — Только не говори об этом моей жене!

Рыбак рыбака видит издалека.

Пословица

— Ну, вот мы и на месте, Маргарита. Ложа номер семь, и я, кстати, заплатил за нее в этом сезоне уйму денег, — проворчал сэр Гилберт, опуская свое грузное тело в кресло, стоявшее в глубине ложи. Это позволило ему поспать во время представления, не опасаясь, что на него станут пялиться другие зрители, пришедшие в Королевский оперный театр.

— Сколько лестничных пролетов нам пришлось преодолеть? — продолжал он. — Двенадцать? Я, Маргарита, до сих пор не знаю, зачем я здесь. С тобой миссис Биллингз, кроме того, ты встречаешься здесь сегодня с этой девицей Джорджианой. Не могу представить, зачем я тебе понадобился, тем более что я терпеть не могу кошачьи концерты, которыми нас мучают в этом месте.

Маргарита жестом предложила миссис Биллингз сесть, потом наклонилась и поцеловала деда в лоб.

— Ну-ну, успокойся, старый любимый ты мой ворчун, а то тебе станет плохо, — шутливо заметила она, перед тем как сесть самой в кресло в первом ряду.

И почему бы ей, собственно, было не сесть впереди? Она знала, что выглядит великолепно в шелковом платье розовато-лилового цвета, с высокой прической, украшенной нитями жемчуга. У нее был вид — по крайней мере, так сказала Мейзи меньше часа назад — примерной и скромной молодой леди, каковой она на самом деле не являлась.

— Возможно, дедушка, тебе сегодня повезет, и в партере возникнут какие-нибудь беспорядки. Может, мне купить апельсинов? Мы станем швырять их на сцену, когда кошачий концерт слишком уж тебе надоест.

Миссис Биллингз широко раскрыла водянистые голубые глаза и, наклонившись вперед, прошептала: