Разорвать паутину лжи - Джулия Хоган Страница 29

Он покачал головой.

— Она красивая и привлекательная, но не в этом дело. И вы, и я знаем, что в ней есть нечто большее, чем то, что видят люди в модном каталоге.

Шэрри с невинным видом потягивала мартини.

— Ну, для человека, который не любит, ты, безусловно, хорошо защищаешь свою жену.

Коул допил пиво, закипая от злости. Он не знал, что такое любовь… думал, что не знал, и не был уверен, что когда-нибудь узнает. Но Лорен была ему глубоко небезразлична. Очень глубоко. Иначе почему мысль о том, что он никогда больше не услышит, как Лорен называют его женой, разрывала его сердце?

— Вы умная женщина, Шэрри. — Она взглянула на него с таким изумлением, что он улыбнулся. — Но, как ни крути, у меня и Лорен нет будущего. Мне нечего ей предложить. И она не хочет видеть меня.

— Я думаю, ты ошибаешься насчет этого, — сказала Шэрри, допив свою рюмку. — Но не кажется ли тебе, что ты должен удостовериться в этом? Использовать шанс?

Он лишился дара речи. Через мгновение она, видимо, решила, что молчание — знак согласия, потому что потрепала его по руке, схватила сумочку и направилась к двери.

Коул оглянулся в поисках бармена и попросил еще кружку пива. Пока ждал, он заметил дружно ужинавшее семейство. Отец показывал своему маленькому сыну, как наматывать спагетти на вилку, а мать смеялась над беспорядком, который они устроили на тарелках и на столе.

Он с тоской представил себе другую семью: он, Лорен и Джим. На самом деле он уже представлял себе это не раз — за ужином в «Снежной королеве», на пикнике, в детском саду.

Он не был уверен, что это любовь. Но был уверен, что Лорен в чем-то изменила его. Ему хотелось засыпать рядом с ней каждую ночь, держа ее в своих объятиях, и просыпаться рядом с ней по утрам. Всегда быть с ней и со своим сыном. Но это нереально. Им с Лорен не суждено быть вместе, и чем скорее он научится жить с этой мыслью, тем лучше.

Бармен поставил перед Коулом очередную кружку с пивом. Может, пиво притупит его тоску, поможет забыться и хотя бы на мгновение забыть о Лорен.

Но, несмотря на хмель, он прекрасно понимал, что выбросить Лорен из головы будет самой сложной задачей из всех, которые когда-нибудь ему приходилось решать.

Лорен с трудом проснулась, последние три ночи ей удавалось уснуть лишь под утро. Запах кофе донесся до нее, заставив сесть и свесить ноги с кровати. Она с улыбкой потянулась, поняв, что Шэрри уже встала. Шэрри продлила свой отпуск, чтобы задержаться тут. Лорен не представляла, что бы делала без нее и Джима.

Сейчас, когда она безумно скучала по Коулу, боялась не успеть подготовить магазин к началу летнего сезона, ждала начала битвы за Джима, ей необходима была рядом семья, чтобы поддержать ее и придать уверенности.

Отъезд Коула стал предметом для сплетен в Вэлли-Верде. Лорен не удавалось делать вид, что все в порядке. Она много, до изнеможения работала и плохо спала. Она постоянно думала о том, что Коул уехал, не сказав ей ни слова. Перед отъездом он прислал Джиму открытку со словами «До скорой встречи. С любовью, Коул». Это одновременно и расстроило ее, и зажгло искру предательской надежды, что он вернется.

Она хотела бы возненавидеть его за то, что он сделал, но не могла. Коул оставался в ее мыслях, в ее сердце. Повсюду были его вещи, и у нее не хватало духу ни убрать их, ни прикасаться к ним. Его одежда все еще находилась в ее комнате, инструменты — в амбаре. Она помнила его запах, а его улыбка и смех продолжали держать в тисках ее сердце.

Она не могла понять, как он мог скрывать от нее свою ужасную тайну. Шэрри рассказала Лорен о родной матери Джима и об обстоятельствах, приведших Коула в Вэлли-Верде. И кому, как не Лорен, было бы понятно его желание иметь семью? Она всю свою жизнь стремилась к этому.

Но какое теперь имело значение, испытывала она сочувствие или нет, понимала его или нет. Ее сердце было разбито.

Ну ладно, все, что случилось, к лучшему. Постепенно она перестанет скучать по нему, не будет мечтать о его объятиях, о том, чтобы смеяться вместе с ним, готовить ему ужин и стирать его носки.

Какая же я лгунья. Я все еще хочу его. Как никогда и никого в своей жизни.

Лорен встала и начала одеваться, но донесшийся до нее сквозь открытое окно дробный стук молотка, похожий на пулеметную очередь, заставил ее подскочить. Коул. Он вернулся. Это было единственное, что пришло ей в голову.

Она бросилась к окну, ругая себя за волнение, но ничего не увидела, кроме двух желтых фургонов.

Пытаясь успокоиться, она поспешно оделась, сбежала по лестнице и распахнула парадную дверь.

Увиденное заставило ее недоуменно нахмуриться.

Какой-то незнакомый ей человек вносил в амбар стройматериалы. Еще двое мужчин, находившиеся в самом амбаре, устанавливали стену сухой кладки. Движения их были быстрыми, ловкими, как у Коула. Незнакомцы заметили Лорен.

— Добрый день, — произнес один из них и широко улыбнулся искренней… и страшно знакомой улыбкой.

— Чудесный денек, правда? — сказал другой, прервав работу, чтобы откинуть упавшие на лоб волосы.

Лорен открыла рот, чтобы ответить, но не успела — увидела Коула. Прислонившись к дверце одного из фургонов, он улыбался ей своей ленивой улыбкой. Ее ноги стали ватными, а остатки злости грозили испариться. Она заметила, что на машинах написано «Строительная фирма братьев Трэвис».

Он все-таки вернулся. И с подкреплением.

Она направилась прямо к нему, стараясь подавить волнение и страх.

— Что ты здесь делаешь?

— Мы приехали, чтобы закончить работу.

Закончить какую работу? — раздраженно подумала она. Доконать мое сердце?

— Я сказала, что не хочу тебя видеть, Коул, — произнесла она. Но даже сама поняла, что прозвучало это не слишком убедительно.

— Да, я помню, — произнес он, встав с ней рядом. Он был близко, слишком близко. — И не виню тебя. Я натворил кучу глупостей и сожалею, Лорен. Правда, очень сожалею. — Он покачал головой, его ленивая улыбка гасла с каждым словом. — Но я на самом деле совсем не такой, каким был. И еще — я дал тебе обещание и собираюсь закончить то, что начал. — Он показал жестом на других мужчин. — И привез своих братьев, чтобы они мне помогли.

Лорен с трудом удержалась от улыбки, глядя на трех красавцев, каждый из которых напоминал ей Коула.

Значит, он приехал, чтобы закончить свою работу. А она — неисправимая дура — размечталась, что нужна ему. Он здесь, чтобы сдержать свое обещание, закончить работу прежде, чем приступить к борьбе за Джима. От этой мысли ее сердце защемило.

Она прикрыла глаза, чтобы он не заметил боль, которая наверняка светилась в них.

— Что это, Коул? Хочешь закончить магазин, чтобы хорошо выглядеть в глазах судьи, когда придет время? — Ее голос слегка дрожал, когда она добавила: — Тогда я вынесу тебе приговор прямо сейчас. Тебе не отобрать у меня Джима.